– Наверное, в ансамбле с симфоническим оркестром требуется совсем другая подача голоса, чем во дворце спорта?

– Главная сложность – это петь различными тембрами. У меня будут элементы и классического звучания, и блюзового, и соула, и даже расщепленного голоса (изображает очень специфический высокий резкий звук). Потому что, например, ария Христа из рок-оперы Уэббера – это и грудной регистр, и смыкание в самой что ни на есть опасной высокой тесситуре. Если честно, не знаю у нас сейчас певцов, которые могли бы петь стольким количеством тембров. Очень волнуюсь, много репетирую.

– Будет ли ария из «Париса и Елены» Глюка, так удивившая в вашем исполнении зрителей «Призрака оперы»? Её не все классические-то певцы знают…

– Будет. Выбрал я её потому, что пел, когда учился. Но тогда я её исполнял в нижнем регистре, а на проекте в последний момент принял решение исполнить в верхнем. Будет также «Не отрекаются, любя», эта музыка сейчас особенно актуальна, потому что, к сожалению, неделю назад не стало её автора Марка Минкова, я в субботу в его память спел эту песню с оркестром в эфире НТВ… Будет и мировой хит «Карузо» – его создатель, композитор Лучио Далла, тоже ушел от нас в прошлом году. Надеюсь, с хоть Уэббером ничего плохого до концерта не произойдет…

– Пригласите ли кого-нибудь из звёзд для дуэтов?

– Нет, я нацелился прощупать и прочувствовать новую для себя почву без каких-либо ещё тягачей в программе. Тем более что наша пресса в приглашении звёзд всегда видит какой-то немузыкальный повод, начинает обсуждать, кто с кем целовался за кулисами, кто от кого забеременел, – и забывает про тот главный инфоповод, который является смыслом жизни артиста. А мне хочется сосредоточиться исключительно на музыке. В программе будет только дуэт с одной моей однокурсницей – Екатериной Арну, вы её могли видеть, когда я пел «Believe» на «Евровидении»: она и ещё одна моя соученица, Юлия Лима, исполняли бэк-вокал. Я бы и Юлю позвал, но она сейчас живёт в Нью-Йорке, поёт в Метрополитен-опере, о её успехах уже пишет «Нью-Йорк таймс».

– Завоевав звание «исполнитель года» по версии «Муз-ТВ», вы как бы реабилитировались за «Призрак оперы», где уступили по зрительским SMS Лазареву и по голосам жюри Киркорову…

– На самом деле в этом году три моих шлягера очень хорошо крутились в эфире. Я много работаю, у меня достаточно роликов, и номинаций было три, я думаю, это все заслуженно. Что касается Филиппа – мы с ним поздравили друг друга за кулисами. Он большая звезда в нашем шоу-бизнесе, это неоспоримо, соперничать с ним у меня никогда не было мыслей – думаю, я всё-таки несколько другой персонаж…

– Вы так горды своими тремя новыми песнями, но, простите, для меня ваше же «Время-река» мелодически ярче и эмоционально теплее, чем, допустим, «Number One Fan» или «Lady». Образно говоря, когда вы много лет назад ездили на простой машине в клипе «На берегу неба», вы были сердечнее, чем гламурный герой последних роликов, лирически изъясняющийся за рулем шикарного лимузина.

– Тут вопрос вкусов. Конечно, в юности мы смотрим на мир более наивно и открыто, видим его свежим и благоухающим. Но про последний альбом, выпущенный с продюсерами Джимом Бинзом и Джонатаном Ротемом, могу сказать, что он очень профессиональный, и у определённой категории молодых, креативных людей (в которую вы, может быть, не вполне попадаете) имел хороший отклик. Например, песни «Мечтатели» и «Я просто люблю тебя» очень здорово прошли. Не думаю, что я впал в какой-то штамп или загламурничал.

– А кому пришло в голову вставить в «Changes» цитату из знаменитой «Паваны» французского композитора-классика Габриэля Форе?

– Это идея американского автора Эвана Богарта. Есть такое понятие – сэмпл: музыкальные фразы, которые общеизвестны и существуют в свободном доступе. Цитата – это выразительный приём, знак определенного эмоционального состояния. А мелодия Форе, о которой вы сказали, давно стала символом красоты, чистоты, любви.

– А почему среди ваших сегодняшних авторов нет Дайаны Уоррен, песни которой вы раньше пели? Ведь её вещи украшали репертуар самой Уитни Хьюстон.

