Валентин Распутин

Накануне странного праздника 12 июня, который аморфно называется «День России», вспомнил, как выступил недавно в «Свободной прессе» с заметками «Информационная война и Шендерович», в которых коснулся, в частности, опозорившейся премии «Поэт», врученной недавно Юлию Киму. Подчеркну, Евгений Рейн — друг и учитель майского юбиляра Бродского — вышел из жюри премии, назвав лауреата без обиняков графоманом. Я в свою очередь привёл бездарнейшие тексты Кима из мюзикла Граф «Монте Кристо», песню про Украину («Россия после Крыма свихнулась сразу вся…») и — согласился. Получил отповедь от неведомого мне Андрея Крылова, который изображён на обложке глянцевого журнала с зубочисткой в углу рта. Хотел сразу удалить такого господина и его оскорбительную муть, но потом вспомнил, что старшая внучка пишет диплом в Психологическом университете. А это ведь — материал! Пример мазохизма, что ли… Крылов пишет: «Давно слежу за Вашим творчеством. С 1970-х. Как увидел однажды Вас в телеящике с гитарой и удивился: вроде бы человек т.н. „авторской песней“ занимается — и вне круга себе подобных находится. Нонсенс. Я даже вырезочку сделал из газеты „Говорит и показывает Москва“ с Вашей фотографией. С тех пор моё боковое зрение начеку. Боковое — потому что ни разу не тронули меня ни Ваши песни, ни Ваши подборки, ни Ваши сборники». Как же — не тронули? Вот ответьте, давние мои знакомые, поклонницы даже: есть ли у кого-нибудь вырезочка 70-х (!) из газеты «Говорит и показывает Москва» с моей фотографией? Тот-то и оно! Человек 40 лет следит за моим творчеством («С тех пор моё боковое зрение начеку»), хотя как баскетболист знаю, что это полезно, но не главное для устремлённости прямого взгляда на кольцо, для атаки. И — такие же подхватили, стали называть меня страшными словами. Чего я им дался? В таких случаях надо утешаться высказыванием Ж. Даламбера: «Одна лишь посредственность не имеет врагов».

А какие отклики пошли! Есть такое сильное слово — злопамятность. Что только ни вспомнили… Оскольскую лиру 90-х, где я не «жюрил» бардов, а вёл секцию впервые приглашённых поэтов. Какой-то Санкин помнит мою давнишнюю статью о песне в журнале «Дон» (до развала СССР!). В это же время моим подчинённым в «Литературной России» был (еле вспомнил вообще) несостоявшийся прозаик Георгий Елин, который с тех пор считает меня «графоманом страшным». Я оказался «противником» Вероники Долиной, с которой ни разу не общался, один только раз выступал в зале Международного центра торговли: «Уууууй Андрюша… Бедный Саша Бобров… Помню его с незапамятных. Ну ломает его много лет. Ну пусть… Что его пинать лежачего… пожалей его труды кто-то вовремя — и было бы одним противником меньше». Пунктуация — от Долиной, которая недавно взъелась на акцию «Бессмертный полк», обозвав её постановкой, а её участников — теми, кто «вытащил наружу все свои семейные грязные наследственные портянки». Ну не позор ли это: так ненавидеть страну, на языке которой пишешь, и народ, который даёт тебе право петь стишки («Поведи меня в китайский ресторанчик…») и безбедно существовать. Видно же было и мне в колонне, и любому вменяемому человеку, что люди вышли на улицу не в поддержку ненавистной для либералов власти, не ради политических целей, а просто потому, что они — русские (включая, конечно, и украинцев, татар, и евреев), что они хотят жить в своей стране и помнить славу страны и семьи.

К чему я завёл об этом речь накануне 12 июня? Какое же время мы переживаем, если даже День Победы и народное движение «Бессмертный полк» не смогли объединить политический бомонд и так называемую творческую интеллигенцию! Что уж тут говорить про 12 июня… В Гайдпарке проводятся анонимные опросы, поэтому ответы порой точнее и адекватнее, чем на официальные социологические исследования — там ведь человек отвечает персонифицировано, под пристальным взглядом вопрошающего. Так вот, своеобразная «продвинутая аудитория» в интернете на вопрос: «Что для Вас 12 июня?» отвечает два года подряд примерно так:

7% - Государственный праздник — годовщина государственного суверенитета России

30% - Траурный день — годовщина формального распада СССР

53% - Не считаю этот день праздником — просто еще один выходной

10% - Другой вариант ответа.

