Отношения России и Запада ухудшились в связи с ситуацией на Украине. В конце июля ЕС и США от точечных санкций против отдельных физлиц и компаний перешли к мерам против целых секторов российской экономики. В ответ Россия ограничила импорт продовольственных товаров из стран, которые ввели в отношении нее санкции: США, государств ЕС, Канады, Австралии и Норвегии. Под запрет попали говядина, свинина, птица, колбасы, рыба, овощи, фрукты, молочная продукция и ряд других продуктов.

«Если ополченцы займут аэропорт Донецка или Мариуполь с целью создания “наземного коридора”, ЕС может ввести дополнительные санкции», — добавил источник.

Ранее канцлер Германии Ангела Меркель заявляла, что не видит изменений в российской позиции в отношении украинского конфликта. Также она сообщила, что для того, чтобы ЕС мог снять антироссийские санкции, на востоке Украины должны пройти выборы, а Запад должен быть уверен, что со стороны РФ не появится «дальнейших притязаний на территории».

Россия неоднократно заявляла, что не является стороной внутриукраинского конфликта и абсолютно не причастна к событиям на юго-востоке Украины: никаких агентов спецслужб, войск там нет, а Минобороны РФ не раз сообщало, что не поставляет ополченцам военной техники, боеприпасов и другой помощи.

Одновременно с этим США удалось хотя бы частично решить проблему с недостатком легитимности операции. Если раньше Дамаск выступал резко против американских ударов без согласования с сирийским правительством (называя их «агрессией), то сейчас МИД Сирии фактически одобряет авиаудары США по исламистам. «Пока мы удовлетворены. До тех пор, пока их целью будут позиции ИГ в Сирии и Ираке, претензий у нас не будет», - заявил министр иностранных дел Валид Муаллем. Министр также не стал особо критиковать американцев за то, что те не предупреждают Дамаск о каждом отдельном авиаударе. «Это нормально: мы воюем с "Исламским государством" и они воюют с "Исламским государством», - отметил он. Более того, Валид Муаллем предложил американцам расширить список целей и разбомбить позиции других террористических группировок (в частности, «Джебхат ан-Нусры»), поскольку «все они разделяют одну и ту же экстремистскую идеологию».

Ряд российский политологов расценили это заявление сирийского министра чуть ли не как сдача Соединенным Штатам и нож спину Москве, которая защищала сирийский суверенитет и выступала против односторонней американской операции. «Сколько громких слов было сказано нашими дипломатами о том, что нельзя без разрешения суверенного государства вести на его территории военные операции! Сколько убедительнейших доказательств было приведено в пользу той версии, что американцы сами создали «Исламское государство» с целью получить предлог для бомбежки Сирии и свержения Асада! И вот – такой пассаж, - пишет известный арабист Георгий Мирский. - Сирийская власть, ради спасения которой чего только Россия не делала – и одно вето за другим на резолюции Совета Безопасности ООН накладывала, и хитрым маневром с химическим оружием американские бомбежки предотвратила – эта самая асадовская власть, все забыв, вероломно вступает в альянс с Америкой».

Между тем, ничего неожиданно в позиции официального Дамаска нет - правительство Башара Асада просто проявило прагматизм. Поняв, что ни они, ни Россия с Ираном не могут помешать процессу (бомбежкам), сирийские власти просто авторизовали их задним числом. Тем более что США - по крайней мере, на сегодняшний день - фактически делают за сирийскую армию часть работы по избавлению страны от исламистов. И «пока их целью будут позиции ИГ в Сирии и Ираке», сирийские спецслужбы не только не будут мешать Вашингтону, но и даже могут ему помочь разведданными.

Помочь могут и спецслужбы других стран, поскольку бомбардировка позиций ИГ американскими ВВС устраивает и Россию, и тот же Иран - ИГ представляет из себя угрозу для большей части стран региона. Другое дело, что Сирии и ее партнерам не нравится компания, вместе с которой США участвуют в войне против группировки ИГ. Все прекрасно понимают, что Вашингтон просто обязан был включить в коалицию арабские страны дабы операция не получила ярлык «крестового похода», однако проблема в том, что тот же Катар или Саудовская Аравия (по крайней мере, часть саудовской элиты) являются спонсорами и симпатизантами ИГ. «Давайте одновременно окажем давление на страны, которые присоединились к коалиции во главе с США, и призовем их прекратить поддержку вооруженных террористических групп», - призывает Валид Муаллем.

