В 90-е годы на советский народ извне обрушилась лавина техногенных катастроф и аппаратов, чуждых обществу, о которых народ не знал ничего. Ни истории, ни философии, ни элементарных причин их создания. И люди уже 23 года стоят в растерянности от того, что не понимают, что же со всем этим добром делать. Где уж тут мечтать о том, чтобы в этой ситуации расставить маяки жизни для детей! Хотя 23 года – это вполне достаточный срок, чтобы изобрести и внедрить в общество что угодно.
Просматривая методички Министерства образования РФ, я поражаюсь, что они вот уже 23 года представляют из себя один и тот же набор бессмысленных и высокопарных фраз. Так сказать, «Протоколы о лучших намерениях».
Я провел много десятилетий в различных образовательных учреждениях многих стран, и мне ни разу не повстречался преподаватель, который смог бы и хотел бы разъяснить мне единственное, что мне в том возрасте было нужно: практический смысл необходимости зазубривания Пифагора и Гомера. Фразы типа «культурный человек», «развитая личность» и т.д. – это пустой звук для ребенка, у которого от природы есть только один инстинктивный интерес познавания того, что растет в трусах.
23 года дети России с момента первого осознавания мира ощущают себя окруженными аппаратами, которые совершают миллионы операций в секунду. Элементарный инстинкт выживания среди машин вынуждает этих детей в меру возможностей человеческого организма сразу же включаться в темп техногенной цивилизации. А в школе между тем их по-прежнему заставляют ломать себе челюсти от зевков, перелистывая 295 страниц воды, чтобы наконец-таки дождаться хоть какого-то действия на последних 5 страницах, когда главный персонаж бросается под поезд и освобождает себя и читателя от дальнейших мучений.
Нам, взрослым, не надо стремиться к познаванию смысла дискуссий молодняка на темы типа «залогинься на фтп и залей новые дрова на корень». Надо показать детям, что в жизни есть что-то еще. Благо что за примерами, как это делается, не надо лететь на Марс.
За последние 30-40 лет я вижу, что во всех музеях мира создаются залы, которые можно назвать «развлекательным обучением». Причем, в отличие от покрытых паутиной мумий и мадонн, в таких залах обычно не бывает пустых мест. Что это такое?
Это много-много стульев (для участников и ожидающих очереди), расставленных вокруг центрального макета-симулятора. На одном макете, например, изображена горная цепь с разрезом геоструктуры, и человеку предлагается вызвать эффект извержения вулкана или землетрясение. Это – не стенд для тренировки массовых маньяков-убийц. Для того, чтобы «вызвать» извержение вулкана, надо смоделировать определенные изменения в структуре земной коры, в атмосфере, и т.д. То есть понимать, какие явления необходимы для «получения» катастрофы.
На другом стенде сделан макет порта, на котором каждый может попробовать себя в роли крановщика, разгружающего грузы с корабля на берег, в роли машиниста, подающего и формирующего состав под грузы, в роли капитана, по указаниям диспетчера подводящего корабль к стенке для разгрузки, и т.д.
Даже в самых нищих восточноевропейских музеях стали создавать комнаты, где есть краски и бумага, чтобы нагулявшиеся по музею дети при желании могли выразить свои эмоции и впечатления на практике.
Это – не теория. Это реальность, и вот пара примеров ее работы.
Пример первый. Мой сосед, имевший более десяти лет стажа водителя-дальнобойщика по перевозке цветов и апельсинов по маршруту Италия-мир, с хорошей зарплатой, стал водить своих детей в музей. В результате через полгода на симуляторе ж/д вокзала он сам пробудил в себе неистребимую мальчишескую мечту игры в паровозики, забросил дальнобойство, прошел курсы переквалификации и устроился помощником машиниста на местную электричку. Где зарплата в три раза меньше, чем была. Счастлив безмерно, потому что нашел свое место в жизни.
Пример второй. Сын моей школьной подруги (к слову, папа и мама – профессора в университетах) с 10 лет засиделся в зале-симуляторе завода, и к 15 годам у него в жизни появилась непоколебимая мечта стать электросварщиком. Он не знает, где живут тамилы и в чем именно заключается разница между Нефертити и Навуходоносором, но за его будущее волноваться не стоит.
Пример третий. В городе с плотностью населения, превышающей московскую, во всех школах организованы уголки животных. Нет, это не рыбки и не хомячки. Это – полноценные фермы, правда, вместо коров и баранов здесь пасутся телята, ягнята, кролики и цыплята. И мелкота из первого – четвертого классов с удовольствием проводит здесь время допоздна, чтобы убрать навоз, поменять подстилку и принести воды. И дома в соцсетях обсуждают не проблемы гламура, а трудности измерения температуры у барашка.
Последний пример – не развлекуха в музее, но принцип тот же: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Естественно, не все эти дети станут крестьянами, но, по крайней мере, все они будут знать, что молоко получается не из порошка, а те, кто все-таки пойдет в с/х ВУЗ, станут специалистами по призванию.
Вот, на мой взгляд, те меры, которые сегодня необходимы системе образования в РФ, чтобы получить в результате не биомассу 16-летних потребителей с потухшим взглядом, а трезвомыслящих людей, которые знают, чего они хотят в жизни. Хотя при этом они, скорее всего, не будут знать, что хан Батый никогда не был лично знаком с маршалом Жуковым.
А вот нужно ли это им – решать вам, дорогие россияне.
