Кроме того, Россия остается ключевым поставщиком и экспортером других ресурсов, помимо нефти и газа. Взять хотя бы такой редкий экспортный элемент, как титан. И если Кремль давно готовит почву для того, чтобы постепенно развестись с Европой, то для большинства европейцев нормальный развод с Россией по-прежнему выглядит немыслимо дорогим делом.

Значительная часть россиян интервенцию на восток Украины поддержит, а вот граждане многих европейских стран едва ли допустят, чтобы их солдаты умирали за чужую страну на европейской периферии — а именно так в ЕС рассматривают Украину.

Несчетное количество раз я слышал, как руководители европейского бизнеса нахваливают путинское руководство — настолько, что складывается впечатление, что российская вертикаль власти для их бизнеса удобнее западного либерализма.

Пушечное мясо

Давайте начистоту. Если бы на данном этапе европейским странам пришлось противостоять массированному вторжению русских, многие солдаты стали бы пушечным мясом.

Сухопутные войска Западной Европы превратились в громоздкий миротворческий корпус, их колесная бронетехника едва ли годится для боев на грязных полях Восточной Европы, их огневая мощь не идет ни в какое сравнение с российской, а их командная и коммуникационная инфраструктура крайне уязвима для масштабной электронной войны.

Одно дело гонять голодранцев-террористов, другое — столкнуться с грозной российской армией, готовой к жертвам.

У многих европейских армий от «Глобальной войны с террором» выработался комплекс хищника. Они привыкли к абсолютному превосходству — по крайней мере, по технологиям и огневой мощи — и не могут себе представить себя в роли более слабой или хотя бы равной стороны в конфликте. Выражаясь метафорически, охотник так привык за последние десятилетия быть именно охотником, что к роли бойца на равных он не готов. А значит, в крупномасштабном конфликте этот охотник запросто может стать добычей другого охотника.

Весь стратегический упор сместился в сторону обороны, а тактика — в сторону ограниченного хирургического вмешательства, зачастую применяющего только безопасные для себя удары дистанционным оружием, на расстоянии.

Это зовется противостоянием. Бывшие крестьянские державы вроде России научились наносить дальнобойные удары высокоточным оружием, но при этом всегда сочетали их с грубой силой «на земле»: ракетными и артиллерийскими залпами ближнего боя, а также наступлением крупных подразделений размером с дивизию.

Жертвы и истощение

Если Европа ставит во главу угла эффективность, то российские вооруженные силы по-прежнему рассчитаны на победу, даже если она требует жертв, истощения и наличия дорогих резервов. В российском стратегическом лексиконе просто нет такого понятия, как «чистая война» (то есть бескровный для нападающей западной державы или коалиции конфликт, в котором отсутствие потерь достигается благодаря техническому превосходству нападающего — прим. ИноСМИ).

Европе же не хватает всего. Даже если она попытается избежать боев на передовой, поддержка с тыла у них тоже оставляет желать лучшего. У многих стран отсутствуют противоракеты, либо их запасы опасно малы. Современные истребители, способные пробивать российскую ПВО, все еще наперечет. Спецназ, потенциально важная сила, застрял в Африке и никак не может набрать достаточно сильных новобранцев.

США понемногу пополняют свои арсеналы новыми высокоточными боеприпасами большой дальности, но американцы наверняка предпочтут отправить их на Тихоокеанский театр военных действий. По счастью, американцы сохраняют в Европе значительные силы сдерживания — включая 70 000 военнослужащих, сотни единиц заблаговременно размещенной бронетехники и десятки отличных самолетов-истребителей.

Однако и этого недостаточно, чтобы противостоять российскому вторжению в страну вроде Украины. К сожалению, воевать с Россией сейчас, когда мощь Китая возросла до великанских размеров, Вашингтон тоже просто не может себе позволить.