Причём, мои наблюдения с 2011 года показывают, что всегда, во всех опросах ответ «просто ещё один выходной» — преобладает. На втором месте — траурный, скорбный день. Самое трагическое, что в «параде суверенитетов» Россия оказалась одной из первых. То есть всяких шумных народных фронтов «Саюдисов» и прочих РУХов было полно, но на уровне официальных государственных деклараций независимость далеко не все объявляли. Раньше России вопреки Конституции СССР подобную декларацию успели принять в Литве. Оказавшиеся у власти националисты всерьёз считали (да и сейчас продолжают считать), что СССР их оккупировал. В рамках такой логики чего должны были хотеть националисты — русские? Наверное, переименовать СССР в Россию. Ликвидировать национальные республики, преобразовав их в автономные или вообще в губернии (как твердил да перестал В.В. Жириновский). Разумеется, поставить везде русских руководителей. Потому что СССР и был восстановленной из руин Россией, Российской империей. А вместо этого они запустили процесс вырывания из СССР (исторической Большой России) какой-то России формальной — чисто административного внутригосударственного образования под названием РСФСР. Или можно сформулировать иначе — процесс урезания России от размеров СССР до размеров РСФСР. Достаточно привести из Декларации, принятой Первым Съездом народных депутатов РСФСР, Пункт 7: «РСФСР сохраняет за собой право свободного выхода из СССР». Что это, как не прямой отказ от единой державы? Всего несколькими днями позже (19—23 июня) ту же самую процедуру провели российские коммунисты, выделив внутри КПСС Компартию РСФСР. Эти два события были не чем иным, как официальным отказом государствообразующей нации от дальнейшего удержания государства в целостности. После этого окончательный развал Союза был лишь делом времени (как оказалось, весьма недолгого). Можно ли всерьёз считать таких «деятелей» националистами, имперцами, патриотами? Трижды нет — победили откровенные разрушители-антигосударственники!

Сейчас закончил и сдал в издательство книгу «Святыни и символы России». Непросто было её написать, потому что вся история российской державы, начиная с раскола и петровских реформ — это непрерывная, порой кровавая и деморализующая смена символов, эмблем, гремящая цепь водружения и низвержения святынь и кумиров. На Тверской улице, на бывшей Советской площади, стоял памятник «Белому генералу» Скобелеву. После революции его снесли и поставили монумент советской Конституции в виде женщины, похожей на французский символ Свободы на баррикадах. Через десятилетия, при возвеличивании роли личности в советской истории, анонимную фигуру сменил правитель — основатель Москвы князь Юрий Долгорукий. Выбор был долгим, парадоксальным, но абсолютно точным, на века! Может быть, и другие недостающие, но важные символы Россия выстрадает, выберет, затвердит народным историческим чутьем и мудрой волей властителей? Потомки разберутся, а мы пока, повторяем, должны знать и чтить по мере сил и образованности то, что державно господствует над нами, что завещано предками и утверждено современниками.

Для начала надо осознать, как важно школьнику, учителю, любому современнику, не равнодушному к судьбе России, знать историю возникновения государственных символов, прикоснуться к святыням отечества, проникнуться патриотическим духом и осознать, какое наследие оставили нам предки и даровал Господь. Замечательный поэт — строгий лирик Ярослав Смеляков писал в стихотворении про непреклонных ветеранов и граждан, достойных уважения за верность идеалам и святыням:

Спервоначалу и доныне,

как солнце зимнее в окне,

должны быть все-таки святыни

в любой значительной стране.

