Проектными Швондерами были назначены Либа и Краснокожий вождь люмпен-пролетариев – это от городского Плинтуса. В деревенской общине воду мутить поручили мордатенькому Егорке и кургузой бабёнке по кличке Якудза. Её, конечно, переиначить бы на русский манер, да по главному женскому признаку, и вышло бы «Якузда», но и по-японски вполне себе понятно.

Весь день означенные Швондеры вербовали-подтягивали к жилищному вопросу самую большую, самую омерзительную часть телевизионной аудитории. Эта часть народа характеризуется вот чем: права и свободы, по её мнению, имеет только она сама, а также симпатичные ей точно такие же. Все остальные повинны во всем, не любы, а потому подлежат всем репрессивным мерам, вплоть до...
Краснокожий вождь, запинаясь, предложил офицеру-расстриге Че освободить занимаемые хоромы во втором этаже деревенского барака, почти дословно завершив свою сбивчивую речь сакраментальным Швондеровским изречением:
- Общее собрание просит вас добровольно, в порядке трудовой дисциплины, отказаться от столовой. (с)
В нашем случае - не от столовой, конечно, а от комнатки во втором этаже "одесского дворика", зато с туалетом и душем.

Либа сипло поправляла блондина-сожителя в особо мутных местах его выступления, стараясь не слишком подчеркивать своё явное умственное превосходство над потенциальным мужем с ослабленной фертильностью.
Кривой и нескладный гость Плинтуса Серёжа, тоже из люмпенов, но деревенских, решительно поддержал линию партии:
- Общее собрание, рассмотрев ваш вопрос, пришло к заключению, что в общем и целом вы занимаете чрезмерную площадь. Совершенно чрезмерную! (с)
А от себя Серёжа добавил, что переселение в мужской барак должно сделать офицера-расстригу более романтичным и удачливым в любви, и только ради этого весь сыр-бор и подожгли!

Деревенский кулак Егорка, одетый в справную одежду и лихой теплый картуз, говорил долго и горячо, представляя интересы сельской бедноты:
- У нас равные права… Ты, Андрей, должен… В добровольном порядке…

Якудза-Якузда была поглощена своими неудачами на личном фронте, а потому с треском провалила задание оргов. Да и ладно.

Свою роль в фарсе офицер-колобок исполнил блистательно. Во-первых, он сообщил, что Либа с Вождём – тьху, во-вторых, что Егорка – тьху. Плевать на них, псевдостроителей! Андрюша разнёс в пух и прах всё нагромождение лжи, возведенное бездарными злопыхателями по заданию оргов, и добавил, что кроме его комнаты есть еще четыре комнаты в деревне и две - под городским Плинтусом. Коко не сразу услышала в наушнике окрик режиссера, и все еще пыталась стращать ветерана голосованием, но Жемчужинка уже требовал того же самого – голосовать здесь и сейчас! Либе и Вождю он предложил ещё более радикальное и язвительное решение: «Давайте меняться! Вы - в мою комнату, а я – в вашу, под Плинтус!» Либа побледнела, Вождь почернел: деревни Вождь боялся еще больше, чем самостоятельной жизни за пределами шоу.

Конечно, эпизодик так себе, с ясным началом и однозначным финалом. Самые простодушные скажут:
- Ну и что? Раз все они исполняли предписанные им линии, за что осуждать люмпенов или делать беглого офицера-политрука героем и молодцом?

Знаете, политрук Андрюша Колобок за много лет выбесил своим образом столько ботвы у экранов, приклеил к экранам столько протестной аудитории, что заслужил и отдельную комнатку с туалетом, и баб разнообразных, и бунгало на Шишелах – именно так (или почти так) произносит слово «Сейшелы» Коко-Не-Шанель. Протестная, ненавидящая аудитория – самая постоянная в нашей стране, и уж кто-кто, а офицер Жемчужинка свои небольшие блага отрабатывает с лихвою. Да, герой и молодец! Антигерой? Это всего лишь вектор, причем работающий в плюс рейтингу.

Насчет проектных люмпенов скажу так: дело в ретивости. Орги тем и молодцы, что дают хомякам поручения на эпизоды в полном соответствии хомячьим психотипам и наклонностям. По рьяности исполнения сразу видно, кто исполняет через силу, а кто проявляет себя во всей первозданной красе, охотно и непринужденно!

Вспомните фильм «Убить дракона», снятый по пьесе Евгения Шварца «Дракон». Вот то место гениальной пьесы, к которому я вел свой пересказ:

ГЕНРИХ:
- Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили.
ЛАНЦЕЛОТ:
- Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?

Аминь.