– Недавно я сам себе задал тот же вопрос. Услышал в Лондоне альбом Тины Тернер, где прозвучал один трек Дайаны, от которого в свое время я отказался – показалось, что это не совсем то, к чему я стремлюсь. А теперь даже испытал легкую досаду... Но знаете, мне сейчас интереснее делать совсем другую, электронную музыку – такую минималистскую, сухую, «прижатую» по звучанию. С элементами даже стиля Принса, Тимберлейка. Сам пишу музыкальную канву (доводить ее до окончательного вида помогает композитор и саундпродюсер Андрей Черный), тексты (в основном английские, но будет и несколько русских). Делаю это не для сумасшедших ротаций на радио, а прежде всего для собственного удовольствия. И выпущу под именем Витя Белан. В этом ключе уже записан не один трек. Чтобы все было готово, нужно, думаю, месяца три, тогда устрою презентацию диска. Ну и как товарищ, искушенный винилом, хочу выпустить альбом и на этом носителе.

– Вы несколько месяцев очень плотно гастролировали, «прочесали» чуть ли не всю Россию. Повидали непарадную жизнь людей. У Алексея Кортнева после подобных поездок родилась знаменитая протестная песня «Шла Саша по шоссе». А у вас какие чувства и мысли возникли?

– Я гастролировал в период той грязной зимы, что бывает на пороге весны, и, скажу честно, она меня подавляет, после некоторых городов и залов даже испытал депрессию. Если в таких городах, как Красноярск, Мурманск или Петрозаводск, залы обалденные, то где-нибудь в Апатитах или Костроме выходишь на сцену, и без слезы на эту разруху невозможно смотреть. Я об этом в «Твиттере» написал, хотя мне сказали: не боишься, что город обидится? Я ответил: написал, потому что меня это тревожит. Я патриот, мне хочется, чтобы стало лучше.

– Ясно, ограничились «Твиттером», песни протеста – не ваше амплуа. Тогда, возможно, расширите творческий диапазон, спев в классической опере, как когда-то это сделал Александр Градский?

– Я считаю, что не надо забегать так далеко, нужно выполнять сегодняшние задачи. А моя сегодняшняя задача – качественно выступить 5 июня… Могу только сказать, что в туре по стране на один из моих концертов пришла Любовь Казарновская, у которой гастрольный маршрут часто пересекался с моим. И она мне написала замечательную записку – а уж Любовь Юрьевна, как вы догадываетесь, разбирается в вокале. Я ей в благодарность подарил очень интересную виниловую пластинку Шостаковича, которую купил в Мурманске на развале… Как человек, знающий цену профессионализму, никогда ничего не буду делать ради понтов. Моя планка очень высокая, и я всегда себя торможу: не кричи о себе, давай работай, ты же можешь больше, пусть другие о тебе кричат...

– Но всё же, если пофантазировать, то в какой из мировых опер вы со временем хотели бы спеть?

– Я бы хотел сыграть рок-оперу «Иисус Христос – суперзвезда». Это произведение, которое выжимает из тебя всё и доводит до исступления. Я уже высказывал идею сделать телеверсию…

– Вы, поборник профессионализма на эстраде, участвовали в недавнем «Евровидении» на отборочном этапе и уступили совершенно непрофессиональным «Бабушкам». Не странно ли вам, что их итоговое второе место подаётся чуть ли не как победа России, которую вновь оценили, говоря фигурально, не за продукт высокой переработки, а за природный ресурс?

– Все с этим сталкиваются. Недавно по телевизору Захар Прилепин рассказывал, как презентовал свои книги, по-моему, в Германии. Там публика, по его словам, очень удивляется, если человек из России начинает говорить на языке современности. Вот и приходится на пресс-конференциях играть таких русских, у которых медведи гуляют по улицам. Иначе тебя вообще не поймут и не услышат. Ну что тут поделаешь, такими нас знают и ожидают видеть. Чтобы переломить это отношение, нужны десятилетия.

– Но вы-то на «Евровидении» и в 2006-м, и в 2008-м сделали шаг в другом направлении.

– А сколько мне по этому поводу говорили «фи»: зачем он эту американщину гонит, у нас есть своё… Поехали бабушки – ой, опять эти лапти… Всегда будешь немил. Делаешь своё дело – ну и делай профессионально. Всё равно то, что для нас давняя культура, для Запада часто – фрик. Вот как клип Эдуарда Хиля, царствие ему небесное, вдруг выстрелил два года назад.

– Раз вы в следующем альбоме хотите выступить под своим природным именем, может, и родную сестру в дуэт позовете? И назвать можно будет: Витя и Аня Белан.