Мы можем бесконечно размышлять о том, что движет Россией, чего ради она накапливает огромные силы на границе с Украиной. Мы можем терзаться вопросами о том, как дошли мы до жизни такой. Мы можем долго анализировать ошибки и разочарования обеих сторон.

Но ясно одно: грядет новый турнир сверхдержав, а Европа подходит к его началу не сильной, сплоченной командой, а ребяческой толпой пухлых пигмеев.

Джонатан Хольслаг преподает международную политику в Свободном университете Брюсселя

Ссылка

Если этот ход мыслей и покажется некоторым экспертам понятным, то лишь потому, что на протяжении истории он был по умолчанию. Еще Фукидид писал, что именно соперничество за сферы влияния привели Афины и Спарту к 27-летней войне. Позже аналогичное соперничество положило начало Пуническим войнам между Карфагеном и Римом (изначально из-за Сицилии) и ряду других конфликтов на протяжении веков.

Таким образом, с точки зрения Москвы или Пекина, так называемый Запад лицемерит, ведь именно эти страны возвели этот подход к мировой политике в ранг искусства.

Ранняя внешняя политика США строилась на доктрине Монро. Она призывала европейские державы не соваться в Новый свет — потому что это американское полушарие. Европейские державы, в свою очередь, радостно поделили на части всю Африку и большую часть Азии. Первые договоры, в которых прямо упоминались «сферы влияния», подписали Великобритания и Германия при разделе Гвинейского залива в 1880-х.

В ХХ веке эта привычка примет поистине дьявольский оборот. В 1939 году нацистская Германия и Советский Союз поделили между собой Восточную Европу по секретному пакту Молотова-Риббентропа. Их жертвы: Финляндия, Эстония и Латвия (их записал в свою сферу Иосиф Сталин), Литва (изначально в сфере Адольфа Гитлера), Польша (разделенная пополам) и так далее. Сегодня многие из этих стран снова заволновались.

Во время холодной войны весь земной шар по сути поделился на две сферы влияния. Но при этом родился проект, который в итоге стал Европейским союзом. Этот новый альянс на руинах прежней Европы подавал себя как упрек одиозной силовой политике прошлого. Наряду с идеалистами на протяжении всей истории европейцы мечтали о порядке, при котором большие (например, Германия или Франция) не будут господствовать над малыми (например, Люксембургом или Мальтой), а власть будет строиться на правилах, а не на грубой силе.

По окончании холодной войны их стремление поддержали и американцы. «Власть не определяется сферами влияния… или сильными, навязывающими свою волю слабым», — заявила тогда бывший госсекретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice). Казалось, на это подписалась даже постсоветская, но еще допутинская Москва. НАТО и Россия стремятся к «общему пространству безопасности и стабильности без разделительных линий или сфер влияния, ограничивающих суверенитет любого государства», — говорится в совместном заявлении двух стран от 1997 года.

Оглядываясь назад, эти слова кажутся словно из другой эры, невинной или наивной. Современные исследователи международных отношений считают, что американцы, европейцы и другие полагали, что менталитет сфер влияния удастся преодолеть. На самом деле на короткий момент в истории осталась лишь одна сфера — американская. Считается, что любой порядок, основанный на правилах, должен сторожить так называемый гегемон. Уберите гегемонию — будь то Pax Romana, Pax Britannica или Pax Americana — и международные отношения превратятся в атавизм.

Эта логика отчасти объясняет, почему вернулась дипломатия сфер влияния и бряцание оружием. Относительная мощь Америки падает, Китай в Азии поднимается, а по соседству в ирредентистские настроения ударились Россия, Турция и другие. Между тем ЕС понемногу обнаруживает, что без американской гегемонии его возвышенные идеалы отнюдь не предполагают жесткой силы, с которой приходится считаться.

Ближайшие недели, месяцы и годы покажут, движется ли мир к новой эре реальной политики по принципу «Кто сильнее, тот и прав». Суждено ли нам вернуться к безнравственности и аморальному цинизму в международных отношениях, когда малые страны — всего лишь пешки на шахматной доске великих держав?

