Рабочее название повести было «Проститутка». Редакция не решилась печатать повесть со столь скандальным заголовком, и Кунин сначала заменил его на «Фрекен Танька» (и именно под таким названием сценарий был запущен в производство), а позднее сменил на эвфемизм «интердевочка». Впоследствии этот неологизм прочно вошёл в русский язык.
Повесть вызвала бурную реакцию у читающей аудитории, редакция получила большое количество откликов, и стало понятно, что экранизация повести может иметь успех. Владимир Кунин предложил сценарий по мотивам повести Мире Тодоровской, и материал произвёл на неё впечатление. Она уговорила своего мужа Петра Тодоровского режиссировать фильм, хотя этот выбор был несколько неожиданным. Пётр Тодоровский, бывший фронтовик, известный своими картинами на военную тематику, имел репутацию профессионала, режиссёра с независимым и своеобразным взглядом в искусстве, но даже для него снять фильм о проститутке было смелым шагом; сначала он наотрез отказывался снимать фильм на тему проституции, но жена его уговорила.
Картина «Интердевочка» — один из первых примеров советского фильма, который снимался не на государственные деньги. Мира Тодоровская начала осваивать специальность продюсера — новую для зарождающегося кинорынка СССР. Часть денег на съёмки удалось найти у шведского партнёра Filmstallet AB, оставшуюся часть вложила студия «Мосфильм».
О том, как начиналась история "Интердевочки", рассказывала супруга режиссера Петра Тодоровского Мира. "Эту картину я сделала лично, несмотря на то, что официально не имею к ней никакого отношения, - поясняла она в одном интервью. - По той простой причине, что тогда у нас в стране даже понятия такого - "продюсирование" - не было.
Во время Московского международного кинофестиваля мы с Петром Ефимовичем были приглашены на прием, организованный в шведском посольстве. Там к нам подошел сын писателя Джеймса Олдриджа. Разговорились, он поведал, что учился в Англии и в России, а живет в Швеции. Я сказала: "Вы мне и нужны". И быстро поведала ему про повесть Кунина "Фрекен Танька", благо мой собеседник знал русский язык. Он загорелся: "Я в этом участвую…" Вернувшись в Швецию, тут же сообщил, что нашел инвестора, который готов вложить в проект 200 тысяч долларов.
Я отправилась в Госкино и про все это рассказала. Там спросили: "А вы-то тут кто? Непонятно". И были правы, потому что в кино я действительно была никем. Мои три десятка документальных фильмов даже в расчет не брались. Меня направили на "Мосфильм", к Досталю. Пошла к нему. Он тоже поинтересовался: "А вы кем будете?" Я сказала: "Продюсером". Он ухмыльнулся: "Ах, вот оно что! Хотите быть продюсером? Так езжайте в Голливуд". После чего забрал все мои наработки и запустил в производство картину. Спасибо, что с Тодоровским. Правда, перед этим были бурные споры: возможно ли делать картину про валютную проститутку? Решающим оказалось слово тогдашнего председателя Госкино Армена Медведева, который сказал коллегам: "Успокойтесь, раз картину будет делать Тодоровский, он сделает чистый фильм - о любви…".
Тодоровского еле уговорили
По словам Миры Тодоровской, вся ее кипучая деятельность по поиску спонсоров в какой-то момент чуть не оказалась напрасной.
Муж поначалу наотрез отказался экранизировать повесть Владимира Кунина. "Ты спятила, как я буду снимать такое кино?!", - горячился Тодоровский. Супруге стоило немалых трудов, чтобы его уговорить. Тодоровский впоследствии всегда подчеркивал, что не считает картину удачной. "Начальство понимало, как я далек от этой темы, а потому и не способен на какую-нибудь "клубничку", - говорил режиссер. - Так и вышло - в фильме совсем нет "клубнички".
"Снимите меня немедленно!"
Нет по-настоящему откровенных сцен в картине потому, что Елена Яковлева наотрез отказалась сниматься обнаженной.
С подбором актеров для фильма вообще связана масса забавных историй. "Мне пачками приходили письма примерно такого содержания: "Я давно работаю на панели, снимите меня в главной роли", - вспоминал Петр Тодоровский. Представительницы древнейшей профессии узнали о начале съемок из прессы. После чего стали забрасывать режиссера письмами с фотографиями. Причем, снимались они в самых откровенных позах.
Тодоровский посмеивался и искал профессиональную актрису. "Очень смешно Петр Ефимович выбирал актрис, - вспоминает супруга. - Он же из глубокой провинции и был убежден в том, что проститутки - это толстозадые девки с большими "буферами". Я переубеждала, возила к "Националю" - тогда
А вот исполнитель роли Эдварда Ларсена, за которого выходит замуж Таня, шведский актер Томас Лаустиола, без стеснения признавался в интервью, что дам легкого поведения знавал очень близко. "Я даже жил какое-то время с чешской проституткой, - рассказывал актер. - Днем она работала акушеркой, а ночами - интердевочкой (почти как в фильме, только героиня Яковлевой - медсестра). Нас тогда было трое друзей. Мы жили с ней по очереди - по неделе. До сих пор иногда ее вспоминаю..." При этом актер подчеркивал, что спокойно мог бы и жениться на проститутке. Главное, как говорится, чтобы человек был хороший.