Россия, несмотря на недавние геополитические потрясения и государственные провалы, остается весьма значительной и всё более значимой страной, мировой державой. На рубеже ХХI столетия, как и в начале ХХ века, она снова резко и мучительно поменяла путь развития, «государственное правило», если повторить слова Карамзина, как и решающие принципы построения общественной и частной жизни. Вновь скрылись в ненастье привычные путеводные звезды и вехи, порой излишне поспешно и непродуманно, как всегда бывает в революционное время, сменились основополагающие законы, государственные символы, внешние атрибуты власти. Но они опять возникают из небытия, существуют в новом виде, действуют, царят в обществе и довлеют над нами. Недавнее широкое празднование 70-летия Великой Победы вернуло многие советские и укрепило недавно утверждённые российские символы. На потрясающем шествии «Бессмертного полка» царили и триколоры, и красные знамёна, под которыми наши солдаты победили фашизм. А ведь ещё совсем недавно депутат и бывший генерал Сигуткин предлагал принять закон о том, чтобы убрать со Знамени Победы символ победившего СССР — Серп и Молот! Глядишь сегодня на этого политика в ток-шоу, где он развенчивает бандеровские символы Украины, и глазам не веришь: да один ли это человек? Вообще, ещё недавно некоторые либеральные депутаты и общественные деятели могли демонстративно грозить не вставать при звуках Государственного гимна, а фронтовики, советские патриоты, напротив — называть трехцветный российский флаг «коммерческим» или даже «власовским». Причем сторонники довольно-таки скупой коммунистической символики называли орла с Государственного герба «курицей» или «мутантом», как выразился бывший президент Ингушетии Аушев, а один из первых исполнителей нового гимна Иосиф Кобзон сокрушался: «Гимн, который мы сейчас вернули, ассоциируется с ушедшей страной. Да, он величественный, потрясающий. Но он из другой эпохи, из другой страны». Почему из другой? — разве мы не унаследовали всё самое славное, начиная с Великой Победы, из советской эпохи! Получается, что даже само величие депутата не устраивало. Но ведь и двуглавый имперский орел, и флаг, появившийся над торговыми судами при Петре I, — тоже из другой эпохи. Главное — найти преемственность, нащупать органическую связь, и утвердить ее, не противореча здравому смыслу и не оскорбляя чувства большинства. Увы, недовольные и несогласные будут всегда, тем более на крутых поворотах истории — кстати, на страницах этой книги мы поведаем о так называемой «войне флагов» и в самодержавном ХIХ веке. Но как бы там ни было в прошлом и настоящем — без основ и символов государственности нет вообще движения в будущее.

Борьба вокруг символов не стихает. Помню, покойному скульптору Вячеславу Клыкову стали пенять, зачем у него на памятнике князю Святославу в Белгороде древний полководец попирает копытом коня звезду Давида? Скульптор объяснял, что Святослав победно воевал с Хазарским каганатом, исповедовавшим иудаизм. Ну, как Петр I попирает змею в Питере (она есть на гербе некоторых стран, но они — не возражают) или — как советский воин в Трептов-парке попирает расколотую свастику, хотя этот знак солнца используется в индуистской религии, но протестов от индийцев в адрес СССР и Германии — не поступало. А тут вдруг оскорбление углядели. Но звезда Давида — общий библейский знак, он на многих христианских могилах прошлого встречается — пойдите на кладбище Донского монастыря, но как государственный знак звезда есть на флаге Израиля и была на стяге Хазарии. С Израилем, тем более современным, где так много выходцев из бывшей Киевской Руси, Святослав не воевал! Но, тем не менее, приехав в Белгород, убедился, что звезду из политкорректности убрали, помести на щит некий абстрактный лучистый знак, вроде масонского…

Вот анекдотический пример из дня сегодняшнего: вроде благое дело было сделано в канун 70-летия Победы в городе Алатыре, что в Чувашии. В городском Парке ветеранов был торжественно открыт памятник труженикам тыла и детям войны. Известно, что дети, подростки, женщины и старики в годы Великой Отечественной войны совершили подвиг, равный боевому, заменив на производстве мужчин, ушедших на фронт. Их подвиг должен быть достойно увековечен для будущих поколений, и вновь открытый памятник вроде бы должен служить этому. Однако и тут не обошлось без расстройства алатырских ветеранов: на монументе изображена медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.», но не парадная, а оборотная её сторона (реверс)! Откуда явилась тыльная часть труженикам тыла? Ветераны полагают, что городская администрация решила перестраховаться — ведь на лицевой стороне медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг.» (аверсе) изображен профиль Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина. Для многих российских чиновников его образ ненавистен, но зачем издеваться над историей и ветеранами?

