Министр иностранных дел Индии Субраманьям Джайшанкар сухо ответил, что у Индии имеется собственное мнение по правам человека в США.
Индия впервые оказалась объектом такого же осуждения, которое Вашингтон направил в адрес Китая за обращение с уйгурским меньшинством, а также в адрес России – за её действия в Чечне и на Украине. Этот обмен колкостями, безусловно, отражает недовольство Америки индийской позицией по антироссийским санкциям, но при этом раскрывает региональную тенденцию к сближению России, Китая и Индии.
Унизительный выход Америки из Афганистана оставил в Средней Азии очаг нестабильности. Американское вторжение ставило своей задачей уничтожение талибов (участники движения "Талибан", – запрещенной в России террористической организации, – Прим. ИноСМИ), однако закончилось восстановлением их власти и оставило после себя как минимум потенциальную базу для исламистских радикалов в приграничных странах – не только Китае и Пакистане, но также в Туркменистане и Узбекистане.
Январское вмешательство России в дела Казахстана при твердой поддержке Китая подчеркнуло не только важность безопасности в Средней Азии для Москвы, но и тревогу Пекина из-за провинции Синьцзян. В декабре 2021 года Пекин и Нью-Дели провели виртуальные встречи на высшем уровне с министрами иностранных дел среднеазиатских государств.
По подсчетам программы ООН по народонаселению, если нынешние показатели рождаемости сохранятся, население Китая в возрасте от 15 до 49 лет сократится в текущем столетии почти наполовину, а Индии – наоборот, вырастет.

Безусловно, демографические прогнозы славятся своей нестабильностью, и прогноз ООН в лучшем случае дает лишь общее представление о господствующих тенденциях. Однако они настолько ярко выражены и столь очевидно расходятся, что наверняка отразятся в стратегическом планировании всех заинтересованных стран.
Стареющее население откладывает деньги на пенсию, а их власти экспортируют капитал в страны помоложе.
Основным направлением для китайских накоплений стали США: за последние тридцать лет они поглотили бóльшую часть свободных сбережений всего мира и в результате остались с отрицательным инвестиционным балансом в 18 триллионов долларов. Поглощать мировые сбережения бесконечно Америка не сможет.
Китай уже ищет альтернативные пути для своих накоплений через программу "Один пояс, один путь" – с неоднозначным исходом. Он вложил немало средств в страны с несовершенным управлением и ненадлежащим образованием.

Индия – единственная страна в мире с достаточным населением и адекватным управлением, которой по силам поглотить китайские сбережения. Китай же лучше других стран производит то, что Индии нужно больше всего, – цифровую и физическую инфраструктуру.
В отличие от Китая, экономический взлет Индии провалился с самого начала. В 1990 году страны имели одинаковый ВВП на душу населения. Сегодня ВВП Китая втрое выше.
Индия по-прежнему зависит от железнодорожной системы, построенной британцами на рубеже ХХ века. Доля сельского населения составляет 69% – по сравнению с 38% в Китае. Ей нужны железные дороги, автомагистрали, порты, электростанции и широкополосная связь – и всё это Китай научился строить и делать лучше всех в мире.
Вопреки естественной общности интересов, торговля между Индией и Китаем остается минимальной. Китайский экспорт в Индию в марте 2022 года был на уровне Таиланда – и вдвое меньше, чем во Вьетнам или Южную Корею. Такова расплата за китайско-индийскую враждебность.

В странах, совершивших большой скачок от традиционного общества к современности, рождаемость почти всегда оказывается на уровне воспроизводства или ниже. ООН прогнозирует в мусульманских странах с высоким уровнем грамотности вроде Турции и Ирана умеренное снижение численности трудоспособного населения, тогда как в странах вроде Пакистана с низким уровнем грамотности, рождаемость останется на уровне, характерном для традиционного общества.

