Напомню, что история с волынскими чехами началась далеко не вчера. Ещё в марте этого года, когда открытый военный конфликт на Украине только-только разгорался, около 200 этнических чехов, проживающих в Житомирской области, обратились в правительство ЧР с просьбой о репатриации. Основная причина желания вернуться на историческую родину была простой — разгул преступности в Житомирской области.
Тогда дело спустили на тормозах. Чиновники из чешского посольства побывали на месте и вынесли вердикт: нет причин для беспокойства. Полиция, как показалось дипломатам, вполне способна справиться с ситуацией, так что пока ничего предпринимать не надо.
Да разве мог министр иностранных дел Любомир Заоралек поступить иначе? Ведь он попал в классические ножницы! Занимая откровенно проукраинскую позицию, он не мог согласиться на репатриацию волынских чехов, признав тем самым, что в стране, чью политику он безоговорочно поддерживает, далеко не всё в порядке.
И даже посетив Житомир и поговорив со своими соотечественниками, Заоралек заявил, что у него нет ощущения, будто они хотят массово переселяться. Совершенно очевидно, что при таком отношении посольской и министерской бюрократии дело волынских чехов не имело перспективы.
Так бы оно и было, если бы не усилия чешского психолога Веры Доушовой, которая долгое время занимается проблематикой возвращения волынских чехов. После Чернобыльской катастрофы она способствовала репатриации 1.800 человек. Именно Вера Доушова передала документы и список из 232 фамилий в канцелярию президента.
Это переломило ситуацию. В отличие от Заоралека, президент Милош Земан не принадлежит к чешской партии «ястребов», он не страдает безоглядной русофобией, у него свой взгляд на украинский кризис. В итоге документы были переданы в Министерство внутренних дел, и есть надежда, что дело сдвинется с мёртвой точки.
Волынские чехи просят о репатриации на гуманитарных условиях, то есть просят об определённой финансовой помощи, иначе им не справиться на новых местах. И тут возникает вопрос, где взять деньги? Министр иностранных дел Заоралек недавно с лёгкостью «пробил» 50 млн крон для поддержки украинских некоммерческих организаций. Кто будет выискивать в бюджете средства для помощи репатриантам, непонятно.

Украина, ослабленная военным конфликтом, нуждается, по данным Международного валютного фонда (МВФ), в дополнительной финансовой помощи. "Международным партнерам Украины пора начать задумываться о том, чтобы предоставить этой стране дополнительные финансовые средства", - заявил глава европейского отдела МВФ Пул Томсен вечером в пятницу, 10 октября, в Вашингтоне.
Он отметил, что пока невозможно оценить, сколько именно дополнительной помощи понадобится Киеву. Томсен, однако, подчеркнул, что о реструктуризации госдолга Украины речи пока не идет.
В начале 2014 года МВФ и страны-доноры предоставили Украине кредиты на общую сумму 27 млрд долларов. Из них около 17 млрд выделил МВФ, обязав при этом Киев ввести режим жесткой экономии и проводить экономические реформы. Украина обратилась за международной помощью, чтобы избежать дефолта, отмечает агентство AFP.

В Луганской ОГА объяснили, что это позволит упорядочить административные связи между отдельными населенными пунктами, которые были разорваны в результате проведения АТО. Т. е. обеспечить их жизнедеятельность в соответствии с законодательством.
Понятно, что речь идет об «оптимизации» границ районов, которые оказались разделены намечающейся демаркационной линией. Нужно понимать, «межа» в Луганской области уже согласована. И в Киеве осознают, что такое разделение надолго. В общем, как мы и предсказывали, конфликт пока собираются заморозить по приднестровскому образцу.
О кровавых ритуалах у взлетной полосы
Всю минувшую неделю продолжались ожесточенные бои за Донецкий аэропорт. Они сопровождались обстрелами прилегающих жилых кварталов, в чем стороны, как водится, обвиняли друг друга.
Но бои за аэропорт, как и столкновения на других участках, — остаточные явления вооруженного конфликта. И борьба идет за отдельные пункты, которые стороны стремятся закрепить за собой до окончательного размежевания.
Собственно, такие объяснения дают и участники противостояния. Так, замкомандира Добровольческого украинского корпуса «Правого сектора» Валентин Манько отметил: «Борьба за аэропорт идет потому, что боевики до сих пор не освободили территории к юго-востоку от Донецка, хотя должны были это сделать по Минским соглашениям. Скажу прямо: мы не отступим из аэропорта, пока сепаратисты не отдадут нам Еленовку, Докучаевск, Старобешево, Амвросиевку и так далее, вплоть до Ново-азовска. Именно поэтому есть смысл удерживать аэропорт. Что значит «отдадут»? Это значит — снимут свои укрепления и уйдут за линию, обозначенную Минскими соглашениями».
