Надежда пробежала взглядом по пассажирам. В вагоне ехали одни женщины и старики. Подвыпивший мужичок спал в соседнем ряду, свернувшись калачиком на сиденье. Надежда снова посмотрела на странную пассажирку. Лет ей было от силы тридцать. С бледным, измождённым лицом, в просторном пальто неопределённого, то ли коричневого, то ли грязно-бордового цвета, явно с чужого плеча. Волосы, похожие на пух, торчали в разные стороны.

Надежда рукой обняла Ванечку, прижала к своему боку. Сын заёрзал и выпрямился.

- Мы приехали? – Он посмотрел на мать, сонно щурясь.

- Нет ещё. Спи. - Она теснее прижала его к себе, словно защищала.

- Жарко, мам. – Ваня отстранился.

Электричка начала тормозить. Две женщины, не переставая разговаривать, взяли свои объёмные сумки и направились к выходу. Двойные двери с шумным шуршанием расходились и сходились, то выпуская на очередной станции пассажиров, то впуская новых.

Кога поезд тронулся, в вагон вошли два молодых парня, осмотрели сидевших пассажиров липкими, неприятными взглядами. Надежда склонила голову к сыну.

- Устал? Скоро приедем. Две остановки осталось.

Когда она подняла голову, парни сидели спиной к ней, у самой двери.

- Мам, чего вон та тётенька на меня смотрит? – Услышала она недоумённый голос сына.

Надежда тут же посмотрела на женщину с укором. Но та не отрывала глаз от Вани.

- Она на сумасшедшую похожа. – Шепнул обеспокоенный сын.

- Пересядь на сиденье напротив. – Надежда легонько подтолкнула его в спину.

Теперь странная женщина смотрела на Ванину макушку, возвышавшуюся над спинкой сиденья. Он чувствовал её взгляд, беспокойно поводил плечами, ёрзал и поправлял воротник курточки, словно что-то мешало.

Надежда мысленно взмолилась. «Господи, что ей надо от моего сына? Скорее бы выйти и затеряться в привокзальной толчее». В молчавшем всю дорогу динамике громкой связи что-то захрипело, искажённый мужской голос повторил несколько раз: «Конечная» и просил не забывать свой багаж.

Пассажиры оживились, начали вставать с мест, снимать с полок пакеты, надевать куртки и плащи. Кто-то уже пошёл к выходу. Беспрерывно захлопали двери.

- Пойдём скорее. - Надежда подтолкнула Ваню пред собой и схватила тяжёлую сумку.

Искушение оглянуться на сумасшедшую было велико. У двери столпились пассажиры, движение замерло. Надежда посмотрела в тёмное окно. В его отражении, как в мутном зеркале увидела позади себя странную женщину. Вагон дёрнулся, останавливаясь, и Надежда с Ваней пробились вперёд, ближе к двери.

Наконец, они вышли из вагона на платформу. Надежда, не останавливаясь, быстро пошла к подземному тоннелю, подгоняя Ваню. Со всех сторон их окружали люди. Ей казалось, что сумасшедшая отстанет, потеряет их в толпе.

- Мам, ты чего? Куда мы так спешим? – Разомлевший ото сна в электричке сын еле шёл. «Весь в отца. Тот вечно еле ноги передвигал», - с раздражением подумала она, но скорость не сбавила.

Они вынырнули из тоннеля на привокзальную площадь. Народ расходился в разные стороны, толпа поредела. На переходе через дорогу пришлось остановиться и ждать переключения светофора.

- Мам, - позвал вдруг сын и прижался плотнее к ней.
Надежда увидела стоящую рядом с ним женщину из вагона. Она держала Ваню за руку. При свете уличных фонарей её глаза горели безумным огнём.

- Женщина, вы что? Что вам нужно от моего сына? Я позову полицию! – Надежда рукой обхватила Ваню.
Взгляд её заметался по сторонам в поисках помощи. «Что делать? Никому нет до нас никакого дела. И полиции не видать, как назло».