В наше прагматическое время рационально используются даже эфемерные понятия. Так, многие выдающиеся социологи и философы от француза Пьера Бурдье до русского Александра Панарина исследовали и развивали теорию символического капитала. Конкуренция стран и политических систем в накоплении этого самого символического капитала, приносящего не только моральные, но и материальные выгоды, приобретает формы настоящих войн. Конечно, символический капитал не равнозначен богатству символов, но обеднять собственную историю не следует. Откровенно огорчили памятные медали, выпущенные ко Дню Победы: красиво сделанные, они не несут совершенно никакой информации о славном юбилее в истории нашей Родины. На лицевой стороне указан номинал, надпись «Банк России» и год выпуска — 2015. На оборотной стороне — изображения. На первой монете — стилизованное изображение скульптуры Е. Вучетича «Перекуём мечи на орала», которая была подарена советским государством Организации Объединённых Наций. На второй монете — изображение ордена Великой Отечественной войны, а на третьей — памятник воину-освободителю того же Вучетича, установленный в Берлине в Трептов-парке на мемориальном кладбище, где захоронены советские воины, освобождавшие Германию от фашистской чумы. На всех трёх монетах сверхскупой текст: «70 лет». Что означает эта цифра? Люди, даже нумизматы не понимают: этому памятнику 70 лет, самой ООН (кстати, приближается 70-летие!), может, скульптору 70 лет или ордену Победы 70 лет? А что поймут и скажут подросшие школьники, которые любят возиться с коллекцией монет через несколько лет, когда стихнет информационный фон? И вообще: разве скульптура в ООН — главный символ Победы нашего народа? Официальная эмблема 70-летия Победы тоже была скупа на атрибутику и главное изображение — распластанный голубь (Пикассо придумал, да не все приняли!) выглядел странно: разве это символ великой и кровавой Победы? Да, за мир во всём мире, конечно, сражались (где он сегодня?), но 9 мая мы, прежде всего, вспоминаем: какой ценой, кто и под какой символикой спас мир от фашизма!

Зато георгиевская ленточка в последнее время стала неким символом не только Победы, но и верности русской истории, особенно в связи с событиями на Украине. Этого не смог вынести музыкант и «демократ» Андрей Макаревич: «Те, кому еще не отшибло память, обязаны помнить, что оранжево-черная полосатая лента — составляющая самой почетной военной награды — за мужество в боях за Отечество. Поэтому носить ее имеет право тот, кто эту награду заслужил, а всем прочим, даже прикасаться к ней — огромная ответственность», — высказал свое неожиданно трепетное отношение к георгиевской ленте «машинист времени». Полная ерунда: на многих плакатах, значках, оформительских элементах советского времени эта лента красовалась, просто сама жизнь вдохнула в неё прежний высокий смысл. Возникает встречный вопрос к Макаревичу: а мак с черной сердцевиной периода Первой мировой на бандеровской Украине и жовто-блакитную ленту сечевых стрельцов все свидомые имеют право носить или только те, кто убил или избил, срывая георгиевскую ленточку, хоть одного москаля? Словно отвечая на эти злобные выпады, Виктория Дёмина — новый дипломант премии Леонида Филатова, написала:

Моя Георгиевская лента слепит глаза,

Золотится на солнце — враг оттого и сердится,

Что сегодня каждый, кто её завязал,

Привязал её прямо к сердцу.

Либералы нынче какие-то бессердечные пошли. Пригреваемый многими СМИ писатель Дмитрий Глуховский, который родился и вырос в Москве, но высшее образование (по специальностям журналистика и международные отношения) получил в Иерусалимском университете, в многотиражной газете «Метро» взялся поучать едущих в метро внуков победителей, москвичей и гостей столицы: «У нас беспамятная страна. Мы живём одним днём. Не хотим вспоминать больное: лагеря, кровь, голод. Теракты, захваты заложников, катастрофы. Расколы, гражданские войны, охоты на ведьм. Дела врачей, эсперантистов, антифашистов… Кажется, что мы помним Великую Отечественную. На самом деле нет: помним, как басит Кобзон; путаем уже гламурные картинки телесериалов с выцветшими военными фотографиями. Надеваем георгиевские ленты на праздник, но сами уже не очень понимаем, что именно они означают». Стоп! — во-первых, у Кобзона не бас, а баритон, а во-вторых, очень многое помним и лучше понимаем, что знание о георгиевской ленточке теперь оплачено кровью новороссийцев. И уверен: большинство тех, кто украсил 9 мая портреты родных георгиевской ленточкой, осведомлены, что же она означает.

Все эти наглядные примеры, страстные споры ещё раз доказывают, что необходимо постоянно вести просветительскую работу, особенно с подрастающими поколениями, чему и призвана помочь моя книга. Она, пусть и капля в океане — о немеркнущем свете святынь и символов, отблесках прошлого, порой подчеркивающих мрачные тени настоящего. Но вспомним завет гениального поэта и историка Пушкина: «Я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя, — писал поэт излишне критически настроенному Чаадаеву, — но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал». К этим словам поэта и государственника добавить нечего.