Вторая: это враждебный политический заговор, разработанный Соединёнными Штатами и Саудовской Аравией, чтобы ослабить экономики России и Ирана.
Третья: то, что происходит, отчасти – экономика, отчасти – политика.
Второй тезис, конечно, самый привлекательный. Кто не любит теории заговора? Однако сами русские и иранцы не думают, что президент Барак Обама замыслил против них заговор.
Москва, несмотря на свои проблемы с Обамой, рассматривает вопросы рационально и спокойно и не склонна видеть его тень за каждым кустом – то есть, даже несмотря на твёрдое намерение воевать с Россией на  морях и океанах, в воздухе, на побережье и на холмах.*
Российское агентство "Спутник" по факту просто предложило тщательный анализ, объясняющий, что  американская сланцевая газовая промышленность на самом деле сейчас попала в опасное положение, если нынешнее падение цен на нефть сохранится, и что, в свою очередь, это может в итоге привести к обрушению крыши на американскую экономику, если сегодняшний "сланцевый пузырь" повторит судьбу пузыря доткомов и пузыря недвижимости.
Российский комментарий просто остановился в шаге от вывода, что Соединённые Штаты и Россия объединены здесь общими интересами – хотя маловероятно, что кто-нибудь в Вашингтоне в настроении прислушаться к тому, что советуют российские эксперты.
Интересно, что Роухани тоже исключает причастность Дяди Сэма к этому делу. Но, в отличие от русских,  которые ведут переговоры с саудитами по вопросу нефтяных цен, чтобы найти общий язык, он указывает пальцем на Эр-Рияд (не называя его открыто) как на виновника болезненного ущерба для иранской экономики. 
Было время, когда Иран почти наверняка приписал бы какую-нибудь причастность ко всему этому "Большого Сатаны", но потом времена изменились. Американо-иранское взаимодействие набирает обороты. (Что касается критической афганской проблемы,  Роухани открыто одобрил поддерживаемое американцами правительство национального единства в Кабуле). И вполне допустимо, что во время совместных трапез или потягивая чай в кулуарах во время этих встреч, американские и иранские дипломаты обменялись замечаниями о том, что происходит на нефтяных рынках.   
Кроме того, Тегеран излучает осторожный оптимизм, что продление переговоров по ядерной проблеме на 7 месяцев может привести к решению этого вопроса. В докладе Международной кризисной группы на этой неделе в целом тоже выражается согласие с такой оценкой:
"Несмотря на препятствия, есть надёжные пути к соглашению… Сейчас, когда туман рассеялся, стороны должны быстро продвигаться вперёд".
Вряд ли Роухани сделал пропагандистский жест, когда обвинил саудитов в заговоре против Ирана. Дело в том, что он долгое время выступал за сближение Ирана и Саудовской Аравии.   Очевидно, его терпение на исходе, поскольку нет признаков изменения в мышлении по отношению к Ирану в расчётах саудитов, которые до сих пор пропитаны сильной антипатией, граничащей с враждебностью, перед перспективой неизбежной интеграции Ирана в международное сообщество.
Конечно, танго Саудовской Аравии и Ирана вокруг цен на нефть не является чем-то новым. На эту тему написаны целые книги. (Эндрю Скотт Купер, "Нефтяные короли: Как США, Иран и Саудовская Аравия изменили баланс сил на Ближнем Востоке").
Поворотный момент последовал, когда саудиты заняли место Ирана (после Исламской революции 1978 года) в качестве ведущего влиятельного игрока в ОПЕК. Хотя по-прежнему спорный вопрос, до какой степени возвышение саудитов в ОПЕК при поддержке американцев в период после 1973 года могло реально быть решающим фактором в свержении иранского шаха (учитывая его серьёзную зависимость от нефтяных доходов для программы массовой урбанизации в целях преобразования и "модернизации" Ирана).
Достаточно сказать, что в Эр-Рияде укоренилось убеждение, что легитимность в глазах народа и социальная база иранского режима прямо связаны с его способностью обеспечивать определённый уровень экономического процветания в стране.
В сложившейся региональной обстановке есть и дополнительная причина для того, чтобы саудиты были крайне обеспокоены возвышением Ирана как региональной державы и перспективой Тегерана занять место Эр-Рияда в качестве основного собеседника Соединённых Штатов в региональной стратегии последних. Саудиты также укоренились во мнении, что Тегеран оказывает скрытую поддержку усилению шиитов во власти в регионе – на таких важных театрах, как Бахрейн и Йемен, имеющих непосредственное отношение к политической экономии Саудовской Аравии.
Сказав всё это, приходим к главному вопросу – насколько смертельный удар могут нанести саудиты иранской экономике, удерживая низкие цены на нефть?
Дело в том, что Тегеран предвидит длительный период, когда нефтяные цены могут оставаться низкими  и способен подстроиться под новую реальность. Иранский бюджет, представленный в Меджлисе в Тегеране на прошлой неделе, предполагает, что экономика сможет выдержать сокрушительный удар от саудитов. Некоторые показатели:
Несмотря на падение в 28% от базовой цены на сырую нефть, проект бюджета предполагает только 8%-ное сокращение доходов от продажи газа и нефти.
Расходы на оборону и безопасность будут увеличены на 32% (12.6 миллиардов долларов).
Расходы на инфраструктуру вырастут на 25%.
Экономика с успехом сокращает свою зависимость от нефтяных доходов до примерно одной трети всех поступлений. Налоговые поступления и поступления от приватизации наглядно компенсируют дефицит от нефтяных доходов, поскольку не-нефтяной экспорт процветает и, как ожидается, покажет рост в 20% в предстоящем году. (Анализ см. здесь).
Другими словами, Тегеран знает, что время работает на него, и что режим санкций становится всё более неуместным. Как ни странно, западные санкции, возможно, помогли Ирану подняться как единственному нефтедолларовому государству в регионе с диверсифицированной промышленной базой и собственной военной мощью для защиты своей национальной безопасности.
В общем, у саудитов очень большой опыт в нефтяной политике, их расчёты могли строиться по нескольким шаблонам,  и большинство из них блокируются. Нет сомнений, что мировая нефтедобыча меняется и уменьшающееся значение традиционных производителей – причина реального беспокойства.
Тем не менее, саудиты откровенны в своей враждебности к Ирану. "Financial Times" рассказала на этой неделе краткий эпизод из частного разговора между госсекретарём США Джоном Керри и "высокопоставленным представителем Саудовской Аравии", когда последний заметил:
"ИГИЛ – наш [саудитов] ответ на вашу [американцев] поддержку партии Дава [поддерживаемой Тегераном правящей партии в Ираке]".
Примечание:
* – отсылка к речи премьер-министра У. Черчилля в Палате Общин, Лондон, 4 июня 1940 года:
"Мы пойдем до конца, мы будем биться во Франции, мы будем бороться на морях и океанах, мы будем сражаться с растущей уверенностью и растущей силой в воздухе, мы будем защищать наш Остров, какова бы ни была цена, мы будем драться на побережьях, мы будем драться в портах, на суше, мы будем драться в полях и на улицах, мы будем биться на холмах; мы никогда не сдадимся и даже, если так случится, во что я ни на мгновение не верю, что этот Остров или большая его часть будет порабощена и будет умирать с голода, тогда наша Империя за морем, вооружённая и под охраной Британского Флота, будет продолжать сражение, до тех пор, пока, в благословенное Богом время, Новый Мир, со всей его силой и мощью, не отправится на спасение и освобождение старого".
Источник: Полисми
Источник: warandpeace.ru.