Он намеренно не расточал комплименты, потому что сам страдальчески воспринимал любую, даже самую искреннюю, похвалу. Поэт, настоящий поэт сам чувствует удачную строку, и не должен читать стихи в жадном ожидании аплодисментов и лести.

Лишь много позже Бродский скажет о своем московском собрате; «Я думаю, что это был невероятно талантливый человек, невероятно одаренный, — совершенно замечательный стихотворец. Составные рифмы его абсолютно феноменальны. В нем было абсолютное чутье языковое...»

С тем поэтических они неожиданно перешли на воспоминания о коммунальном детстве, о юношеских годах, обнаруживая одинаковость впечатлений.

— В Питере у нас была большая комната, и моя часть от родительской отделялась перегородкой, — рассказывал Иосиф. — Чтобы попасть к нам из коридора, надо было пройти... через шкаф я снял с него заднюю стенку, и получилось что-то вроде деревянных ворот. Родители все принимали как данность: систему, собственное бессилие, нищету, своего непутевого сына... Когда меня арестовали в первый раз, я был сильно напуган. Ведь берут обыкновенно довольно рано, когда ты только из кровати, тепленький и у вас слабый защитный рефлекс... Приводят в камеру. В первый раз мне, между прочим, очень там понравилось. Потому что это была одиночка...

Высоцкий почти не говорил о своем актерстве. Но не удержался, вспомнил, что один из его киногероев носил фамилию Бродский.

— Да? — удивился поэт. — И что это за фильм? Об одесских подпольщиках-революционерах? Любопытно-

Потом Бродский прочел им собственное стихотворение, написанное по-английски, а на прощание подарил маленькую книжечку русских стихов с названием «В Англии» издательства «Ардис» — «Лучшему поэту России, как внутри ее, так и извне».

Еще одну он надписал для своего старого знакомого актера Миши Козакова: «Передайте ему, пожалуйста, когда будете в Москве», другую — для Василия Аксенова

«Он прилетел из Нью-Йорка в Париж и буквально ворвался ко мне, — вспоминал Шемякин. — И такой радостный!

— Мишка! Ты знаешь, я в Нью-Йорке встречался с Бродским! И Бродский подарил мне книгу и написал: «Большому поэту — Владимиру Высоцкому». Ты представляешь, Бродский считает меня поэтом!..

Это было для Володи — как будто он сдал сложнейший экзамен и получил высший балл! Несколько дней он ходил окрыленный...»
Из книги Юрия Сушко.

--

На фото -Владимир Высоцкий и Михаил Барышников. США, Лос-Анджелес, август, 1976, фото с экспозиции в Екатеринбургском музее.