Представители ДНР в свою очередь утверждают, что украинская сторона требует вышеназванные населенные пункты и прилегающие территории в нарушение соглашений, достигнутых в Минске, по которым аэропорт якобы должен был отойти боевикам «за так».
Что же реально предполагало соглашение, непонятно, ибо в опубликованном документе нет описания линии размежевания, а о каких-либо секретных протоколах не сообщалось.
Как бы то ни было, кровавая борьба ведется за отдельные условия практически неизбежного скорого мира.
Поэтому неудивительно, что наблюдатели ОБСЕ не акцентируют внимание на событиях в Донецком аэропорту, сообщая лишь о периодических нарушениях режима прекращения огня. А главное — интенсивно работает группа военных экспертов из Украины, ОБСЕ и России (последних — около 80 человек) по созданию зоны безопасности.
«Переговоры продолжаются. Достигнуто соглашение по большинству пунктов, через которые пройдет демаркационная линия («примерно 70%», как уточнил постпред России при ОБСЕ Андрей Келин), — сообщил 6 октября первый вице-премьер ДНР Равиль Халиков. — Назвать их я не могу до завершения переговоров. Главное, чтобы две стороны — военные с Украины и ополченцы ДНР — пришли к окончательному соглашению.
Это внушает определенный оптимизм. Хотя известно, что нередко именно «проценты» могут оказаться настоящими камнями преткновения.
О «военторге» на грани истерики
Можно констатировать, такое решение заморозить конфликт является наиболее приемлемым для всех ключевых игроков. Для Киева очевидно, что военное решение (ликвидация самопровозглашенных республик) в настоящий момент абсолютно невозможно — в силу тяжких потерь, компенсировать которые в ближайшие месяцы нереально. Тем более проблематично ведение активных действий украинской армией зимой, да еще и в тяжелейшей экономической ситуации.
Кроме того, мир должен привести к возобновлению поставок донбасского угля, в котором Украина крайне нуждается. Ведь в полном объеме компенсировать его потерю импортом невозможно.
Да и у самопровозглашенных республик, которым нужно восстанавливать промышленность, других рынков сбыта угля, кроме Украины, нет.
Впрочем, сообщений о возобновлении поставок пока не поступало. К тому же ряд шахт выведены из строя в ходе войны. Отдельно стоит вопрос собственности, который может создать новый конфликт. Ведь большинство угольных предприятий Донбасса — государственные, т. е. принадлежат Украине. И хоть в «ДНР» не говорили об их национализации, однако вряд ли позволят центру контролировать шахты. А коль так, Киев может стать в позу — и не покупать уголь.
Не настроена на эскалацию конфронтации и Россия. В последние недели проблемы в экономике соседней державы ощутимо усугубились. Причина тому (наряду с дешевеющей нефтью) — санкции, вызванный кризисом в отношениях с Западом отток капитала и спад деловой активности.
Обращают на себя внимание не только примирительные заявления российских лидеров в отношении и Запада, и Украины. Но и близкие к истерическим признания отдельных полевых командиров о том, что «военторг» (так они называют тайные поставки вооружений из России) практически прекратил работу, о «сливе Новороссии» и т. п. Впрочем, вся эта шумиха может быть частью дипломатической игры Кремля.
В любом случае «слива» ожидать не стоит. Слишком большим имиджевым (да и не только) ударом для российского руководства это чревато. Скорее Москву на сегодняшнем этапе также полностью устраивает «приднестровский» вариант. Позволяющий не только сохранить лицо, но и в перспективе сделать из неподконтрольной Киеву части Донбасса (как и из Крыма) некий пилотный проект, показывающий остальной Украине выгоды от ориентации на Россию.
Тут уместно привести выдержки из интервью российского политолога Алексея Чеснакова, которого считают близким к Владиславу Суркову, отвечающему за украинское направление политики Кремля.
«Республикам удалось добиться права на особые отношения с Россией. Украина признает за ними это право. Специальный пункт об этом есть в минском протоколе 5 сентября. Кроме того, Киев обязался «принять программу экономического возрождения Донбасса и восстановления жизнедеятельности региона». Это тоже немаловажное обязательство. Ведь это означает, что будет восстанавливаться инфраструктура. Делать следующие шаги придется осторожно. Экономика не любит резких движений...
