В ЕС решили превратить Москву в Минск
Брюссель может не признать выборы в Госдуму из-за российских паспортов в Донбассе и Крыму
Комитет по иностранным делам Европарламента (ЕП) предложил Брюсселю приготовиться к непризнанию выборов в Госдуму, если они пройдут «с нарушением демократических принципов и международного права». Соответствующее положение содержится в докладе по политическим отношениям ЕС с Россией, утвержденном евродепутатами на заседании 15 июля.
За него проголосовали 56 членов комитета, девять выступили против, пять воздержались. Теперь документ вынесут на голосование всего ЕП на пленарной сессии.
И хотя доклады и резолюции ЕП носят рекомендательный характер и не являются обязательными для исполнения остальными институтами ЕС, тезис о возможном непризнании сентябрьских выборов в России явно заслуживает пристального внимания.
То есть, голосование еще даже не состоялось, а евродепутаты как бы заранее ставят его итоги под сомнение. И, конечно, судить о демократичности волеизъявления россиян предлагают исключительно себе любимым.
Глава Комитета ГД по международным делам Леонид Слуцкий назвал позицию европейских коллег «откровенной формой вмешательства в избирательные процессы в России», а доклад — русофобским, заставляющим усомниться в адекватности его авторов.
При этом он считает, что планы объявить новый созыв нелегитимным ждет полный провал.
«В комитете ЕП по международным делам Брюсселю предложили по сути венесуэльско-белорусский сценарий по вмешательству в процессы формирования органов российской законодательной власти. Но Россия пригласит международных наблюдателей, чтобы они убедились в прозрачности и честности процедуры. Так что все планы ЕП ждет фиаско», — написал Слуцкий в своем Телеграм-канале.
Другой вопрос, насколько в этом плане помогут эти наблюдатели, если цель уже поставлена — дискредитировать парламентские выборы в России и объявить их «нелегитимными». А, учитывая способности наших западных «коллег» выдавать черное за белое (и наоборот), а также особый русофобский задор последнего времени в их рядах, позволить себе они могут, что угодно. И придраться, к чему угодно…
Например, к тому, что на этих выборах возможность проголосовать получат жители Донецкой и Луганской народных республик, имеющие российское гражданство. Таких более 600 тысяч человек.
Прокомментировать ситуацию «СП» попросила члена Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ Богдана Безпалько:
— Теоретически, они могут посчитать невозможным голосование для жителей донбасских республик, имеющих российское гражданство. Но в таком случае, они, скорей всего, объединят это с тем, что и крымчане тоже не имеют права голосовать на этих выборах.
Другое дело, что не совсем понятно пока еще, по какому принципу будут голосовать жители Донбасса.
То есть, в Крыму есть депутаты, которые территориально представляют жителей полуострова. А жители Донбасса, очевидно, будут голосовать через Госуслуги по партийным спискам. Это моя догадка, но пока я вижу только такой вариант.
«СП»: — Насколько известно, на территории Ростовской области для них будут организованы специальные участки…
— Да. Но тогда они будут голосовать, как жители Ростовской области и, соответственно, за тех кандидатов, которые от этой области выдвигаются. По идее же, это должен быть человек, который выдвигается именно от территории, на которой эти люди живут.
Теоретически эти два кейса — т.е. якобы незаконность российского гражданства жителей донбасских республик и Крыма, могут использовать для того, чтобы формально выдвинуть претензии российским парламентским выборам в нелегитимности. Но мне кажется, это больше подготовка к каким-то беспорядкам, пусть даже не очень значимым, несравнимым по своим масштабам от Венесуэлы и, тем более, Минска 2020 года.
Скорее всего, это будут какие-то не особо массовые выступления, но которыми, просто, как красной тряпочкой, смогут воспользоваться эти европейские политики. Воспользоваться не для того, чтобы обнулить парламентские выборы. Это невозможно. Россия слишком сильное государство для того, чтобы можно было навязать ей подобного рода волю. А чтобы использовать это как инструмент давления. Как инструмент торга. Как очередную «иголку», так скажем, которую воткнут в стул, на котором привыкла сидеть российская сторона.
Это больно, неприятно, отчасти, даже унизительно. Но это не критично.
Зато поторговаться можно: «Хотите, чтобы мы вам больше не втыкали иголки или этих иголок было меньше, давайте что-нибудь признайте. Признайте право ЛГБТ-сообщества на что-нибудь».
Понятно, что на признание однополых браков никогда у нас не пойдут. Поэтому могут, скажем, попытаться протолкнуть закон о семейно-бытовом насилии, который носит абсолютно антисемейный, антимужской характер, и разрушительные плоды применения которого мы видим сейчас в Европе, в Израиле и в других странах.
«СП»: — Этот тот, что Оксана Пушкина активно лоббирует в Думе не первый год уже?
— Не только Пушкина, там была еще Алина Попова. И сейчас, очевидно, состав этих активисток будет меняться. Самых одиозных уберут — не изберут в состав новой Думы. Но их сменят очень быстро другие, менее известные, и, соответственно, уже не ассоциирующиеся с этим законом.
То есть, с моей точки зрения, скорее всего, такая «подготовка» ЕП к нашим парламентским выборам, это просто очередной этап в традиционном противостоянии России. Потому что Россию нужно ослаблять. Даже если она торговый партнер, даже если она поставщик ресурсов, даже если она закупает европейские товары — она должна быть слабее.
