мама Элины пошла в гастрономический отрыв, готовит по три блюда в день, все пытается меня откормить. Боюсь, что за два-три месяца, которые мы будем жить под крылом бабушки, я отъемся по полной программе. Вообще, у меня адаптация на новом месте проходит сложно: иногда хожу по квартире и ищу скрытый микрофон.

Обустроились мы отлично: выселили маму из ее комнаты, чтобы занять самую близкую к нашей спальне, теперь живем в двух. В одной комнате у нас спальня, в другой – кабинет. Когда родится Александра, она будет спать с нами. Так хочет Элина.

Элина: Думаю, что тесная связь с родителями очень важно для ребенка. Я сама, по рассказам мамы, всегда была рядом с ней. Это началось еще в роддоме: когда меня впервые унесли в бокс к другим детям, я стала так орать, что меня тут же вернули маме. И все детство я спала рядом, переползала к ней со своей кроватки.

Александр: И до сих пор иногда по ночам убегает к маме!

Элина: Да, прихожу, устраиваюсь как-то со своим с животом, обнимаю маму и засыпаю.

О будущей дочери
Элина: Наша Александра будет первой девочкой на проекте «Дом-2» за все 10 лет его существования. Честно скажу, мне очень льстит, что наша девчонка будет в окружении женихов, причем самого разного возраста.

Александр: Какие женихи, ты что!

Элина: Ого, папа у нас уже ревнует. Мне кажется, Сашка будет таким добрым отцом-собственником.

Александр: Мы, кстати, и не мечтали, что у нас будет девочка, не было вообще никаких разговоров «Ой, хочу дочь!» или «Пусть будет сын!» – ждали хоть кого.

Элина: Я почему-то все же думала, что это мальчик. А Саша с самого начала был твердо уверен, что дочь.

Александр: А следующим в нашей семье будет пацан!

Элина: Я еще первого-то не родила, а папа уже мечтает о втором!

Александр: Мне бы хотелось, чтобы после рождения Саши в ближайший год мы задумались бы о втором. Не будем затягивать с этим вопросом, отстрелялись сразу – и свободны!

Элина: Еще на проекте был случай: мне плохо, весь день ужасное самочувствие, я места себе не нахожу. А Сашка приходит с площадки, заходит за балдахин и так бодро говорит: «Ну ничего, мамуль! Сейчас одного родим – и за вторым пойдем!» Я не выдержала и прямо зарыдала – так мне стало обидно: я тут мучаюсь, а ему нового ребенка подавай! А сейчас я и сама настраиваюсь на второго, хотелось бы, чтобы дети были погодками.

…Имя Александре придумали мы с моей мамой. Оно, конечно же, в честь папы. Но и само по себе это очень характерное, сильное имя. И уменьшительно-ласкательных вариантов очень много: и Сандра, и Алекса… Правда, мне все же больше нравится полный вариант – Александра. Я и сейчас, когда дочкой разговариваю, называю ее либо Сандрой, либо Александрой. На днях, кстати, она мне приснилась: у нее были темные волосы и длинные ноги. Про ноги мы уже знаем: на всех УЗИ видно, какие они у нее длиннющие. Недавно смотрели Сашины детские фотографии, и поняли, откуда это у нее – вся в папу! А темные волосы, если действительно это так, будут как у меня – папа-то наш в детстве вообще был блондином, с возрастом только потемнел.

Мы практикуем все приемы, рекомендуемые беременным: ставим дочке музыку, читаем книжки. Но лучше всего она успокаивается, когда с ней Саша разговаривает и поет колыбельные. Я-то с ней постоянно общаюсь, она уже привыкла и на меня не особо реагирует. Когда мы болтаем, она то руку выставляет, то ногу – пинается. А когда Александре говорит что-то папа, она вначале замирает, прислушивается, а потом начинает с ним играть.

Александр: Я не боюсь ни бессонных ночей, ни купаний-кормлений, мы легко со всем справимся. Я волнуюсь только за здоровье Элины. У нее иногда начинаются приступы бурной активности: она прыгает, бегает, а потом это сменяется головокружением, сводит ноги, падает давление… Но тем не менее, она решила рожать сама, отказывается от кесарева сечения.

