Начать мне хотелось бы с анализа работы людей, которые незаслуженно остаются за кадром. Эти невидимые труженики – операторы, монтажеры, ведущие. Работа их незаметна, но значима с точки зрения восприятия и воздействия на массовое сознание.

Первые кадры дебатов заранее ставят зрителя в неудобное положение: Чубайс на несколько секунд позже подходит к ведущей за рукопожатием, Навальный же появляется сразу после объявления своего участия. В сознании зрителя заведомо формируется образ Чубайса, не слишком заинтересованного в предстоящем разговоре, низкий уровень мотивации к общению, а, следовательно, формируется некоторое предвзятое отношение к оппоненту Навального.

Кроме того, обилие крупных планов Навального и общих планов Чубайса также формирует определенное настроение. Такая съемка способна вызвать «симпатию» у телезрителей, создать ощущение открытости диалога с политиком, непринужденности участника дебатов. Показ Чубайса с определенного расстояния и сравнительно редкие крупные планы способны создать у телеаудитории ощущение отчужденности политика, а также высокой рассогласованности их политических воззрений.

Более того, многочисленные панорамные съемки аудитории во время ответа Чубайса, во время которых неискушенный зритель, конечно, не заметит зрительницу зала, «как будто невзначай» взявшую в руки смартфон, или неизвестную фигуру, прошедшую на фоне, но в сознании своеобразным двадцать пятым кадром отпечатаются именно такие моменты.

Стремясь показать политика в невыгодном свете, оператор заведомо фиксирует камеру на всевозможных невербальных (визуальных) «просчетах» Чубайса. Статичная камера во время того, как Чубайс переступает с одной ноги на другую, опущенные глаза и открытый рот во время претензионного монолога Навального, – всё это способствует созданию впечатления наличия волнения, сокрытых фактов и неблагоприятных для репутации Чубайса фактов биографии. Все это создает ощущение некоего пренебрежительного отношения руководства канала и устроителей данных дебатов в адрес Чубайса, что, безусловно, может быть доказательством предвзятости канала в сторону оппозиции и правящей партии.

Почему это, на мой взгляд, важно? В психологии уже давно доказано безусловное влияние «фона» на восприятие «фигуры». Посредством безобидной, казалось, картинки можно не только создать, но и усилить уже существующий образ того или иного политика.

Стоит особенно отметить роль ведущей в рамках данных дебатов. Ангажированная в пользу оппозиции Собчак не могла не внести свою лепту в формирование общественных настроений. Ведущая, допускающая пренебрежительные жесты в адрес Чубайса (например, едкая шутка или саркастичное повторение его слов), может показаться зрителям сторонним наблюдателем, однако, все компоненты её общения с оппонентами несут в себе определенную смысловую нагрузку, создавая такое же пренебрежительное отношение к Чубайсу у зрителей.

Видимость объективности создана также благодаря зачитанным вопросам от телезрителей. Никто и никогда не сможет проверить, реальны ли озвученные пользователи, однако, спустя пару заданных вопросов становится очевидно: основная часть телеаудитории настроена довольно агрессивно против Чубайса, поскольку характер вопросов, заданных ему и его оппоненту, заведомо различен.

Возникает вполне резонный вопрос: как поведет себя остальная часть аудитории? Думаю, минимум тридцать процентов примут аналогичную точку зрения, на что и был направлен эффект.

Разумеется, участники дебатов сами применяют различные технологии массового воздействия.

С самого начала дебатов Навальный явно старался демонстрировать нападающую позицию, его речь изобиловала претензиями различного рода, направленными на обвинения Чубайса и его команды в бездействии. Однако Навальный старался сохранить мягкую позицию, боясь потерять нейтрально настроенного политика. В самом начале выступления подготовленный Навальный демонстрирует феноменальное владение собственными жестами, визуальным контактом и акустическими приемами. Он заведомо выделяет нужные слова, подчеркивая их значимость, использует горизонтально направленные жесты открытыми ладонями вверх, а также старается смотреть прямо в глаза Чубайсу, демонстрируя готовность ко взаимодействию, дружелюбный настрой и отсутствие скрытых мотивов.

Однако его интонация и движения скорее не соотносятся с его вербальным проявлениям: комплименты Чубайсу создают впечатление королевского снисхождения, похвалы «сверху вниз». Подкрепляя свои доводы конкретными цифрами и сводками, Навальный чувствует свою беспрекословную уверенность, силу и мощь перед оппонентом. Метафоры в его речи говорят сами за себя: означающие войну и столкновения они передают всю гамму чувств Навального, заставляют поверить в справедливость его доводов («столпом», «лагерь…, на которых я и стою», «в ужасе бегут», «черный ящик компромата»). Навальный нагнетает обстановку, он ждет поражения оппонента и его фиаско.