Стоит ли умирать за Южно-Китайское море, если Китай попытается его захватить? А как насчет Украины, Молдавии или Эстонии, если Путин захочет подмять их под себя? Великие державы Запада еще могут их отпустить. Но пусть тогда не питают иллюзий, от какого мира они отказываются и какой получат взамен.

Андреас Клут — обозреватель Bloomberg, бывший главный редактор Handelsblatt Global и обозреватель журнала Economist. Автор книги «Ганнибал и я».

Ссылка

Безусловно, Соединенные Штаты не применяют доктрину Монро так же, как в первой половине XX века, когда они регулярно направляли морских пехотинцев в Центральную Америку и Карибский бассейн, или во время холодной войны, когда ЦРУ помогало свергать левые правительства. Методы Вашингтона изменились. Теперь он предпочитает использовать экономическое принуждение для наказания правительств, которые вступают в союз с его противниками и бросают вызов его региональному доминированию.

Вспомните эмбарго Вашингтона против Кубы, длящееся многие десятилетия. Официальные лица США могут заявлять, что целью эмбарго является продвижение демократии, но практически любое второе правительство в мире, включая демократические, рассматривает его как акт политического запугивания. В прошлом году Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций осудила эмбарго 184 голосами против 2. «Human Rights Watch» (неправительственная организация со штаб-квартирой в США, осуществляющая мониторинг, расследование и документирование нарушений прав человека более чем в 70 странах мира — Прим. ИноСМИ) осудила это эмбарго за создание «непропорциональных лишений для кубинского населения».

Чиновники Байдена не восславляют доктрину Монро, как это делали их предшественники в администрации Трампа. Но они по-прежнему насилуют соседей Америки. Байден не ослабил эмбарго против Кубы. Он также не положил конец усилиям Трампа отрезать от мировой торговли Венесуэлу, еще одно авторитарное правительство, заигрывающее с врагами Америки. Соединенные Штаты, по словам одного представителя Европейского Союза, все еще готовы «морить голодом венесуэльцев до тех пор, пока их руководство не сдастся или их народ не выгонит их». Эта политика служит предупреждением другим латиноамериканским правительствам о том, что неповиновение Вашингтону может привести к серьезным издержкам.

Соединенные Штаты пока обладают значительным влиянием благодаря своей «мягкой силе». Поскольку в Соединенных Штатах существует динамичная экономика и открытое общество, тесные отношения с Вашингтоном более привлекательны для соседей Америки, чем тесные отношения с Москвой для соседей России.

Тем не менее, внутри бархатной перчатки США остается железный кулак. Как сказала мне Эрика Пани, историк политики США и Мексики из университета El Colegio de México, «исторически мексиканское правительство ясно заявляло, что не может делать то, что хочет» в международных делах, потому что «если жить рядом со слоном, то знаешь, что лучше его не провоцировать». Мексика, чья протяженная граница с Соединенными Штатами напоминает близость Украины к России, может публично не соглашаться с внешней политикой США, но она не может присоединиться к военному союзу с противниками США. Невозможно представить, чтобы мексиканское правительство пригласило российские или китайские войска на свою сторону реки Рио-Гранде.

Ничто из этого не означает, что Россия имеет право доминировать над Украиной. Если региональное давление Америки и ошибочно, то более грубая версия Москвы, которая в настоящее время состоит из концентрации войск на границе с Украиной, еще хуже. Но проблема «умышленной наивности» администрации Байдена по вопросам политики США в отношении Латинской Америки заключается в том, что она потворствует «умышленной наивности» Америки в отношении того, как на самом деле вообще работает международная политика.