О подготовке к родам
Элина: За беременность я по полной программе познала все «прелести» токсикоза, у меня были обмороки, скачки давления… Самая большая сейчас проблема – у меня сводит ноги. Начались эти приступы еще на сроке в шесть месяцев. Кстати, с мамой у меня такие интересные разговоры о беременности случаются. Я ей жалуюсь: «Мам, у меня ноги болят, кровь из носу идет…» Она очень удивляется, потому что сама все девять месяцев пробегала на каблуках, токсикоза не испытывала ни дня и родила меня за два часа.

У меня были все показания к кесареву сечению – нижнее предлежание плаценты. Врачи призывали быть осторожной, строго-настрого запретили летать на самолетах. Еще на седьмом месяце мы планировали улететь в Майами, но врачи пресекли даже разговоры об этом. И из Москвы в Тюмень мы добирались на поезде. И вот в последнюю буквально неделю плацента начала подниматься, так что я могу рожать сама. Я и намерена рожать сама – это лучше и мне, и ребенку.

Для родов я выбрала Тюменский перинатальный центр. Врач, которая меня ведет, Виктория Ивановна Зайцева – одна из лучших. А еще там работает друг нашей семьи Катя Иващенко. И она будет единственным близким мне человеком, которого я пущу на роды. Ни маму, ни тем более Сашу я туда не зову. Считаю, что это все наши женские дела, и совершенно не хочу, чтобы Саша видел, как я там мучаюсь. Пусть для него все будет так: зашла в роддом красивая и вышла красивая, но уже с ребенком. «Тревожный чемоданчик» в больницу я уже собрала, все нужное купили. Честно скажу, мне немного тревожно, я переживаю, как все пройдет.

О ролях папы, мамы и сестры
Элина: Саша у нас – это ПАПА. Он гиперответственный, и я очень благодарна ему за это. Он не только по отношению к нашей дочери стал папой, он глобальный папа, у него три дочери: Анастасия, Александра и я. Да, я чувствую, что он и мне папа тоже. Но при этом еще и муж, любовник, друг и брат. Я всю жизнь мечтала о таких отношениях. Все пробелы, которые у меня были в жизни с мужчинами, Саша смог собой заполнить.

Александр: А я тут как-то подумал, что в наших отношениях с Элинкой есть что-то, что напомнило мне об отношениях с сестрой Аней. Когда я был подростком, мы жили в трехкомнатной квартире, и у нас с Анькой была одна комната на двоих. Мы не мешали друг другу, было очень весело, мы чем-то постоянно делись друг с другом, как-то особенно дружили. И вот с Элиной я иногда возвращаюсь в то самое состояние. Наверное, сейчас она отчасти мне как сестра. Но она мне не стала мамой – нет, она для меня жена. Бывает, конечно, что она включает «маму», начинает меня воспитывать, но я как-то быстро эту «маму» выключаю.

Я привык жить сам по себе, я сам забочусь о себе и о тех людях, которые рядом. Если обо мне заботятся другие, для меня это ново, я к такому не привык. Бывает, что Элина и ее мама мне уделяют прямо столько внимания, что я не знаю, куда его разгрузить.

Элина: Да, и он сразу начинает ныть, потому для него это абсолютно новый опыт. Он много лет жил один, ни родителей рядом, ни семьи…

Когда начинаешь для него что-то делать, заботиться, он сначала сопротивляется: «Да не надо, не стоит…» – а сам при этом улыбается, доволен. Чувствуешь, что в такие минуты он становится счастливым. Конечно, мне и самой порой тяжело: я тоже долгое время жила одна, у меня не было никакого опыта жизни семьей. «Встречалки» не в счет, семья – это совсем другой уровень отношений. Сейчас мы оба каждый день для себя что-то новое открываем, учимся жить вместе. Здесь, в Тюмени, все это вышло на какой-то новый виток. Нам повезло с моей мамой: она очень мудрый человек и не лезет к нам с советами. Они с Сашкой вообще дружат, у них там какие-то свои разговоры, секреты.