Выборы 2 ноября чрезвычайно важны для легитимации республик. Власти Донбасса должны получить полноценный народный мандат. И если это удастся, то вряд ли Украина, США или ЕС смогут этот факт игнорировать. Публичные заявления о признании или непризнании в данном случае следует отнести к разряду риторики».
О признании Америки
Явно устала от конфронтации вокруг Украины и Европа. Из уст европейских политиков прозвучало немало заявлений относительно возможного смягчения и даже полной отмены санкций против России, причем связывалось это с прогрессом в реализации Минских соглашений.
В том же ключе прозвучало и заявление помощника госсекретаря США Виктории Нуланд: «Когда Минские соглашения будут полностью реализованы, мы сможем начать отмену некоторых санкций. Только от России зависит, когда придет этот день».
Видимо, в американской администрации почувствовали «предел возможностей» в давлении на европейских союзников относительно продолжения жесткой линии против России.
А то, что страны ЕС не планировали вводить санкции в отношении Москвы, признал вице-президент США Джозеф Байден во время выступления в Гарвардском университете: «Это правда, что они этого не хотели. Но Америка взяла лидерство на себя, и президент США настаивал на этом. Иногда ему даже приходилось ставить в неловкое положение Европу, чтобы она с риском понести экономический ущерб начала действовать с целью заставить Россию расплатиться».
Встреча Байдена со студентами проходила за закрытыми дверями, но аудиозапись попала в СМИ. Впрочем, нельзя исключать, что вброс информации был спланирован. Так или иначе, ситуацию с «единством» Запада она прояснила в полной мере.
Правда, не может не вызывать беспокойства визит г-жи Нуланд в Киев. Ведь за предыдущими вояжами высокопоставленных представителей администрации США всегда следовала эскалация насилия на Донбассе. Обращает на себя внимание и то, что едва ли ни первый вопрос, поднятый украинской стороной, — необходимость установления полного контроля над границей с Россией. Без чего, подчеркнул Порошенко, невозможно достичь мирного урегулирования.
Вашингтонская гостья пообещала оказать Киеву помощь, если украинские власти предоставят конкретный план действий. Остается надеяться, что «конкретный план» не означает очередную военную авантюру. Но надо отметить, что вопрос о границе — в том же ключе, что и США — активно поднимают в Европе, в том числе имеющий пророссийскую репутацию уполномоченный правительством ФРГ по отношениям с Москвой Гернот Эрлер.
О неожиданно проснувшемся миротворце
На этом фоне можно констатировать заметное ослабление «партии войны» в Украине. Все более явно от нее отходит Игорь Коломойский, который (по информации из заслуживающих доверия источников) настойчиво ищет пути примирения с Кремлем.
В частности, определенным сигналом многие посчитали появление в интернете записи телефонного разговора между Коломойским и управляющим его канала «1+1» Александром Ткаченко, где олигарх требует снять компромат на Путина с эфира и произносит следующую фразу: «Мы ж говорили-говорили. В итоге ты решил таким образом мирный процесс срывать?»
А вот избранные места из его большой пресс-конференции:
«В данный момент нет смысла вводить военное положение, идет мирный процесс...
По нашим подсчетам, на этих территориях до военного конфликта проживало около 7 млн. человек. Сейчас там живет около четырех с половиной миллиона. Главная задача для нас сейчас — это создать условия, чтобы они там спокойно жили, чтобы спокойно перезимовали и почувствовали, что сейчас мир. Ведь из этих четырех с половиной миллионов как минимум 4 млн. 400 тыс. ни в чем не виноваты...
Да, граница (с «ЛДНР». — С. Б.) будет. Думаю, будут блокпосты и определенные таможенные досмотры. Есть ли альтернатива? Нет. А какая может быть альтернатива? Война до последнего гражданина Украины? Сейчас, к сожалению, альтернативы нет. Люди устали от войны, они хотят вернуться к миру».
Что касается радикальных политсил, то они в последнее время явно переключились с обвинений власти в измене и требований войны до победного конца на акции сугубо «внутренней» направленности, связанные с «народной люстрацией» и избирательной кампанией. Требований более жесткой политики на Донбассе они практически не выдвигают.