Между тем, в операции против ИГ может поучаствовать еще одно государство - Турция. Благо повод у Анкары уже появился. Так, близ северного сирийского города Алеппо находится усыпальница Сулейман Шаха, который был отцом основателя Османской империи Османа I. По соглашению от 1921 года место, где расположена усыпальница, является анклавом Турецкой Республики, и усыпальницу охраняют турецкие солдаты. По некоторым данным, два десятка из них попали в руки исламистов. Кроме того, подразделения ИГ захватывают все новые территории вдоль сирийско-турецкой границы. Поэтому турецкое правительство запросило у парламента мандат на 1 год для проведения трансграничных операций против террористов на территории Ирака и Сирии. Более того, в запросе содержится пункт, согласно которому Турция может предоставить свою территорию в качестве плацдарма для иностранных военных, решающих задачи на территории сопредельных государств.

Теоретически одностороннее вторжение Турции на территорию Ирака ли Сирии может иметь для Анкары достаточно серьезные последствия. Так, ряд сил в арабских странах может начать эксплуатировать идею о желании Эрдогана заново завоевать Ближний Восток и основать новую Оттоманскую империю. Если им удастся навязать эту политику массам, то внешнеполитическое положение Турции на Ближнем Востоке серьезно осложнится - напомним, что Анкара уже лишилась ряда инструментов из-за ее «выключения» Израилем и Египтом из процесса палестино-израильского урегулирования, а также испортила отношения с важнейшей осью Иран-Сирия-Хезболла. Поэтому Турции крайне важно получить санкцию официального Дамаска на подобную операцию. Теоретически это возможно, но, учитывая нынешний уровень отношений между Анкарой и Дамаском, на практике получить такое согласие будет очень непросто.
Источник новости

Напомним: улицы Гонконга, одного из крупнейших финансовых центров мира, заблокированы десятками тысяч демонстрантов, в первую очередь студентов. Как водится при «цветных» революциях, они скандируют лозунги, распевают песни, координируют действия через соцсети, и призывают полицейских следовать своей совести, а не приказам. Формальная причина протеста – условия выборов: власти Китая хотят сами отсеивать кандидатов на пост главы администрации Гонконга. При этом демонстрантов мало волнует, что сами выборы состоятся очень не скоро – в 2017-м году.

Надо сказать, болевых точек, подобных Гонконгу, в Китае немало. Это, например, Тибет, где население недовольно китаизацией. При правильном подходе там можно, по-видимому, спровоцировать мятеж, подобный тому, что вспыхнул в марте 2008 года. Тогда в Лхасе марш в память о годовщине изгнания маоистами Далай-ламы из Тибета перерос в погромы китайских магазинов и поджоги машин, а в город для разгона протестующих были введены части китайской армии, которые пустили в ход огнестрельное оружие.

Другая болевая точка – Синцзян-Уйгурский автономный район, где сейчас наблюдается небывалый всплеск террористической активности. Подавляющее большинство терактов осуществляют исламисты, которые получают финансовую поддержку от своих зарубежных «партнеров». По одной из версий, подготовка уйгурских террористов осуществляется в горах Афганистана салафитами, прибывшими из Сирии. Нетрудно догадаться, кто дал «добро» на осуществление такой деятельности: Афганистан находится фактически под контролем американцев, а салафиты в Сирии сражаются при негласной поддержке США.

Наконец, Штаты начали антикитайскую игру в Восточной и Юго-Восточной Азии, и умело вбивают клинья между Китаем и Южной Кореей, Японией, а также странами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

Насколько велики шансы США «прогнуть» Китай?

– Пекин, действительно, работает над созданием нового миропорядка, и это всерьез беспокоит Вашингтон, – считает директор Центра стратегических исследований Китая Российского университета дружбы народов (РУДН), заведующий отделением востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов. – Именно поэтому США создают целый ряд конфликтов вокруг и внутри Китая. В прошлом году конфликты вспыхивали, в основном, возле китайских границ: с Японией, Вьетнамом, в целом со странами Юго-Восточной Азии.

Гонконг является еще одной – на этот раз внутренней – болевой точкой, позволяющей американцам усилить давление на Китай. Не думаю, что дойдет до объявления Гонконгом независимости и его отделения от КНР. Однако «революция зонтиков» чрезвычайно болезненна для Пекина.

