Живу я по Малахову:
Не охаю, не ахаю,
А просто я усиленно лечусь.
Мокрицей маринованной,
Осиной заспиртованной
Я на ночь обязательно натрусь.
Лишь утро зарумянится
Я, как заправский пьяница,
Настоечку ядрёную приму.
На корешках и травочках,
Они в стеклянных баночках
Стоят рядком на полочках в дому.
И сразу – настроение,
К любой работе рвение
И бодрость во всём теле – не унять.
Ушла хандра противная
И я вся позитивная,
И снова мне как будто двадцать пять.
Питаюсь исключительно,
Хоть это и мучительно,
Полезною, не жирною едой.
Желудок не смиряется:
Урчит и возмущается –
Тогда его я потчую водой.
Хочу признаться честно я,
Хоть всё это полезное:
И кресс-салат, и лебеда, и сныть,
Поскольку всё же баба я,
А значит, сущность слабая,
Траву пытаюсь мясом заменить.
После меню капустного
Какое ж мясо вкусное!
Не проглотить бы вместе с ним язык.
Я подвела Геннадия –
Сама себе нагадила,
А он сказал, что к этому привык.
Держать диеты строгие
Способны, мол, немногие,
И я вот слабоволием грешу.
Решила – буду стойкою,
Приму с утра настойку я,
И плотно шашлыками закушу.
и они еще смеют друг от друга прятать, разливать и выливать продукты на свои наглые рожи и тела, да многие просто не могут четверть этого купить в реальной жизни, (я так уверена, что большинство из хомяков-дуровцев многие продукты просто не видели совсем в своей повседневной жизни в реале или видели их только в витринах магазина!) 