По прогнозам ООН, величайший прирост населения трудоспособного возраста в Азии придется на Пакистан и Афганистан, где наблюдается самый низкий уровень грамотности на континенте. По данным правительства, лишь 58% взрослых мужчин и 43% женщин Пакистана умеют читать, а реальный уровень наверняка еще ниже.
Афганские данные еще менее надежны, но, по оценкам ныне несуществующего правительства, грамоту знают лишь 55% мужчин и менее 30% женщин.
Для сравнения, уровень грамотности в Индии, составляет 77% (72% для мужчин и 65% для женщин), по сравнению с 41% в 1981 году.
В мусульманском мире женская грамотность – лучший предсказатель рождаемости (коэффициент детерминации R2 от общего коэффициента рождаемости по сравнению с уровнем грамотности взрослых женщин составляет порядка 72% и считается значимым при доверительном уровне 99,9%). Как уже отмечалось, проблема не в исламе как религии, а в противопоставлении грамотной современности, с одной стороны, и неграмотной отсталости, с другой.
Среднеазиатские республики бывшего СССР находятся где-то посередине между досовременным миром Пакистана и относительно современными Ираном и Турцией, чья рождаемость упала до европейского уровня.
Для Китая, России и Индии это – первоочередная стратегическая задача. Во всех трех странах имеются значительные мусульманские меньшинства, но сопутствующие обстоятельства везде разные.

В Китае мусульман, по разным оценкам, насчитывается от 23 до 40 миллионов – или менее 3% населения. Однако угрозу безопасности китайского государства со стороны радикализованных мусульман Пекин счел достаточной, чтобы отправить более миллиона уйгуров на тюремное "перевоспитание".
В России же доля мусульманского населения к 2030 году вырастет до 30%, хотя эти данные трудно проверить. Общий коэффициент рождаемости в России вырос в 2018 году до 1,8 ребенка на женщину – близко к уровню воспроизводства – но затем после пандемии коронавируса упал примерно до 1,5. К тому же трудно отдельно высчитать рождаемость мусульман и немусульман.
В Индии мусульмане составляют порядка 15%. Их рождаемость упала с 4,4 ребенка на женщину в 1992 году до всего 2,6 в 2015 году. При этом она все еще выше, чем среди индуистов, но показатели постепенно сближаются.
Дважды за последний год США своей внешней политикой загоняли Китай, Индию и Россию в один и тот же стратегический угол – своим унизительным отказом от Афганистана и неспособностью разрядить украинский кризис. И если первое обстоятельство стало для азиатских держав неразрешимой неразберихой, то второе убедило Нью-Дели, что цена американской дружбы – багаж, который может взорваться в любой момент.

Китай уже два поколения развивает связи с Пакистаном и взял на себя 15-летнее обязательство в размере 62 миллиардов долларов по строительству китайско-пакистанского экономического коридора – флагманскую инвестицию в рамках инициативы "Один пояс, один путь". Пакистанские военные пользуются китайскими истребителями J-10 и J-17 наряду с американскими F-16. Китайские ученые помогали Пакистану в разработке ядерного оружия, и обе страны поддерживают Северную Корею.
Но Пакистан может доставить Пекину больше проблем, чем пользы. Как сообщил в феврале министр иностранных дел Пакистана Шакил, тогдашний премьер Имран Хан обратился к Китаю с просьбой о помощи в размере 9 миллиардов долларов, чтобы предотвратить дефолт по кредитам со сроком погашения в июне. По данным Международного валютного фонда, Пакистан уже должен Китаю 18,4 миллиарда долларов.

Партнер из Пакистана крайне отсталый, политически неустойчивый и экономически ненадежный. Поэтому Китай вполне может захотеть дипломатической революции и развернуться прочь от Пакистана лицом к южному соседу, который может похвастаться гораздо более обширными человеческими ресурсами и прочной политической системой.
Из 29 премьер-министров Пакистана с момента основания государства в 1947 году ни один не отсидел полного срока полномочий. У Индии своих проблем тоже хватает, но все 75 лет у нее идет непрерывная смена демократически избранных правительств.
Не исключено, что в какой-то момент Китай решит списать свои инвестиции в Пакистан и вместо этого улучшит отношения с Индией. И это вывернет все стратегические расчеты наизнанку.

Ссылка