И второе, это именно подготовка к одному из возможных вариантов, соответственно, усиления российской оппозиции в результате этих протестов.
Напомню, несколько лет назад тоже были протесты во время выборов в местные органы власти. Причем, никто не ожидал, что летом несистемная оппозиция сможет организовать такие массовые акции в Москве, и довести все это до силового противостояния с полицией. Для меня, во всяком случае, это стало неожиданностью.
Однако в результате это привело к тому, что российская власть пошла на определенные, пусть очень незначительные, но все же компромиссы с представителями оппозиции. Например, господин Митрохин смог попасть в Мосгордуму.
«СП»: — А если (представим, гипотетически) России надоест садиться на стул, утыканный иголками. Какой тогда может быть наша реакция?
— Меня здесь другое забавляет. Вот сейчас, например, в Парламентской ассамблее ОБСЕ в нарушении собственного регламента приняли антироссийскую резолюцию. Наша делегация во главе с Петром Толстым покинула заседание и об этом постоянно говорили на наших телеканалах, как о решительном шаге.
Все прекрасно, господа! Но ведь на эти «грабли» мы наступили второй раз. Ведь мы же вышли из этой Парламентской ассамблеи, насколько я помню. После чего нас убедительно просили вернуться, потому что мы одни из тех, кто платит самые большие взносы. А без этих взносов работа ассамблеи просто была заморожена.
Мы вернулись, и опять наступили на те же самые грабли — приняли антироссийскую резолюцию.
А зачем мы вообще туда вошли?
Давайте просто встанем, вежливо поблагодарим всех за работу и скажем: «Дорогие друзья! Спасибо. Мы пытались дважды, но у нас есть поговорка про грабли, Вот грабли мы вам дарим, оставляем на память, но больше никакой пользы в работе вашей организации, особенно в финансировании ее деятельности, мы не видим. Мы лучше эти деньги направим на создание какой-то своей ассамблеи».
Парламентской ассамблеи свободных народов Европы, Парламентской ассамблеи консервативных сил мира… Можно массу придумать этих самых организаций.
На Россию масса людей смотрит с надеждой, что это страна, которая хранит еще какие-то семейные, традиционные, консервативные ценности. Где пока еще детей не заставляют менять пол, причем, игнорируя мнение родителей. И где их не обучают ЛГБТ-ценностям по программам, которые разработаны в ЛГБТ-сообществе.
«СП»: — Почему тогда мы этого не делаем, не выходим из этих организаций?
— У нас постоянно говорят, что Евросоюз, это экономическое сообщество. Да, конечно, оно и начиналось, как экономическое. Но, тем не менее, это абсолютно идеологизированный союз.
Напомню, когда шли переговоры между Сербией и комиссарами ЕС об интеграции, одним из главных условий было проведение в Белграде гей-парада.
Сейчас ЕСПЧ вынес решение о том, что Россия обязана признавать гей-браки.
Какое отношение это имеет к экономике или даже политике?
Я понимаю, если бы ЕСПЧ выносил решения по вопросам, связанным даже с Крымом или Донбассом. Хотя, по идее, они должны были бы тогда выносить решения против Украины. Потому что там убили людей на Майдане, в Одессе, убивают людей на Донбассе сейчас на линии фронта. Пусть выносят тысячи решений против конкретных там командиров, против конкретных чиновников. Это было бы понятно. Это — политика. Это реальные уголовные преступления.
Но, какого черта, они нам навязывают гей-браки, скажите, пожалуйста?! Это чистейшей воды идеология.
То есть, нам навязывают чужие ценности, чужую идеологию, а мы будем сидеть в этой Парламентской ассамблее и платить бешеные деньги ради того, чтобы нас там поливали нечистотами. Да еще и в нарушение собственного регламента.
«СП»: — Мы платим — они берут. Все просто…
— Пусть берут взносы с Украины. Там провели гей-парад. И скоро, наверное, уже людоедство в прямом смысле легализуют. По крайней мере, о легализации легких наркотиков там уже заговорили всерьез. Пусть и в «медицинских целях».
Вот пусть эта Украина им и платит. Мы здесь причем? Зачем нам там находиться.
У нас есть масса союзников по всему миру, которые откликнулись бы на наши ценности с большим удовольствием. Американец Джозеф Глисон, который переехал с семьей в Россию, не потому сменил место жительства, что фанат русского языка и балалайки. Он, будучи программистом, потом фермером, не мог уберечь своих детей от ЛГБТ-пропаганды, которую им навязывали в школе. Сейчас он живет в одном из российских регионов. И это, конечно привело его к тому, что он оценил нашу культуру, наши ценности и все такое прочее. Но изначальным посылом здесь было просто желание жить в нормальной стране, как это ни парадоксально звучит для многих либералов, где его детям не будут навязывать вот эти ценности, политкорректности и толерантности.
Поэтому я еще раз хочу поставить вопрос о том, что мы не должны обязательно входить в какую-то конфронтацию. Но мы и не обязаны принимать участие в работе всего этого безобразия. Ведь если вас приглашают на обед, где, вы знаете, все блюда несвежие, зачем на этот обед соглашаться.