Однако далее подкупающий своим экстерьером Навальный совершает ряд ошибок. Например, натянуто улыбается, услышав упоминание Чубайса о его деятельности в девяностые. Колкая фраза в ответ на опору Чубайса на фотографии достижений, частые глотки воды, беглые взгляды на Собчак, сторонницу его политических настроений – все это свидетельствует о появившейся неуверенности Навального в силу своего слова и необходимости «играть в открытую».

Истинные мотивы обращения Навального зритель может уловить только в конце передачи. Якобы «неосторожно» брошенная фраза про «питерскую мафию», захватившую власть, перечисление своих политических мытарств и отсутствие, на его взгляд, «честных выборов» расставляют все по местам, заставляя зрителя наконец-то увидеть, чего действительно в течение часовых дебатов добивался Навальный.

Окончательным аккордом этой резкой смены интересов становится принятие на себя роли врача современной России, элегантно выраженная метафорой «…и огромным шприцом не вбрызнули в какой-то определенный орган в организме, он не улучшится…».

Навальный в данном случае – шприц, его пропаганда – целительная микстура, государство – гниющий организм, нуждающийся в лечении. В целом, его тактика вполне понятна, но, на мой взгляд, не слишком выгодна: в середине разговора Навальный меняет тему, становится не совсем ясно, какова его главная цель на данный момент. Главный оппозиционер страны снова хотел повлиять на настроения граждан, но только еще больше запутал их в политических переплетениях.

Совсем иная тактика у Чубайса. Во время выражения Навальным претензий, Чубайс выглядит растерянно, его телодвижения сообщают о нежелании обсуждать некоторые неприятные для него вопросы, ставит его в неловкое и несколько оборонительное положение (держит руку в кармане, словно приготовившись дать отпор, опускает глаза и улыбается, у него практически отсутствуют открытые жесты, в отличие от Навального, руки почти всегда расположены четко вдоль корпуса, появляются глубокие морщины на лбу, часто пожимает плечами). Общее впечатление от его движений абсолютно не соотносится с тем, что говорит сам политик: Чубайс выглядит крайне неуверенно, недоверительно, возникает ощущение настороженности, обороны.

Однако во время второго тура Чубайс резко выравнивает свои позиции и начинает чувствовать себя увереннее. Используя метафору уникальности («никто в мире», «феерические установки», «уникальные высококвалифицированные специалисты, «фантастический прорыв на российском рынке»), Чубайс придает уверенности самому себе, что становится видно далее. Он старается показать аудитории свою причастность и равенство человеку «из народа», к чему часто прибегают современные политики (использует просторечные, иногда ругательные и запрещенные в эфире фразы, указывает на ученого, «положившего двадцать пять лет жизни» на науку), интонация речи заметно повышается, временами Чубайс перебивает Навального, начинает активно использовать утвердительные жесты и прямой визуальный контакт, чего старается теперь избегать сам Навальный.

Завершаются дебаты окончательным взятием инициативы и неформальной победы Чубайсом. Он демонстрирует некое снисходительное покровительство, когда преподносит Навальному подарки. Сторонники транзактного анализа согласились бы с тем, что зрители стали свидетелем тонкой игры Родителя и Ребенка. Первый, как заложено в его роли, прощает и все равно принимает и поощряет второго, постоянно норовящего что-то учинить.

В целом же, политические дебаты представляются мне интереснейшим полем для работы и возможным подспорьем в составлении психологического портрета политиков и различных партийных настроений. К сожалению, нет еще такого СМИ, которое бы осталось абсолютно не предвзятым и показало бы действительность без скрытых психологических воздействий различного рода.

Однако уже через три года на Россию обрушились обвинения в нарушении прав человека в ходе Второй Чеченской войны, и в 2000 году наша делегация была лишена права голоса. Годом позже это право восстановили. В 2005 году ПАСЕ критиковала дело ЮКОСа, а в 2008-2009 годах – «агрессию» РФ против Грузии и признание независимости Абхазии и Южной Осетии. До лишения права голоса дело тогда не дошло, хотя это неоднократно обсуждалось. В апреле 2014 года из-за украинского кризиса и присоединения Крыма эта санкция вновь вступила в силу – наряду с лишением РФ некоторых других важных полномочий в ассамблее, в основном связанных с участием в руководящей и мониторинговой деятельности.
В нынешнем январе в связи с ежегодным пересмотром полномочий делегаций этот вопрос бурно обсуждался, и в итоге было решено продлить данную меру до апреля. В ответ глава российской делегации Алексей Пушков заявил об отказе от участия в работе ПАСЕ до конца года и намерении сосредоточиться на взаимодействии по Украине с аналогичным межпарламентским органом Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).

