Организация Amnesty International выступила с заявлением о подозрительном характере гибели девушки, не поверив официальной версии властей: «…условия, приведшие к её подозрительной смерти, в том числе пытки и другие виды жестокого обращения в следственном изоляторе, должны быть расследованы в уголовном порядке».

Первые протесты вспыхнули в городе Саккез на западе Ирана в провинции Курдистан. Стоит отметить, что сами протесты не были организованы на основе этнических и национальных лозунгов, несмотря на наличие традиционной курдской проблемы. В то же время курдский вопрос в Иране не носит столь сложный характер в отличие от Турции, Ирака или Сирии. Наибольшая опасность протестов изначально крылась в том, что основные их лозунги опираются на универсальные требования.

В социальных сетях появились ролики, на которых женщины обрезали волосы и жгли хиджабы в знак протеста против ужесточения правил их ношения. На первом этапе протестующие выкрикивали лозунг «Женщина, жизнь, свобода!». В административном центре иранской провинции Курдистан городе Сенендж, где абсолютное большинство населения составляют курды (более 90%), протестующие срывали с себя платки и кричали: «Смерть Хаменеи!» Напомним, аятолла Хаменеи является верховным лидером — рахбаром — Исламской Республики. Протестующие также начали срывать портреты аятоллы Рухоллы Хомейни, лидера Исламской Революции 1979 года.

Постепенно протесты распространились на другие провинции и города Ирана: различного рода демонстрации захлестнули около 20 останов (провинций) из 31. Одной из наиболее опасных тенденций стали протесты в провинции Восточный Азербайджан (в городах Тебриз, Казвин, Зенджан). Напомним, в самом Иране проживает, по разным данным, до 20−30 миллионов азербайджанцев; примечательно, что сам аятолла Хаменеи является этническим азербайджанцем. В Тебризе сторонники пантюркистских идей устроили беспорядки и скандировали лозунги сепаратистского характера: «Да здравствует Азербайджан! Те, кто не хочет, пусть ослепнут!». В городе Амоль провинции Мазендаран на севере страны протестующие сожгли мэрию.

Нынешние демонстрации в Иране впервые в широком масштабе носят сугубо антиправительственный характер с лозунгами против самой системы и жесточайшей критикой и недовольством в отношении правоохранителей, мулл и других представителей правящего режима, которых протестанты называют «бесчестные!». Ряд протестующих также скандировал имя нового потенциального лидера — оппозиционно настроенного иранского спортсмена Али Карими. Фарах Пехлеви, вдовствующая жена бывшего иранского монарха Резы Пехлеви, и представители бывшей правящей династии также призвали народ страны бороться за свои права и сопротивляться «режиму аятоллы».

Большинство аналитиков указывает и на внешнюю природу протестов, несмотря на наличие объективных социально-экономических и этноконфессиональных противоречий в самом Иране. Одной из сил, стоящих за демонстрациями, считается курдская радикальная организация «Кумеле», которая пользуется поддержкой США и, предположительно, Израиля. Собственно, израильский МИД поддержал протесты в Иране, разместив в своем телеграм-канале на фарси пост с комментариями видео разгона демонстраций в Тегеране: «Пламя гнева иранского народа против преступного режима Исламской Республики не затушить этой водой». Директор Фонда защиты демократии Марк Дубовиц и вовсе призвал «развалить» Иран как «Советский Союз» и оказать всевозможную помощь со стороны Вашингтона для «краха Ирана».

О популярной версии «американского следа» намекнул и сам президент Исламской Республики Ибрахим Раиси, заявивший: «Пусть Америка знает, что сжигание нескольких мусорных баков в Иране не согреет их зиму».

В Государственном департаменте США официально отметили, что «иранское правительство боится собственного народа».

Таким образом, среди основных подстрекателей и поджигателей нестабильности в Иране называются вышеупомянутая радикальная организация «Кумеле», Демократическая партия Иранского Курдистана, террористическая Партия свободной жизни Курдистана («Пежак») и «Организация моджахедов иранского народа», а также американские, израильские спецслужбы и саудовские СМИ.

В то же время стоит указать на отсутствие какого-либо общепризнанного лидера протестного движения или координатора в самом Иране, а также какой-либо организационной структуры. В данном контексте исследователь Мария Кича также отмечает отсутствие жестокого подавления властями протестов, что должно было бы соответствовать тезисам о «народной революции» в Иране. Хотя симптоматичным стало изменение официального названия страны — Исламская Республика Иран — на протестных лозунгах на «Исламская Республика против Ирана», что вновь должно указывать на направленность протестов против собственно теократического режима в стране.

Определенную пассивность при подавлении протестов можно отчасти объяснить и угрозой силового пробития так называемого Зангезурского коридора: в то время как президент Азербайджана Ильхам Алиев неоднократно заявлял о неизбежности появления подобного коридора, премьер-министр Армении Никол Пашинян сообщил о неприемлемости каких-либо экстерриториальных транзитных путей по армянской территории. В КСИР же (Корпусе стражей Исламской революции) фактически предупредили Баку о неприемлемости изменения границ в регионе и подтянули дополнительные силы на север страны.

Примечательно, что среди лозунгов протестующих нет каких-либо тезисов против собственно нынешнего президента Ирана Ибрахима Раиси. В основе своей «народный гнев» направлен именно против фигуры аятоллы Хаменеи, а также его сына — возможного преемника на посту верховного руководителя Моджтаба Хосейни Хаменеи. Не исключено, что протестные силы нацелены на достижение внутриполитических задач, тем более что недавно сообщалось о плохом самочувствии рахбара.

В целом протесты в Иране не являются необычным и редким явлением: по различным причинам с той или иной степенью интенсивности в стране периодически вспыхивают демонстрации с 2011 года. Нынешняя фаза протестов усложняется непростой складывающейся геополитической ситуацией на северных границах Ирана, так как пробитие «Зангезурского коридора» де-факто сделает Тегеран зависимым в коммуникациях от Баку и Анкары. В данном контексте опасность может представлять потенциальное наращивание протестных настроений среди азербайджанского населения Ирана.

Для России гипотетическая дестабилизация ситуации в Иране и ослабление положения правящего режима с перспективой его смены, что на данном этапе представляется маловероятным, может означать прекращение активной помощи: Иран де-факто стал редкой страной, которая оказала военную помощь Москве в ходе специальной военной операции на Украине, поставив БПЛА «Шахед-2». Также Иран выступает одним из ключевых партнеров России с точки зрения выстраивания новых цепочек поставок, в том числе в рамках проекта «Север — Юг».

Протесты в Исламской Республике связаны с объективными причинами внутреннего характера. В то же время налицо явная заинтересованность внешних сил для максимально возможного ослабления Ирана и дестабилизации ситуации. Излишняя занятость подавлением протестов может, с одной стороны, привести к еще большей их радикализации, а с другой — к отвлечению ресурсов на фоне гипотетического возобновления боевых действий на северных границах, так как силовое пробитие пресловутого «Зангезурского коридора» неимоверно осложнит геополитическое положение Ирана, закрыв для него «северную форточку» общения с миром в виде Армении.