А незнакомка вцепилась в руку Вани мертвой хваткой, не отспускала, ничего не говорила, только смотрела немигающим взглядом.

- Витенька, сынок. – Вдруг услышала слабый голос.

- Это не Витенька. Это мой сын. – Надежда заметила, что люди стали переходить через дорогу, и тоже шагнула на зебру, потянула за собой сына. - Да отстаньте вы от нас! – Она с силой вырвала Ваню из рук сумасшедшей и потащила на другую сторону улицы.

Испуганный Ваня старался не отстать. Они сели в трамвай, удачно подъехавший к остановке. Когда трамвай тронулся, Надежда оглянулась. Сумасшедшая стояла у двери, не сводя с них глаз.

- Мам, мне страшно, - прошептал Ваня.
- Не бойся. Ничего она нам не сделает. Люди кругом. – Но сама не чувствовала уверенности.

От трамвайной остановки до дома они дошли без приключений. Надежда не оглядывалась, чувствовала, что женщина идёт за ними. Не пристаёт к Ване и то хорошо.

Дрожащей рукой она вставила в выемку кодового замка ключ, открыла дверь, подтолкнула Ваню в подъезд и только тут оглянулась. Женщина стояла на небольшом расстоянии и смотрела. Надежда шагнула в спасительный подъезд и с силой потянула за собой дверь. Но механизм доводчика не позволял закрыть её быстрее.

Только заперев дверь квартиры на все замки, она облегчённо вздохнула. Когда Ваня ушёл в свою комнату, Надежда выключила свет в кухне и выглянула в окно. Сердце тревожно подскочило, когда во дворе на лавочке увидела преследовательницу. Надежда чувствовала себя в безопасности дома. Но неприятное беспокойство не отпускало. Она ещё несколько раз за вечер выглядывала в окно.

Женщина не уходила, но и не делала попыток ворваться в квартиру. И Надежда уговорила себя не думать о ней. Утром она заглянула в комнату к сыну. Он спал на боку, положив одну ногу поверх одеяла. Надежда налила себе горячего чая и с чашкой подошла к окну, посмотрела на серое небо, затянутое тучами. Опустила глаза и вздрогнула, увидев на скамейке вчерашнюю сумасшедшую. Чай выплеснулся через край чашки и обжег руку. «Неужели всю ночь так просидела? Точно сумасшедшая».

Утром, при свете, было не так страшно, как вчера. Надежда убедилась, что Ваня спит, накинула пальто, сунула голые ноги в туфли и вышла из квартиры. Она решительно подошла к скамейке, собираясь наорать, запугать полицией их преследовательницу, но ничего этого не сделала. В глазах странной женщины стояла такая тоска, что сердце Надежды захлестнула жалость.

- Вы что, всю ночь тут просидели? Зачем? Вам некуда идти?

Женщина подняла на Надежду потухший взгляд.

- Сын… - еле слышно сказала она.

- Это мой сын. Я его родила восемь лет назад. – В душе Надежды снова поднималась злость.

- Он так похож на моего Витеньку, – монотонно произнесла женщина, словно бредила.

- А что случилось с вашим сыном? – Слова с трудом давались Надежде. Она понимала, что лучше уйти, вернуться в квартиру, в безопасность. Оглянулась на свои окна. «Свет не выключила», - отметила машинально и присела на скамейку.

- У меня есть дом. С отцом живу в деревне. Он запил, когда мама умерла. – Произнесла странная женщина.

Надежда покосилась на неё. «Она больная, ведь видно же. Не нужно с ней разговаривать. Но чем скорее всё прояснится, тем лучше».

- Холодно. Пойдёмте ко мне. Я вас чаем напою, потом отвезу домой. Только… - Она запнулась. – Если вы начнёте снова приставать к моему сыну, я вынуждена буду вызвать полицию. - Она встала. – Пойдёмте, в тепле поговорим. – И первая пошла к подъезду.