Конечно, на парламентские кресла претендует ряд партий, традиционно использовавших «ястребиную» риторику: «радикалы» Олега Ляшко, «Батькивщина», «Свобода», «Самопоміч», «Народный фронт» и «Правый сектор». Но многие (кроме Радикальной партии) находятся в зоне риска, и наверняка в Раду попадут не все.
А значит, немалая часть голосов избирателей воинственных взглядов «обнулится». Да и договороспособность Радикальной партии, курируемой Сергеем Левочкиным (сам он баллотируется в парламент по спискам «пацифистского» «Оппозиционного блока»), всем очевидна.
Особо следует сказать о «Народном фронте». Занимаемые его лидерами должности фактически делают эту силу второй партией власти. И уже это выводит их заявления, а особенно инициируемые действия (такие как принятие правительством пакета экономических санкций против России) за рамки предвыборной риторики.
Конечно, понять Яценюка и Ко можно — электоральные позиции партии на грани проходного барьера, как-то позиционировать себя, обособить от президента нужно. И в то же время не случайно Арсений Петрович заговорил о создании коалиции еще до выборов. Ведь со значительной долей вероятности может случиться так, что Блок Петра Порошенко сможет сформировать большинство и без НФ.
Получается, первые лица во власти действуют в значительной мере вразнобой — и это не игра в доброго и злого следователей. И это позиции Украины в столь сложный момент отнюдь не усиливает. В этом контексте и вышеупомянутую инициативу Яценюка можно рассматривать как давление на президента, попытку получить гарантии сохранения кресла — вне зависимости от исхода выборов.
О рейтинге рваных бюллетеней
Итак, страна приближается к выборам. В прошлом номере мы уже приводили результаты опроса Киевского международного института социологии, согласно которым явными лидерами электоральных симпатий являются партии, связанные с майданом. И прежде всего, Блок Петра Порошенко, у которого почти 40%. Однако, как видно из исследования, преимущество эти силы имеют у тех 47% избирателей, которые твердо намерены голосовать и уже определились с выбором.
А вот какая картина наблюдается в региональном разрезе.
В западных областях лишь 6,7% опрошенных не намерены участвовать в выборах и 0,7% настроены вычеркнуть все партии или испортить бюллетень иным образом (напомним, графы «против всех» теперь нет), а не определились 29,8%. Среди остальных 41,6% готовы голосовать за Блок Петра Порошенко (по регионам пресс-релиз КМИС дает данные от общего числа избирателей, но выявить симпатии от определившихся — совсем несложная арифметическая задача).
К этим голосам надо приплюсовать и 3% сторонников «УДАРа», который в этом исследовании почему-то присутствовал как самостоятельная сила. «Радикалы» Ляшко здесь твердо вторые — чуть более 15%. Тогда как у «Свободы» в базовом для нее регионе лишь 10,4%. Премьерско-спикерский «Народный фронт» поддерживают 8,8%, у «Батькивщины» и «Гражданской позиции» Гриценко около 6%, у «Самопомочі» мэра Львова Андрея Садового — 4,1%. Все остальные безнадежно отстают — у «Правого сектора» 2%, у «Сильной Украины» 1,8%, а у прочих и того меньше.
В центре страны желающих испортить бюллетень вдвое больше, чем на западе, не собираются голосовать 10,8%, а вот сомневающихся больше, чем где-либо — 37,8%. Т. о., определилась половина избирателей. Среди них 48,8% проголосовали бы за БПП и еще 4% за «УДАР».
У радикалов — 11%, «Гражданской позиции» — 8,4%, «Батькивщины» — 7,4%, а все прочие не преодолевают 5%-ный барьер — в том числе НФ, за который готовы голосовать 4,4%, и «Самопоміч» с 2,8%. Правда, определенным утешением националистам служит то, что здесь они обходят партию Тигипко. У «Сильной Украины» — 1,4%, тогда как у «Свободы» — 3%, а у «Правого сектора» — 2%.
В южном регионе не желает идти голосовать почти четверть опрошенных (23,8%), не определились около трети (31,9%), наконец еще 1,8% испортили бы бюллетень. Т. о., определились меньше половины избирателей, а среди них за президентскую партию голосовали бы 38% и еще 1% за «УДАР».
На втором месте здесь оказывается «Батькивщина» — 10,8%. Но если суммировать голоса сторонников всех партий, идущих под брендом «Оппозиционного блока» (в опросе фигурировали по отдельности Партия регионов, «Центр», «Украина — вперед!» и Партия развития Украины), то у них окажется 11%. 8,7% набирает «Сильная Украина» и 6,6% — КПУ. «Радикалы» же с очень небольшим зазором, но преодолевают 5%-ный барьер. А вот у партии премьера здесь непроходные 4,2%, «Свобода» имеет втрое меньшую поддержку, тогда как у всех остальных нет и 1%.
