Масштабный кризис на Украине и нарастающая напряженность между Россией и Западом станут, скорее всего, серьезным вызовом для внешней политики Индии. Чтобы уйти от давления Запада, Россия раскрыла объятия Китаю – и в результате у Дели уменьшается пространство для геополитического маневра, пишет обозреватель Indian Express Раджа Мохан.

Стратегическое партнерство Дели и Москвы пережило самые различные вызовы – включая падение Советского Союза. Существенным фактором при этом было то, что обе столицы с опаской относились к Китаю, напоминает автор. И у Индии, и у России протяженная граница с Китаем; обе страны в какой-то момент вели с ним приграничные войны и, несмотря на относительную нормализацию отношений в 1980-е годы, продолжали с подозрением смотреть на намерения Пекина. «Быстрый подъем китайской мощи относительно России и Индии за последние два десятилетия предполагал, что сегодня Москва и Дели нуждаются друг в друге даже больше, чтобы обеспечить стабильность баланса сил в Азии».

Поэтому существенное расширение российско-китайских связей в экономике, безопасности и политике станет для Индии проблемой, ведь они будут теснее, чем российско-индийское партнерство. Даже в области безопасности, где у России были когда-то привилегированные отношения с Индией, Китай для Москвы становится все важнее. Поэтому неудивительно, что теперь в «восточном стратегическом треугольнике» Дели выглядит «третьим лишним», отмечает индийский обозреватель.

На встрече с премьером Ли Кэцяном президент Владимир Путин заявил, что Россия и Китай – «естественные партнеры и естественные союзники». Реалисты могли бы заметить, что крупным соседям сложно быть союзниками, — и знатоки китайско-российских отношений с ними бы согласились, пишет Раджа Мохан. В 1950 году Иосиф Сталин и Мао Цзэдун объявили о военном союзе, но, несмотря на общую идеологию и враждебность к Западу, к концу 1950-х между странами возникли разногласия. Это совпало с конфликтом между Китаем и Индией, что определило стратегическое партнерство Дели с Москвой.

«Если логика realpolitik должна на данном этапе ограничивать степень китайско-российского партнерства, то Америка и Европа явно намерены толкать Москву в объятия Пекина», — считает Indian Express. В Москве сильно обижены тем, что «Америка не сумела предложить России достойный мир в конце холодной войны». Еще в 2000 году, заняв пост президента, Владимир Путин решил усиливать связи с Китаем, чтобы сформировать мультиполярный мир. То, что началось как маневр, спустя полтора десятилетия стало для Москвы стратегическим выбором (союз с Пекином против западных попыток изолировать Россию).

«Неважно, из-за кого или из-за чего началось отчуждение постсоветской России от Запада и ее сближение с Китаем. Важным для Индии является то, что возникает множество негативных последствий от этой перемены в расстановке сил». В свое время холодная война между Россией и США ограничивала Индию во внешнеполитическом выборе. Благодаря нормализации связей между ними Дели стал добиваться хороших отношений с обеими странами. Теперь перед Индией встал ряд трудных вопросов – и пока она уклоняется от любого выбора. Например, она не стала ни критиковать, ни приветствовать «российскую аннексию Крыма и ее узаконивание через референдум».

Теперь сближающиеся Россия и Китай наверняка будут сильнее давить на Индию, чтобы та их поддержала, например, на площадках БРИКС и в ООН, размышляет Раджа Мохан. «Дели также знает, что Пекин теперь старший партнер Москвы и что союз с Россией в конечном итоге поможет Китаю лучше торговаться с США». Индия, однако, не может ни обратить Москву против себя союзом с Вашингтоном, ни стать «младшим партнером в разворачивающемся китайско-российском союзе». Ей нужно стараться сохранить отношения с обоими лагерями – предпочтительно имея с ними дело по отдельности, помня при этом о собственных интересах, полагает автор Indian Express.

Просто смирись: все звери на планете равны, но есть звери равнее других. Да, Украина вместе с Севастополем, Грузия с Абхазией, Белоруссия (со Смоленском?) были бы уже в НАТО. Но какая разница — ведь НАТО не угрожает хорошим? Наши трубопроводы согласно тридцать третьему энергопакету ЕС принадлежали бы всем.

Нас не было бы в Арктике, в небесах, на земле и на море. Мы стали бы набором компактных и не страшных никому финляндий. Хотя, скорее — монголий, но это уже детали. Были бы с хорошо развитым малым перекупочным бизнесом, без всяких там заморочек с атоммашами, оборонэкспортами, роскосмосами и всего прочего, чего нельзя съесть под пиво.

