Коррупция – мобилизующая тема Навального – остается главной национальной проблемой. В ходе последнего опроса независимого Левада-центра 38 процентов респондентов назвали ее среди самых главных причин недовольства. Является ли «памятник китчу» на мысе Идокапас «Дворцом Путина» или, согласно нынешним не слишком правдоподобным заявлениям, апартамент-отелем, которые строит близкий друг президента Аркадий Ротенберг, в принципе не имеет особого значения. Речь идет не об одном конкретном человеке, а скорее о классе клептократии, который защищает свое качество жизни за счет всего остального населения.
КоЗа еще только нарождается. Она настроена противоречиво, склонна по-прежнему уважать Путина как аватара нации, отошедшей от грани небытия и вернувшей себе статус глобальной державы, и при этом презирает систему, которую он возглавляет. Она переменчива, рада принять любого, кто предложит хоть какую-то надежду на позитивные перемены, безразлична к идеологии. В большой степени именно в этом заключается сила стратегии «Умного голосования» Навального, которая опирается на то, что избиратели готовы в равной степени голосовать за КПРФ и за ЛДПР, только бы свергнуть «Единую Россию» с ее унылым рейтингом на уровне 29 процентов.
Все это делает КоЗу – не мобилизованное, никем не возглавляемое и неопределившееся большинство россиян – ключевым элементом, сердцем новой политики. Дело в том, что новая политика связана не столько с идеологией, сколько с релевантностью, в системе, созданной специально таким образом, чтобы сделать политику как можно менее релевантной.
Лидер коммунистов Геннадий Зюганов объявил, что КПРФ проведет свой общенациональный день протеста 23 февраля, в День защитника отечества. Они обещают, что мероприятие будет «сознательным и конструктивным». Вероятно, имеется в виду, что мероприятия Навального были неконструктивными? Зюганов прав, тревожась о том, что его могут обойти с фланга, поскольку, хотя коммунисты и пользовались вялой поддержкой КоЗы в прошлом, не факт, что так и будет продолжаться.
В качестве примечательного напоминания об этом рассмотрим результаты опроса сторонников партии «Новые люди». Это недавно возникшая организация, результат усилий Администрации президента по фрагментации оппозиции. Она имеет широкую правоцентристскую платформу, отстаивающую прежде всего интересы предпринимателей и малого бизнеса. По словам основателя партии Алексея Нечаева, тех, кто проголосовал за «Новых людей» на выборах в сентябре 2020 года, можно разделить на три основные категории.
Разумеется, были и такие, кто определенно поддерживал именно эту платформу, и кто в противном случае не пошел бы голосовать. Другая часть – те, кто голосовал в прошлом за другие партии, а на этот раз решил поддержать «Новых людей» – классическая КоЗа. Но, кроме того, и это самое поразительное, третью категорию составили те, кто ранее голосовал за КПРФ, но делал это не из какой-то страстной приверженности идеям марксизма-ленинизма, а просто видел в этом способ противостоять «Единой России». Другими словами, они готовы были голосовать за коммунизм вчера и за бизнес завтра, по той простой причине, что «сыты по горло». Опять КоЗа.
Итак, ключевой вопрос будет заключаться в следующем: кто сумеет наконец объединить этот огромный протестный электорат.
Стратегия государства проясняется. Медленное наращивание насилия в надежде сдержать уличную активность и лишить команду Навального того импульса, который накопился в прошлом году в Беларуси, в расчете на то, что эффект устрашения, в буквальном смысле, крови на улицах, более силен, чем любое возмущение, которое она способна вызвать.
Тем временем власть усиливает свои послания КоЗе. Она уже давно отказалась от попыток завоевать расположение этого «зверя». На самом деле, с тех пор, как рассеялся «крымский эффект». Поэтому теперь она обращается к сильному и до сих пор эффективному аргументу: все может быть гораздо хуже.