И наконец восток. Здесь неопределившихся гораздо меньше, чем где бы то ни было — 13,3%. Впрочем, это потому, что абсолютное большинство опрошенных (53,8%) не пожелало участвовать в голосовании. Гораздо больше, чем где-либо, и тех, кто намерен испортить бюллетень — 4,4%. Т. о. — желающих голосовать и определившихся всего лишь 28,5%.
И лидером их симпатий является не президентская партия, а «Сильная Украина» (17,7%), от которой чуть-чуть отстают коммунисты (17,1%). У БПП лишь 13,3%. Правда, надо учесть, что «УДАР» в этом регионе получил рекордные 13%. А поскольку и лидер этой партии, и другие ее представители идут по списку БПП, то его можно было бы считать потенциальным лидером симпатий и здесь.
Однако стоит задуматься над феноменом партии Кличко на востоке страны. Ведь давно было понятно, что она пойдет на выборы вместе с президентом. Поэтому, думается, «УДАРу» отдавали предпочтение лишь те респонденты, которые особо не следят за политикой. Получается, что таких там гораздо больше, чем где-либо.
Видимо, часть избирателей даже противопоставляет Виталия Кличко Петру Порошенко. Так, на Донбассе (опрос проходил только на территориях, подконтрольных Киеву) у «УДАРа» в 2,5 раза больше поддержки, чем у президентской партии. И появление Кличко во главе списка этой партии вряд ли что-то для этих граждан изменит, ведь именно Порошенко у них ассоциируется с войной. Так что на востоке суммировать рейтинги БПП и «УДАРа» было бы ошибкой.
Конечно, так же рискованно складывать и рейтинги четырех партий, чьи деятели идут сейчас в «Оппозиционном блоке». Однако другого способа определить потенциальную поддержку этой силы нет. А в сумме эта четверка набирает на востоке приличные 14,7%. Причем в первую очередь за счет «Центра» Вадима Рабиновича. У него на Донбассе в два с лишним раза больше сторонников, чем у ПР, которая больше всего своих сторонников сохранила в Харькове.
Довольно приличную поддержку у определившихся избирателей востока имеет «Батькивщина» — 8,4%, тогда как у «Гражданской позиции» — 4,6%, а у премьерского фронта, именуемого народным, — лишь 3,9%. НФ подсобила Харьковщина, где поддержка этой силы больше, чем даже в центре — 6,6%. А сторонников Ляшко в регионе немногим более 3%.
О «Батькивщине» и долларе по 5 грн.
А вот если бы неопределившиеся сделали выбор, а нежелающие голосовать поменяли бы свое мнение, то картина изменилась бы существенно.
Ведь нежелание голосовать и неопределенность куда больше присущи регионам, которые не поддерживают власть. При этом такая критическая позиция появляется и в степени поддержки партий, стоявших в оппозиции к Януковичу.
Так, рейтинг «Батькивщины», в целом по стране заметно просевший, на юго-востоке оказывается большим, чем в базовых для нее центре и западе. Только там партия Тимошенко обходит партии Гриценко и Ляшко. И причина, видимо, в том, что «Батькивщина» не воспринимается этим электоратом как столь же радикальная сила.
Ведь, как мы уже замечали, избиратель юго-востока плохо разбирается в политических нюансах — даже слив «УДАРа» в БПП прошел мимо его внимания. Но о том, что, когда бушевал майдан, Тимошенко сидела в Качановской колонии, он знает. И поэтому с победой майдана и всем, что произошло впоследствии, связывает «радикалов», «Гражданскую позицию» и, конечно, НФ. А «Батькивщина» вроде как и не несет за все это ответственности. Наоборот, она ассоциируется со временами поспокойнее, с долларом по 8, а то и по 5 грн. — а если и с майданом, то таким, где несмотря на зажигательные речи не пылали «коктейли Молотова».
Так что силе Тимошенко следовало бы выступить в роли «партии мира», т. е. усовершенствовать тактику президентской кампании, когда она пыталась вести диалог с «самопровозглашенными». Сейчас же она пытается переплюнуть радикалов, но вряд ли что-то на этом выиграет.