У двери ей пришлось остановиться и ждать. Женщина путалась в полах длинного пальто, медленно передвигала замёрзшие ноги. Надежда вошла в квартиру и закрыла собой проход в комнату. Ваня выглянул из кухни.

- Иди в свою комнату и не выходи, – строго сказала она сыну.

Ваня увидел позади матери вчерашнюю сумасшедшую и тут же убежал к себе.

В старой клетчатой юбке, растянутой вязаной кофте с вытянутыми петлями, с дыркой на чулке на большом пальце левой ноги, женщина несмело прошла в кухню.

- Я влюбилась, когда училась в техникуме. Здесь, в городе, - сбивчиво рассказывала она, отхлёбывая горячий чай. - Забеременела. Сказала матери, когда аборт было поздно делать. Когда уезжала, она предупредила, что если что, чтобы не возвращалась. Кричала, колотила меня всем, что под руку попадалось. Потом велела оставить ребёнка в роддоме. Я пообещала, чтобы успокоить её, но никогда не сделала бы этого. Даже имя придумала. Если родиться девочка, то назвать её Соней, а мальчика Виктором.

Когда начались схватки, мы с матерью поехали в районную больницу. Всё как в тумане было. Только слышала, как закричал мой мальчик. Просила показать. Но мне сказали, что он уродом родился, лучше не смотреть.

Надежда слушала и удивлялась, что Валя, так она назвалась, говорила довольно правильно и связно. Совсем не похожа на деревенскую дурочку.

- Я пошла в отделение, где дети лежали, хотела увидеть Витеньку. Но меня прогнали, сказали что ночью он умер, не дожил до утра. Мама перед смертью повинилась, это она уговорила врача сказать так. А я знала, чувствовала, что мой Витенька жив и здоров. Вот я и ищу моего сыночка. – Она прижала ладони к лицу и стала раскачиваться на стуле, как маятник.

- Все дети чем-то похожи друг на друга. Вы молодая, можете ещё родить. Матери нет, никто больше не отнимет у вас ребенка. – Надежда понимала, что говорит ерунду, но хотела как-то утешить.

- Да кому я нужна? Кто на мне женится? Я ведь в психушке лежала несколько раз. Правда, с головой у меня не всё в порядке. Иногда я слышу, как Витенька зовёт меня.

- Валя, а почему вы не ушли домой? Почему сидели во дворе всю ночь? – Этот вопрос очень мучил Надежду.

- Боялась, что если уйду, не найду дорогу к дому. А можно мне ещё разок на Витеньку посмотреть?

Надежда поняла, что лимит здравомыслия в голове Валентины закончился. Пора было отправлять её домой.

- Нет. Это не Витенька. Я говорила уже. Я дам вам денег и провожу на вокзал. – Надежда действительно, для своего спокойствия, собиралась отвезти гостью в деревню.

- Что вы, денег не надо. Отец найдёт и пропьёт.

- Скоро мой муж вернётся из командировки. Вам лучше уйти. – Надежда врала, никакого мужа у неё не было, три года назад развелись.

- Не мучайте себя. Сына вы вряд ли найдёте. Много лет прошло. Пойдёмте. – Надежда хотела скорее избавиться от Валентины. – Я провожу вас на железнодорожный вокзал.

- Зачем? В нашу деревню поезда не заходят. Я на автобусе поеду. У меня деньги на билет есть. – Вполне разумно заметила Валентина.

Надежда хотела спросить, как она попала в электричку, но передумала. Понятно и так - искала своего Витеньку. Наверное, за кем-то побежала. Только когда автобус отъехал от вокзала, увозя с собой Валентину, Надежда с облегчением выдохнула.

Вернулась домой, обняла Ванечку и долго звонко целовала его в макушку, пахнущую таким удивительно родным запахом.

Долго вспоминала Надежда несчастную молодую женщину со сломанной судьбой. Ищет ли она ещё в чужих детях черты лица своего Витеньки, которого никогда не видела? Кто знает. С тех пор, когда ездила в электричке на дачу, всегда со страхом смотрела по сторонам, боясь снова встретить несчастную обманутую мать.