Конечно, Украина имеет право выстраивать независимую внешнюю политику. Но внешняя политика — это не упражнение в абстрактной моральности, она касается и вопросов силы. А Соединенные Штаты и их европейские союзники не обладают достаточной силой для того, чтобы отказать России в праве голоса в отношении будущего Украины, потому что они не желают посылать туда воевать своих сыновей и дочерей. Администрация Байдена косвенно уже признала, что НАТО не планирует принимать Украину в альянс в ближайшее время, потому что это обяжет Соединенные Штаты и Европу к защите Украины. И нет никаких шансов, что Соединенные Штаты и Европа возьмут на себя такое обязательство, если это может означать боевые действия с российскими войсками.

Пока Москва готова угрожать войной, она может удерживать Украину от вступления в НАТО. Администрация Байдена просто не хочет признавать это публично, опасаясь деморализации украинского правительства и поощрения Владимира Путина к еще большим угрозам. Как полагают Томас Грэм и Раджан Менон в своей статье в журнале Politico (публикация ИНОСМИ https://inosmi.ru/politic/20220112/251281461.html «Как получить от России, чего мы хотим» — Прим. ИноСМИ), лучшим решением здесь мог бы быть искусный дипломатический маневр, который позволит Москве заявлять, что она заблокировала вступление Украины в НАТО, а Соединенным Штатам и Украине настаивать на том, что она все еще может присоединиться к альянсу в каком-то далеком, теоретическом, будущем.

Высшими приоритетами Америки должны быть предотвращение более масштабной войны и обеспечение того, чтобы Украина оставалась свободным обществом внутри себя. И нам стоит проглотить сделку, которая молчаливо признает право вето России на военные союзы Украины, для того, чтобы добиться этих приоритетов, поскольку на практике Россия уже обладает этим правом вето. Это намного лучше, чем полномасштабное российское вторжение, которое обнажит реальные пределы обязательств Америки перед Украиной и превратит всю эту страну в поле битвы.

Но достижение такого рода компромисса, который признает грубые факты геополитического расклада сил, осложняется тогда, когда официальные лица в Вашингтоне делают вид, что только такие тираны, как Путин, хотят влиять на поведение своих более слабых соседей. Соединенные Штаты должны перестать лгать самим себе. Чем охотнее администрация Байдена признает, что она тоже рассчитывает на сферу влияния в своей части земного шара, тем больше сможет она гарантировать то, что российская сфера влияния не разрушит Украину и не ввергнет Европу в войну.

___________________________________________________________________________________

Питер Бейнарт — профессор журналистики и политических наук в Высшей школе журналистики Городского университета Нью-Йорка (Городской университет Нью-Йорка — система публичных университетов в Нью-Йорке. Крупнейший городской университет в Соединенных Штатах, состоящий из 24 учебных заведений. В нем учатся студенты из 208 стран и территорий — Прим. ИноСМИ).