И, в принципе, многие бы (ну кроме каких-нибудь уж слишком откровенных польш) успокоились. Достаточно покаяться за всё, за всю свою историю, начиная с динозавров. Выплатить компенсации одному племени, отдать территории другому, признать, что русский в другой стране не должен говорить на русском, что ядерное оружие должно быть только у правильных стран, что ресурсы Сибири — международное достояние, что у России нет своей культуры, что чумазый не должен иметь своих интересов…

Ведь можно же жить Горбачевым и верить, что тебя просто обманули: сначала внутри, потом вовне. Мировая благодарность была бы огромной, а отношение собственного населения — ну это можно и пережить. Тем более, когда «Эхо» и «Дождь» по всем каналам, министр пропаганды Гусинский, вместо Мамонтова — Савик Шустер, вместо Киселева — Киселев.

Они пели бы нон-стоп: распались Таможенный и евразийский союзы? Гордись! Ты смело отказался от ненужных форматов! Посольство США свергло и отдало на растерзание толпе Лукашенко и Назарбаева? Гордись! Тебе демократия дороже старых друзей! Ушли Дагестан и Татарстан? Гордись: ты не допустил кровопролития! В общем, непременно нашлось бы, за что похвалить.

Сделать из Церкви фольклорно-туристическое гетто, ввести обязательную пропаганду однополых браков прямо с яслей, учить историю Отечества-Глупова по Салтыкову-Щедрину, признать Сталина равным Гитлеру, СССР — ответственным за развязывание всех войн, включая пунические. Преступления коммунизма, вроде ГОЭЛРО и всеобщего образования, объявить караемыми без срока давности. Заменить итоги Второй мировой войны итогами «холодной». Гимн страны писали бы «Пусси Райот», в мавзолее открылся бы Макдональдс, перезагрусские перестали бы быть пугалом для западных детишек, а просто милыми пьяными дикарями фром сайбириа.

Это — «путь обратно в семью цивилизованных народов», и он вполне мог пойти по нему без особого сопротивления в стране. Под аплодисменты «интеллигенции» и равнодушие прочих 84%.

За это простили бы любые дивиденды себе и окружению, он комфортно бы правил и комфортно ушел бы на пенсию, рекламировать американскую пиццу. Или даже вошел бы в издалека-наблюдательный совет Эксон-БиПи-Газпрома. Так зачем…?

Затем что они его не поняли. Вот все те, кто говорит об имперско-тиранских амбициях, о жажде власти, славы и денег. Он шел наверх не с этим. Он очень хотел быть одним из них. С маленькой, совершенно скромной и вполне понятной оговоркой: не за счет интересов России. Ну ведь пустячок — вам что, так трудно? Тогда не столь важно было бы, чей Крым, где пройдет газ или откуда поедут яблоки.

Оказалось — все дело и было в этой мелочи. И он не стерпел. Они сами сделали его Лидером. Из скромного и закрытого либерал-полковника чуть ли не принуждением превратили в мирового политического деятеля, до которого не допрыгивают и не доплевывают мстительные и мелочные руководители богатых и сильных стран и альянсов.

Но больше всего хотелось бы поблагодарить его за то, что он вернул в общество ценности. Реальные, а не их либеральные суррогаты. О них опять можно говорить вслух, верить в них, бороться за них и жертвовать за них материальным.

Да, над ними будут смеяться. Но это как издевки гулящих девиц над одноклассницей-девственницой или пьяных гопников над спортсменом: «Хватит из себя строить, ведь вы такие же!». Каждый второй текст его ненавистников именно про то, что бы мы сидели со своими скрепами на обочине и утирались духовностью. Потому что им неприятен не «Тиран»: ведь тираноборство — их профессия. Тем более, если никакой ГУЛАГ им лично реально не грозит. Но им противен вызов их дутой претензии на моральное лидерство с заимствованным набором либеральных догматов в кармане.

Он взял на себя гигантский груз ответственности, когда не вкатился в услужливо проложенную для него колею: «присоединяйтесь, господин барон, присоединяйтесь!». Он шел на огромный риск, понимая, что принимает решение за всю нацию. Что придется терпеть и терять, выслушивать гадости и чужую неприкрытую злобу.

Что удары могут быть и в спину. Что одни припомнят ему компромиссы с олигархами, другие — компромиссы с «советскими», третьи — либерализм, четвертые — не либерализм…