Установление факта, что у незападных стран могут быть свои интересы и ценности, означало бы обрушение всей конструкции «если мы — заведомо хорошие, то любой несогласный = противостоящий Добру». А как иначе?

И с этой штукой мы имеем дело последние лет 25. Когда все наши действия внутри и вовне трактуются исключительно с точки зрения: «русские делают как нам нравится? Тогда мы любим Perestroika и perezagruzka. Если не делают — тогда мы считаем их плохими и заставим делать так, чтобы нам понравиться». Своих интересов, ценностей и понятий у них быть не может, потому что уже давно всем ясно, что есть наши (правильные) ценности и — все прочие.

Я где-то читал, что вековая вражда кошек и собак во многом определяется именно «трудностями перевода». Виляние хвостом, выгибание спин и прочие сигналы означают у них разные вещи, и они просто не понимают язык жестов друг друга.

Нас тоже абсолютно не понимали, когда мы саморазвалились, отдали, не глядя, Крым и Севастополь, пустили «чикагских мальчиков» в экономику и сдали всех жучков в посольстве США — для нас наступила новая эпоха, а для них — противник ослаб. Мы им говорили — какая разница, сколько новых государств появилось, а они их тащили в НАТО. Мы им говорили про общую архитектуру безопасности, про четыре общих пространства и про Европу от Лиссабона до Владивостока, а они радовались, что так легко развели дурачков русских и теперь можно их обмануть, забыв про обещание не расширяться на Восток.

Украина — это апофеоз этой логики. Путин должен был принять «выбор народа», подготовленный 25 годами обработки населения извне с опорой на антироссийские силы внутри, а нежелание принять этот выбор «справедливо» наказывается «санкциями».

И вдруг Путин стал играть не по правилам. Оказалось, что Украина с Крымом и Севастополем — это не географическая данность, а добрая воля России. Что расчленение русской нации — не поражение в «холодной войне», а наш добровольный вклад в единую Европу. Что все наши уступки — не согласие с правотой оппонента, а расчет на общее будущее. Собаки не поняли кошек, а верили в свою окончательную победу и зоологическую предопределенность, что сама природа сделала собак заведомо правильными. Не расчитали, что семейство кошачьих имеет в арсенале и тигров.

Дальше будет сложнее. Ибо объяснить еврообывателю, что он не есть правда, а лишь один из сидящих под солнцем — труд заведомо сложноподъемный и непопулярный. Но иного выбора нет. Как нет «санкций» добра против «зла», а есть нервная агрессия одних сил против других.

Как прозападные силы воюют на Украине против непрозападных. И неправ там не тот, кто защищает «не ту» сторону, а тот, кто больше убивает мирных людей и не хочет договариваться. Украина с Крымом и Донбассом изначально не была исторически суверенным государством, а плодом перестроечного компромисса, нарушенного попыткой «аншлюса», построенного на трудностях перевода.

Не было «правильной Украины», которая пошла в сторону «правильного Запада», а было вероломство, основанное на идее о том, что все действия России в 1989-2014 были связаны с ее слабостью, а не доброй волей. Не ее желанием построить единую Европу, где не так важно, у кого Крым.

Безусловно, очень трудно признать, что ты — не заведомо правая сторона, а лишь один из тех, кто хочет урвать больше, чем оппоненты. Но без этого Запад не встроится в мир будущего. Где придется считаться со всем прочим миром, как обладающим своей правдой и своими интересами.

Олег Одинцовский