Комментарии читателей The New York Times

MG:  Лицемерие Америки распространяется далеко за пределы только западного полушария. Подумайте обо всех вмешательствах и откровенных военных действиях США, имевших место после Корейской войны: Вьетнам, Афганистан, Ирак, Сирия, Йемен… Вот почему Америка не вызывает никакого доверия у таких лидеров, как Си или Путин. Особенно если принять во внимание историю американского расизма и всей этой концепции «Manifest Destiny» («Предначертание судьбы» — выражение, описывающее характерное для Соединённых Штатов Америки XIX века убеждение о необходимости и оправданности экспансионизма, захвата и освоения Дикого Запада — Прим. ИноСМИ), то у нее нет морального превосходства, на котором можно было бы настаивать, когда дело доходит до прав человека.
Karekin:  Ваша сегодняшняя колонка освежает голову и давно назрела, мистер Бейнарт! Тем не менее, помимо доминирования в западном полушарии, США с сотнями своих военных баз по всему миру проявляют неуемное стремление к расширению своей сферы влияния, часто даже там, где народы не приветствуют их, а местных жители встречают Америку с раздражением. Другой миф, который вы, возможно, хотели бы подчеркнуть, касается того, что декларируемая США цель по «пространственному продвижению демократии» — это полный фарс, потому что, если взглянуть хотя бы на наших торговых партнеров, то становится ясно, что это не так. Мы все время ведем большие дела с коммунистами, автократами, тиранами, убийцами и головорезами. В качестве президента Дональд Трамп танцевал вокруг саудовцев, которые не уважают права человека и демократию. Это говорит лишь о том, что торговля, доступ к товарам и дешевая рабочая сила занимают куда большее место во внешней политике США, чем демократия. И это свидетельствует о том, что что мы будем использовать наши вооруженные силы для обеспечения или защиты наших коммерческих (корпоративных) интересов всякий раз, когда для них будут возникать какие-то угрозы.
«A man either creates or destroys»:  Я почти уверен, что Южная Корея и Япония хотят, чтобы мы были там: мы их страховой полис. Мы также находимся и в Европе, но нас тоже там хотят по тем же причинам.
Автор, вероятно был бы счастлив, если бы все американские войска покинули Европу и Японию. Однако, пока Северная Корея столь воинственна и параноидальна, нам, вероятно, следует оставаться. Ведь Корейская война официально никогда не заканчивалась.
Mark Brandes:  Все правильно, мистер Бейнарт.
Представьте себе, что Мексика соглашается принять воюющую державу на границе с США. США никогда бы этого не допустили. Вспомним кубинский ракетный кризис.
Но США ничему не учатся, только упорствуют в своем лицемерии. Мы можем объявить свою зону влияния концепцией Монро, а Россия — нет.
Путин намного умнее, он не потерпит издевательств со стороны США или НАТО, и это правильно.
Diego:  Это правда, что миф об американской исключительности жив и здоров во внешней политике США. Большинству сторонних наблюдателей (или жертв) это кажется вроде забавным. США всегда исходят из того, что их действия основываются на безупречных идеалах, а их промахи — всего лишь прискорбные ошибки. При этом я в любой момент променяю американские корыстные заблуждения на все, что предлагают русские и китайцы. Но их дискурсы тоже иногда порождают беспокойство.
Observer:  Ответ на гипотетический вопрос Питера Бейнарта: «Когда США перестанут лгать себе о глобальной политике?» Никогда.
Американцы понятия не имеют, как другие страны видят американское высокомерие и самообман. Хорошим примером является то, что госсекретарь США Блинкен сказал журналистам о Казахстане в прошлую пятницу: «Я думаю, один из уроков недавней истории состоит в том, что, когда русские находятся в вашем доме, иногда очень трудно заставить их уйти». Политические обозреватели всего мира тут же осудили лицемерие заявления Блинкена.
Американские войска всегда слишком долго злоупотребляют гостеприимством. Ведь войска США по-прежнему уже много десятилетий дислоцированы в Южной Корее и Японии. В январе 2020 года Совет представителей Ирака принял рекомендательную меру по изгнанию всех иностранных войск из Ирака, включая американцев. Но американские войска все еще находятся там даже в 2022 году.
Paul:  После того, как ЦРУ помогло военным захватить власть в Чили у демократически избранного президента Сальвадора Альенде, который в итоге погиб, тогдашний госсекретарь Генри Киссинджер сказал следующее: «Я не понимаю, почему мы должны стоять и смотреть, как страна становится коммунистической из-за невежества ее народа. Эти вопросы слишком важны, чтобы их решал народ Чили».