В общем, следует признать, что это правда. Уровень жизни, возможно, снизился, но он снизился с беспрецедентно высокого уровня в истории современной России. Это не анархия девяностых. Это не мучительный распад страны в восьмидесятые. Путин даже не пытается навязать серый авторитаризм семидесятых. Сигнал о том, что перемены, и особенно те перемены, к которым может привести уличная протестная активность, скорее всего, будут к худшему, является негативным и тягостным, но от этого он не становится менее убедительным.
В то же время Кремль пытается создать ауру непоколебимой решимости. Правящая элита является, в сущности, продуктом перестройки в самом ущербном смысле. Они верят, что урок эпохи Горбачева заключается в том, что реформы под нажимом – это слабость, а слабость ведет к еще большему нажиму и в итоге к краху.
Я припоминаю разговор, состоявшийся несколько лет назад, с одним отставным силовиком. Он был умен, космополитичен, умеренно либерален в своих личных взглядах, но на вопрос, что было главным изъяном Горбачева как лидера, он без колебаний ответил: «Горбачев не решился применить силу».
Нынешние правители полны решимости не повторить то, что, по их мнению, было его ошибкой. Им, вероятно, отнюдь не импонирует сама мысль о применении силы против собственного народа, но они, скорее всего, пойдут на это, если почувствуют, что другого выхода нет. И они хотят, чтобы в умах россиян не было сомнений. Все это очень напоминает старый советский КГБ семидесятых годов: лучше один грамм устрашения сегодня, чем килограмм силы завтра.
Во многих отношениях, весь смысл фальшивых оппозиционных партий, выборов, которые ничего не меняют, заключается даже не столько в том, чтобы обмануть россиян, внушив им, что в стране подлинная демократия, сколько в том, чтобы любые альтернативы режиму выглядели нелегитимными и лишенными всякого смысла. Зачем поднимать шум и рисковать разгневать государство, если вы ничего не можете изменить, разве что на самом низовом уровне?
Кремль на самом деле хотел бы предложить КоЗе что-нибудь более позитивное. Отчасти именно в этом и заключался смысл грандиозных национальных проектов. Однако, по мере того как их сроки все откладываются и откладываются, сейчас у властей остался только негативный аргумент: все может быть гораздо хуже, а политика в лучшем случае бесполезна, а в худшем – опасна. Так что, господа, успокойтесь, смотрите телевизор, голосуйте так, как вам положено голосовать, и когда-нибудь настанут светлые времена.
Хотя руководство КПРФ может продолжать играть в фальшивую политику, день, когда это перестанет работать, уже недалек. И речь идет не только о колеблющихся избирателях, которые поглядывают в другую сторону. Поразило, например, задержание в ходе воскресных акций на прошлой неделе депутата Мосгордумы, коммуниста Евгения Ступина, бывшего следователя Следственного комитета РФ.
Однако сегодня КоЗа, похоже, еще более беспокойная публика, чем когда-либо прежде. Она ищет того, кто сможет мобилизовать, сплотить и вдохновить ее. Авантюра Навального с возвращением в Россию была сильным ходом, но маловероятно, что одних уличных протестов окажется достаточно, особенно если государство явно готово ответить применением силы. Способна ли команда Навального сохранить и расширить свою сеть по всей стране и превратиться де-факто в политическую партию? Смогут ли они создать союзы с другими движениями и даже привлечь на свою сторону членов других партий, от КПРФ до нового объединения – «Справедливая Россия», «За правду» и «Патриоты России»? Смогут ли они генерировать идею, выходящую за рамки презрения к «партии жуликов и воров».
Именно в этом и будет состоять настоящая битва: вдохновить и объединить КоЗу, дать ей достаточно надежды, чтобы она преодолела баланс апатии и страха, на который рассчитывает Кремль, и, возможно, самое трудное – найти способ транслировать уличную силу в политические перемены, не превращая при этом нынешний мягкий авторитаризм в жесткий. В любом случае, это лишь начало долгого пути.