Фильма со счастливым концом так и не получилось
Владимир Кунин только на первых порах участвовал в съемках фильма, которые проходили в Ленинграде и Стокгольме. Потом повздорил с Тодоровским и покинул проект. Думал, что фильм провалится. Но "Интердевочка" имела грандиозный успех. Ее признали лучшим фильмом 1989 года. Народ штурмовал кассы кинотеатров, чтобы посмотреть фильм "про это". "Интердевочка" собрала в прокате 41 миллион советских рублей!
Изначально предполагалось, что шведская концовка фильма будет другой - более гуманной для героини. Но фильм в Швеции так и не вышел - обанкротилась компания "Сталлет-фильм", которая частично финансировала съемки.
"Стоять буду под балконом, лысый, в фуфайке…"
После выхода картины на Елену Яковлеву, которую журнал "Советский экран" признал лучшей актрисой 1989 года, обрушилась довольно неоднозначная слава. Как это часто бывает, актрису отожествляли с героиней. Елене не давали прохода поклонники. Иногда, довольно сомнительные. Так, один из них писал актрисе: "Выйду через три года. Стоять буду под балконом, лысый, в фуфайке, с тремя нарциссами".
Я переубеждала, возила к "Националю" - тогда путаны гнездились именно там - и показывала, как они выглядят на самом деле". Потом представительницы древнейшей профессии стали приезжать на "Мосфильм". Но не для того, чтобы попробоваться на роль, а чтобы посвятить режиссера в тонкости профессии. "Помню: студентка Тимирязевского института, замечательное лицо, симпатичная, - вспоминал Тодоровский. - Рассказывает мне: моя подружка, мол, ходит в джинсовом костюме - а я что, хуже? И вот она себе придумывает, что это ее любимый человек, и отдает ему все. Спрашиваю: "Ну и сколько же ты зарабатываешь?". "Бывает в неделю по семь тысяч". По тем временам сумма бешеная, я в месяц получал 300 рублей… Другая женщина - кандидат физических наук: муж от нее ушел, одна с двумя детьми. Эта не считала себя проституткой, у нее - своя легенда: "Я не хожу на панель, но у меня есть десять мужчин, - говорит, - которые по расписанию приходят ко мне домой. И как только я накоплю сто тысяч, все брошу и засяду за докторскую. А еще пришла пигалица лет пятнадцати - маленькая такая, неприятная, но в норковой шубе. Я ей: "Что же ты, миленькая, твои ровесницы гнут спину за швейными машинками…" "Ну и дурочки, - говорит, - они боятся, а я не испугалась - зато теперь хожу в норковой шубе".
Самым сложным, по словам Миры Тодоровской, было заставить мужа поверить в то, что лучшая кандидатура на главную роль - Лена Яковлева. В то время это была никому не известна актриса. "И когда я показала ее фотографию, Тодоровский недоумевал: "Какая же она проститутка - у нее ноги, как веревочки, заворачиваются?!" Но, в конце концов, и здесь жене удалось взять верх над мужем. Он согласился на Яковлеву.
Но строптивая молодая актриса наотрез отказалась сниматься в постельных сценах. Поэтому самое смелое ее появление на экране - в нижнем ажурном белье.
"Правда" обозвала "порнорэкетиром"…
Замысел истории о валютной проститутке Тане Зайцевой родился у писателя Владимира Кунина, когда тот жил в 80-х годах прошлого века в "Гранд-отеле" в центре Варшавы. "Каждый день, завтракая, я видел проституток, которые покупали места у столика, а потом ждали, когда придут иностранцы, - писал Кунин впоследствии. - Я перезнакомился с ними и подумал о том, что можно сделать сценарий о любви польской проститутки и водителя-дальнобойщика. Вернулся с этой мыслью в Ленинград. А шел тогда 1986 год, особенно рот не разинешь. Я запасся кучей бумажек со всеми моими званиями - лауреат Госпремии, премии Ленинского комсомола и прочее, чтобы милицейский генералитет Ленинграда разрешил мне войти в группу 4-го отдела Управления уголовного розыска. В так называемую спецслужбу, основной деятельностью которой являлась защита иностранцев от посягательств и пресечение валютных операций. Начальство снизошло, я был направлен в группу старшего лейтенанта Кузнецова и четыре месяца работал в интуристовской гостинице "Прибалтийской"…Таким образом, я попал к ним в гнездо и понял, что не так уж они все и виноваты, поскольку нет у них другого способа заработать. Меня многие упрекали за явные симпатии к этим девкам, "Правда" обозвала "порнорэкетиром"… После того, как сценарий был напечатан в "Авроре", главный редактор журнала помчался в ЦК партии, но как-то все утряслось, разрешили снимать".