Дело даже не в масштабах протестных выступлений, а в том, что проваливается политика Пекина в отношении Гонконга (50-летний переходный период, в течение которого Гонконг интегрируется в Китай), которая, казалось, выстроена идеально: до сих пор население Гонконга недовольства не выражало – фиксировались лишь локальные протестные акции.

И вот Гонконг прогремел на весь мир, дискредитировав систему, при которой Китай предоставляет патронаж, а присоединенные территории сохраняют независимость (принцип «одна страна – две системы»). Для Пекина такая дискредитация – удар сильнейший. «Революция зонтиков» – это еще и «послание» американцев Тайваню, который собирается присоединяться к Китаю по гонконгской модели.

— На какие еще болевые точки Пекина американцы могут надавить?

– Все болевые точки расположены по периферии традиционной Китайской империи. Это районы, которые – исторически – позже всех были присоединены к Китаю, и процесс китаизации населения в которых не закончился: Тибет, Синцзян-Уйгурский автономный район, а также южная провинция Юньнань, которая примыкает к Бирме ( Мьянме) и Вьетнаму. Во всех этих точках американцы будут давить на национальный фактор, и раздувать традиционные конфликты между коренным населением и этническими китайцами.

Кроме того, Штаты могут способствовать возникновению протестов внутри Поднебесной, связанных с колоссальным разрывом в доходах населения. Такие протесты уже идут на юге Китая – в Гуанчжоу, Фуцзяне, провинциях, которые прилегают к Гонконгу. В них рабочие заводов, поставляющих продукцию на Запад, требуют повышения зарплат и более справедливого распределения премиальных. Недовольство рабочих – хорошая база для возникновения конфликтов.

Наконец, есть еще болевая точка. Американцев очень волнует тема укрепления юаня: китайская валюта становится резервной для целого ряда стран. Россия, Бразилия, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия переходят на национальные валюты во взаимной торговле с Китаем, вытесняя из расчетов доллар. Чтобы бороться с этой тенденцией, американцы, я считаю, нанесут в ближайшее время удар по устойчивости юаня.

Сделать это можно несколькими способами, поскольку юань опирается на довольно хрупкую китайскую финансово-банковскую систему. В этой системе есть масса «мыльных пузырей», плюс огромный внутренний долг, сопоставимый с внутренним долгом США – 14 трлн. долларов. Я не сомневаюсь, что американцы ударят по юаню, но каким конкретно способом – пока можно только гадать.

— Американцы могут ударить по Китаю, сократив торговые связи с Поднебесной?

– Едва ли, это не выгодно самим Штатам. Нужно понимать: США не заинтересованы в развале и крахе Китая. Им важно лишь ограничить рост КНР рамками Азии, а для этого – сделать так, чтобы Пекин сосредоточился на решении постоянно вспыхивающих внутренних конфликтов.

Причем, заметьте: активизация американской политики на китайском направлении произошла чуть меньше двух лет назад – после прихода к власти Си Цзиньпина, который объявил об амбициозных планах развития страны. Нынешняя американская политика сильно сужает Си Цзиньпину пространство для маневра.

— Что в этой ситуации предпримет Китай?

– Думаю, будет усиливать взаимодействие с Россией. До последнего времени выходило, что это Китай, в первую очередь, нужен России, а Россия интересна Китаю лишь в качестве поставщика сырья. Сейчас, на мой взгляд, ситуация изменилась, и между нашими странами будет усиливаться политическое, и, возможно, военное сотрудничество. Это значит, что в новом миропорядке, который создает Пекин, Москве отводится заметное место.

– Пекин существенно усилился экономически, а Вашингтон не любит и боится сильных противников, – отмечает китаевед Бронислав Виногродский. – Однако методы, которыми Вашингтон действует против Пекина, обернутся в конечном итоге против самих американцев.

Гонконг для Китая – важный урок. Он заключается в том, что властям внутри страны следует больше внимания уделять идеологической работе. Думаю, некоторые выводы руководство КНР уже сделало: на днях при Институте международных отношений Пекинского университета учрежден государственный центр по исследованиям в области «мягкой силы». Если Китай потеснит из области идеологии американцев, и начнет продвигать внутри общества собственные ценности, уязвимых точек внутри страны от этого существенно поубавится. Раз так, в противостоянии Пекин-Вашингтон американцы проиграют…
Источник: interpolit.ru.