Как правило, избиратель с радикальными запросами настроен на обновление властной команды, а потому будет выбирать Ляшко и Гриценко. А не партию, которая присутствует в парламенте полтора десятка лет. С точки зрения новизны предпочтительней даже БПП — хоть бренд новый.
Безусловно, если бы явка везде по Украине была примерно одинаковой, то Блок Петра Порошенко и в этом случае уверенно побеждал бы. Однако тогда, наверное, «Оппозиционный блок» прошел бы в парламент, а вот шансы НФ оказались бы минимальными, ибо барьер он преодолевает только на западе — да и там с отнюдь не впечатляющим результатом.
Но понятно, что явка одинаковой не будет. Ведь на юго-востоке многие не видят смысла в выборах, считая, что их фальсифицируют. Согласно чуть более раннему опросу КМИС, сделанному по заказу американского Агентства международного развития (проходил с 5 по 13 сентября), 41% избирателей востока — без Донбасса — считают, что выборы будут в целом нечестными. Противоположного мнения придерживаются 42%. На Донбассе же разрыв между первыми и вторыми — в два раза в пользу скептиков.
Тем не менее небольшое повышение активности избирателей юго-востока в сочетании с честным подсчетом голосов может оставить «Свободу» за пределами парламента. Вероятно, именно потому ее лидер Олег Тягнибок так обеспокоился тем, что выборы могут пройти на «оккупированных» территориях.
О естественной фонарной логике
Но будут ли выборы на всем Донбассе — непонятно. Формально избирательные комиссии и кандидаты в депутаты есть во всех 32 округах (только там, где власть принадлежит «ДНР» и «ЛНР» кандидатов поменьше, чем в среднем по стране). Но глава Центризбиркома Михаил Охендовский заявил, что по состоянию на начало октября возможность организации выборов имеется минимум в 11 округах Донетчины и в 4 округах Луганщины.
Он подчеркнул, что для него не существует территории, которая подконтрольна «ДНР» или «ЛНР», — ЦИК намерена проводить голосование только в тех населенных пунктах, где это безопасно.
Это можно рассматривать как намек на то, что вокруг выборов на Донбассе, возможно, идет какой-то торг с руководством самопровозглашенных республик. Конечно, повышение явки на юго-востоке не входит в интересы власти — в любом случае в Донецке и Луганске она была бы небольшой. Зато сам факт выборов там дал бы основания говорить о несомненной принадлежности этих территорий Украине.
Но вернемся к «Свободе». Какой бы результат эта партия ни показала, ее депутаты в ВР будут. В мажоритарных округах Львовщины — там где баллотируются Ирина Фарион, Ирина Сех и Андрей Тягнибок, — Блок Петра Порошенко своих кандидатов не выдвинул. В то же время «Свобода» не стала никого выставлять по всем другим округам области, где есть сильные кандидаты от БПП или от НФ. Похожая картина и на Тернопольщине.
Однако прохождение в парламент списка и победа отдельных партийцев в округах — это две большие разницы. Если же брать согласование кандидатов между партиями майдана, то в одних округах оно имеет место — но исключительно в треугольнике БПП—НФ—«Свобода» (причем с партией Тягнибока президентская сила договаривается, похоже, чаще). В других, напротив, царит реальная конкуренция.
То же можно сказать и о попытках БПП разделить округа с командой Игоря Коломойского в Днепропетровской области. Стороны договорились, но не везде.
Тем временем самый известный представитель этой команды, идущий на выборы, — Борис Филатов — выдал в Фейсбуке новый прогноз в русле предыдущих: «Конечно, цинизм происходящего поражает и повторю себя, любимого, что скоро нас ждут суда (так в тексте. — С. Б.) Линча и фонарные столбы. И это не кликушество или проявление моей кровожадности. Это — естественная логика развития процесса».
Вопросом — а какой же смысл в выборах при такой «логике развития процесса»? — Филатов, конечно, не задается. Равно как и не поясняет, насколько фонарные столбы вписываются в современные европейские ценности.
Хотя, похоже, если до этого дело дойдет, то европейцы в лучшем случае лишь погрозят пальчиком. Это понятно по реакции на избиение Нестора Шуфрича.
Посол ЕС Ян Томбинский выступил с заявлением: мол, насилие в отношении депутатов не соответствует европейским традициям мирных предвыборных кампаний и «служит интересам тех, кто не желает мира в Украине». Однако призывов наказать виновных в этом насилии, звучавших во времена Януковича по поводам куда более невинным, не последовало.
Европа дала понять, что нужные результаты выборов будут признаны «при любой погоде».