Отметим, что ОБСЕ не только играет ключевую роль в разрешении конфликта и минском переговорном процессе, но и занимает гораздо более объективную и в целом нейтральную позицию. Хотя в связи с недавней отставкой ее представителя по Украине Хайди Тальявини ситуация может поменяться.

Практически одновременно с вводом ограничений для России ПАСЕ заговорила об их возможной отмене, но российским представителям по-прежнему не интересны подобные «тяни-толкаи». Это подтвердил и Пушков, опубликовавший вечером 25 июня твит: «Контакты с нынешним руководством ПАСЕ бесполезны. Мы вели переговоры всю вторую часть 2014 г. Смысла никакого: нам предлагают инквизицию, а не диалог».

В апреле ПАСЕ, уже без участия России, решила отложить вопрос российских полномочий на июнь. И вот теперь решено их оставить в существующем урезанном виде, вопреки некоторым делегатам (например, от Украины и Грузии), которые предлагали вообще заблокировать ассамблею для России. Европа не хочет окончательно лишаться надежд на диалог, хотя кто, как не она сама, этими санкциями и однобокой проукраинской позицией выдавливает Россию из конструктивной дискуссии.

Чтобы не быть голословными на этот счет, упомянем, что ПАСЕ не только выставила новые условия к России в дополнение к 21 требованию, согласованному в январе, но и приняла все поправки украинской стороны. Теперь Россия, чтобы вернуть право голоса, должна вывести войска из Крыма и «со всей остальной территории Украины», признать свои якобы имеющиеся нарушения минских соглашений (при том, что в них она выступает как посредник, а не сторона конфликта), немедленно освободить Надежду Савченко, дать зеленый свет любой критике собственной власти со стороны активистов, НКО и СМИ на украинскую тематику и еще много чего сделать. Неудивительно, что Пушков назвал такой подход инквизиторским.

Что касается «российской агрессии на Украине» и «оккупированного Крыма», отдельной резолюции на этот счет не принималось, однако такие фразы фигурируют в другой свежей резолюции, касающейся пропавших без вести в ходе украинского конфликта. Примечательно и то, что документ приняло ничтожно малое число делегатов – 48 из 55 присутствовавших в зале, притом что всего их больше 300.

Доцент кафедры европейского права МГИМО Николай Топорнин, более 15 лет проработавший директором российского информационного офиса Совета Европы, говорит, что, по сути, ничего нового в этих резолюциях нет и каких-либо серьезных последствий для России не предвидится.
«Каких-то особых последствий это решение не влечет, поскольку это такая резолюция декларативного плана. Она просто констатирует отношение большинства Парламентской ассамблеи к проблеме, которая существует сейчас на юго-востоке Украины и в Крыму. Ничего нового в этой позиции нет: мы знаем, что Парламентская ассамблея еще год назад подвергла резкой критике ситуацию, которая сложилась в Крыму, и вследствие этого наша парламентская делегация была лишена части прав. На данном этапе ПАСЕ просто еще раз подтвердила свою позицию по этому вопросу», – констатирует Николай Топорнин.

Он отмечает, что, несмотря на приостановку взаимодействия в ПАСЕ, «остальное сотрудничество по линии комитета министров (руководящий орган Совета Европы, состоящий из министров иностранных дел стран-членов. – Прим. ФАН), по линии конгресса местных и региональных властей (консультативный орган Совета Европы в виде дискуссионного форума представителей региональных властей и местного самоуправления. – Прим. ФАН), исполнения решений Европейского суда по правам человека – все это остается в прежнем режиме». Вместе с тем в России ведутся разговоры и об окончательном выходе из Совета Европы, напоминает эксперт.

«Я пессимистически смотрю на сложившуюся ситуацию, потому что позиция Европы достаточно консолидированная и подавляющее большинство государств – во всяком случае, официально – не приемлют такой вот переход Крыма из юрисдикции Украины в юрисдикцию России. Восстановить полномасштабное сотрудничество, как было раньше, без урегулирования ситуации вокруг Крыма мне представляется невозможным», – убежден Топорнин.

Он говорит о парадоксальной ситуации: «с одной стороны, политически Крым не признается, и из-за этого некие санкции против Российской Федерации претворяются в жизнь, а с другой стороны, совсем порывать отношения они не хотят, потому что это, по их мнению, пагубно скажется на правовой ситуации российских граждан».
Чем окончится такая попытка ПАСЕ угнаться за двумя зайцами, пока не знает никто. Но очевидно, что Россия уступать не желает и будет готова продолжать диалог только на паритетных началах, без всяких условий и ограничений.
Андрей Величко