– Пусть Аня сперва получит образование. Она сейчас в Америке, учит язык и со следующего полугодия начнет заниматься вокалом. Вот когда мы оба с ней будет к этому готовы, тогда вместе и споём.

http://www.trud.ru/article/05-06-2012/2 … triot.html

О покорении Москвы

Москву невозможно покорить раз и навсегда. Это такой своенравный, постоянно изменяющийся город, что ему нужно каждый день доказывать, что ты победитель. И я доказываю, включаюсь в эту игру, а потом прихожу и с удовольствием смотрю в окно и на реку, и на огни домов напротив, и даже на памятник Петру Первому работы Церетели. Может, если бы я был коренным москвичом, то вид Петра оскорблял бы мои чувства, но я не знаю Москвы без этого памятника, для меня и место рядом, и он сам связаны с приятными воспоминаниями. Это еще раз доказывает, что все зависит от восприятия человека. Сколько людей, столько и мнений.

Об участии в проекте "Голос"

Согласитесь, я бы не стал тем, кем сейчас являюсь, если бы не был серьезным, профессиональным человеком, продумывающим каждый шаг. Просто раньше всем нравилось, что я веселый, легкий, ха-ха, хи-хи. А сейчас вдруг пришла мода на серьезность, рассудительность, всем надоели бесконечно мелькающие цветные картинки без внутреннего содержания, и - оп-ля! - в объектив камеры попала совсем другая моя грань. Но это не значит, что я изменился. Я говорил в шоу "Голос" слова, которые произношу всегда, просто сейчас они прозвучали на колоссальную аудиторию. И зрители меня заново открыли. Впрочем, благодаря этому шоу они сделали еще одно открытие: оказывается, быть певцом - колоссальный труд. Первому каналу удалось сломать стереотип, что на сцену может выйти абсолютно безголосый человек, его спродюсируют, подтянут на компьютере вокал, оденут, накрасят, и он станет артистом... "Голос" показал, что нужен талант, помноженный на колоссальную работоспособность. Что это нервы, слезы, разочарования. Отсюда и вся парадоксальность открытия - мы вновь обратили внимание на то, что лежит на поверхности.

Я со своей стороны постарался участникам помочь максимально. Вызвал своих стилистов, визажистов, а не тех, которых предлагали организаторы. При каждом удобном случае подчеркиваю, какие талантливые у меня конкурсанты. Есть песня, которую я хочу записать с одной из участниц моей команды. Так что я буду участвовать в судьбе ребят и за пределами проекта "Голос".

О Вите Белане

Песни для нового альбома я стал записывать как раз после прошлогоднего отпуска. Вернувшись в Москву, открыл компьютерную программу и стал самостоятельно компилировать темп, скрипки, бочку. Раньше я все это делал на студии, объясняя другим людям. Но тут во время отдыха мне в голову вдруг пришла мысль, что музыка витает в воздухе, ее только нужно поймать и записать. И я записал ее столько, что теперь нужно выпускать. Вот на вечеринке в честь своего дня рождения я представил первые треки своим гостям. Это не похоже на то, что я выпускал раньше, это исключительно мое творчество, моя ДНК, то, что я есть. Поэтому альбом выйдет под моим настоящим именем. Но при этом Дима Билан никуда не денется.

Дима Билан, и Витя Белан - это я. Просто разные грани. Дима Билан не может петь песни, которые поет Витя Белан, а Витя Белан не поет песни Билана.

О псевдониме Дима Билан

Я знал, что родители хотели назвать меня либо Витей, либо Димой. Имя Дима мне всегда нравилось. Поэтому, когда возникла необходимость в псевдониме, который должен был быть звучным и придавать большую уверенность в себе, иметь личные ассоциации, я придумал себе Диму Билана, того, кем я хотел бы в идеале быть. Это случилось сразу после школы, я первый раз попал в большой город и придумал для себя другую реальность, в которой я - Дима Билан. И этот другой я - более раскованный, контактный, смелый, даже наглый иногда. Он знает, что ответить, может напасть первым. А Витя - он такой асоциальный слегка. Такой, знаете, очень трогательный человек, домашний музыкант - посидит, что-нибудь запишет. Мне такое раздвоение на первом этапе очень помогало. А потом это все настолько стало мной, что сейчас я даже не парюсь. И если мне на концерте кричат: "Витя!", я могу ответить: "Я с вами знаком как Дима. Витя - не для вас".

Об отдыхе

В какой-то момент твоя профессиональная, артистическая жизнь неизбежно вытесняет личную. Отдыхом для тебя становится смена деятельности. А все, что не связано с музыкой, кажется ненастоящим. Но это такие издержки профессии. Я понимаю и принимаю их. И даже рад, что моя жизнь устроена именно так. Ведь у меня всегда есть шанс все обнулить, вернуться к себе изначальному и изменить свое будущее.

Интервью: Максим Андриянов/HELLO!