И это является своего рода символом нашей внешней политики.
Kevinlarson:  Действительно. А как насчет большой роли США в свержении правительств, даже демократических (например, в Иране), чтобы сделать мир безопасным для американских корпораций. Соединенные Штаты вторгались или воевали в 84 из 193 стран, признанных Организацией Объединенных Наций, и каким-то образом участвовали в военных действиях в 191 из 193 этих стран — ошеломляющие 98%.
Peter Z: Все это чрезвычайно сложно. История доказала, что группы людей будут всегда бороться за контроль над территориями, которые, по их мнению, принадлежат им. США ничего не должны Украине. Мы должны поддержать наших европейских союзников и дать им возможность вести переговоры с Россией. Кроме того, мы должны снять эмбарго с Кубы. Это эмбарго становится уже нелепым.
Stefan Moore: С 1950-х годов США либо вторглись, либо тайно или открыто работали над свержением правительств Кубы, Никарагуа, Гватемалы, Сальвадора, Гранады, Бразилии, Ганы, Чили, Кореи, Анголы, Филиппин, Ирака, Ирана, Сомали, Ливии, Афганистана, Гаити и Украины — и это еще совсем не полный список. Многие из этих операций, такие как поддержка и обучение латино-американских «эскадронов смерти», тщательно скрывались от американского народа. Сегодня у США более 800 военных баз, разбросанных по всему миру, по сравнению с 17 у России, и все они находятся недалеко от российских границ. Так кто здесь агрессор?
george eliot:  Америке нравится поддерживать этот самообман и критиковать действия других стран (таких как Россия, Китай и т.д.). В то время как американская культура может быть склонна к своей доверчивости, на самом деле никто за пределами Америки не может быть обманут такими уловками.
brant12:  Нельзя в здравом уме думать, что США виновны в таком же бандитском поведении, как и Россия, потому что цитируются бывшие официальные лица администрации Трампа, говорящие, что доктрина Монро жива и здорова по сей день. Во-первых, эти лица вряд ли представляют Америку или ее политику. Во-вторых, экономическое эмбарго Кубы вряд ли можно сравнить с российским вторжением в Крым и Восточную Украину. Россия блефует по поводу вторжения в Украину, а США вряд ли пойдут на уступки в желании остановить ее. Россия не может воссоздать Советский Союз и не имеет соответствующего организационного ресурса. США вряд ли диктуют события в Мексике, а тем более в остальной части Западного полушария. И США не лгут общественности Америки. Как эта статья вообще могла быть напечатана?
Tim Redd:  США уже вторгались в Мексику и безжалостно ограбили ее. Как вы думаете, откуда взялись Калифорния, Аризона, Нью-Мексико, Невада, Колорадо и Техас? Это произошло в конце мексиканско-американской войны 1848 года (Линкольн выступал против войны как член Палаты представителей. Он даже выпрыгнул в окно, чтобы временно лишить военных «ястребов» кворума)!
Gio Battista:   (Редкий) зрелый и самодостаточный взгляд на параллели между внешней политикой США и России. Автору респект за смелость бросить вызов царящей в Вашингтоне истеричной русофобской ортодоксии. Американским политикам пора перестать относиться к проблеме Украины как к абстрактному вопросу теории международных отношений и вместо этого рассматривать ее как вопрос серьезной внешней политики и практического компромисса. Так устроен мир политики великих держав.
David:  Кстати, а российские войска-то уже покидают Казахстан. Вот вам и понимание России господином Блинкеном. А ведь он мнит из себя «эксперта». Так что это может быть даже хуже, чем просто лгать самому себе и заблуждаться — это, скорее всего, может быть просто бредовым мышлением.
Erica Chan:  Украина находилась под влиянием России при правительстве Януковича, который был (во всяком случае, так считается) избран демократическим путем. Но отказ Януковича сближаться с ЕС (и как мы видим задним числом, сделанный им не зря) привел к его изгнанию в ходе «революции» 2014 года (фактически в ходе переворота). На этой «революции» повсюду отпечатки пальцев США. Это справедливо было расценено как попытка США к дальнейшему вторжению на российскую территорию (в Крыму базируется российский Черноморский флот). Хотя администрация Байдена сейчас представляет это как стремление отстоять право Украины на выбор, на самом деле все обстояло совсем наоборот.

Обратите внимание, что США не позволили Вьетнаму в 1960-е годы избрать себе союз с СССР, и это закончилось смертью более 2 миллионов вьетнамских граждан!

Ссылка