Деревенское ню или Баба в бане.
Намедни утром я проснулась рано,
Таскала все берёзовы дрова
Да затопила наконец-то баню.
В предбаннике разделась догола —
И убрала цинкованную шайку
(лежала сверху тут, мозоля глаз).
Ты мне разлечься, шайка, не мешай-ка,
Теперь тут ляжет мой изрядный таз!
Я поддала на камни и железо,
Горячий пар ударил в потолок,
И я наверх стремительно полезла
И заняла собою весь полок.В каком-то смысле я лежу напрасно,
Хотя от жара стало веселей.
Меня, такую, написать бы маслом,
Да нету Тициана на селе.Теперь картина в деревнях иная,
У женских тел совсем не тот масштаб.
Поизмельчали русские Данаи,
Совсем не стало живописных баб.Вредна природе нашей сухощавость,
У наших женщин должен быть обхват.
Вот и лежу, маленько опасаясь,
Как бы случайно мне не похудать.А, полежавши, веники хватаю
(на зиму я их запасла до ста) —
И до изнеможения стегаю
Вполне определённые места.Мой веник разлетается капризно,
Беру другой — и тот летит вослед.
Какой-то приступ садомазохизма.
(Как мне учёный говорил сосед).И тут в пылу неистовых движений,
В парном угаре банного тепла
Я ощутила вдруг прикосновенье
Того, с кем эти веники рвала.(Владимир Годлевский).
