Слой почвы толщиной от 0.5 до 1 м будет сниматься с с соблюдением всех экологических норм и требований, и после доставки в Швецию использоваться для кардинального улучшения почв в провинции Даларна, преимущественно в районе озера Сильян, а также закладываться, в качестве стратегического резерва, в возводимых сейчас в шхерах Вермланда хранилищах. Всего изъятие излишков чернозёма будет проведено на площади около 50 кв. км., преимущественно в Херсонской и Полтавской областях.

«Общая площадь сельскохозяйственных земель Украины, контролируемых зарубежными компаниями, сейчас уже превышает 2,2 миллиона гектаров»

Судьба сельскохозяйственного сектора Украины не может не вызывать тревоги. Как говорилось в докладе института Окленда еще в прошлом году, более 1,6 миллиона гектаров украинской земли находились под контролем иностранных корпораций. Дальнейшие исследования позволили идентифицировать источники и новых зарубежных инвестиций.

Таким образом, по некоторым оценкам, общая площадь сельскохозяйственных земель Украины, контролируемых зарубежными компаниями, сейчас уже превышает 2,2 миллиона гектаров. Кроме того, в ходе исследований были идентифицированы существенные «серые зоны», где трудно определить, кто именно является землевладельцем и кто контролирует эти земли.

Иностранные компании и акционеры, стоящие за приобретением земель на Украине, разбросаны по всему миру. Датская компания Trigon Agri, например, контролирует более 52 000 га. Эта компания была основана в 2006-м с использованием стартового капитала «состоятельных людей» из Финляндии. Компания ведет торги в Стокгольме (по данным NASDAQ), а ее крупнейшие акционеры это: JPM Chase (Великобритания, 9.5%); Swedbank (Швеция, 9.4%); UB Securities (Финляндия, 7.9%); Euroclear Bank (Бельгия, 6.6%) и JP Morgan Clearing Corp (США, 6.2%).

United Farmers Holding Company, которой владеет группа инвесторов из Саудовской Аравии, контролирует 33 000 га сельскохозяйственной земли Украины через компанию Continental Farmers Group PLC.

AgroGeneration, которая держит 120 000 га украинской сельскохозяйственной земли, зарегистрирована во Франции, и 62% ее акций контролирует техасская инвестиционная компания SigmaBleyzer.

Американский пенсионный фонд NCH Capital держит 450 000 га. Компания начала свою деятельность в 1993-м и теперь хвалиться тем, что была одним из первых западных инвесторов на Украине после распада Советского Союза. За последние десять лет эта компания систематически брала в аренду небольшие участки земли (размером от 2 до 6 га.) по всей Украине, укрупняя и объединяя их затем в большие фермы, действующие уже как промышленное производство. По данным одного из главных партнеров NCH Capital, Джорджа Рора, такая аренда дает компании право выкупить ныне арендуемые сельскохозяйственные земли, как только на Украине будет снят мораторий на продажу земли.

У другой подгруппы таких компаний руководство украинское – это зачастую компании со смешанными украинскими и зарубежными инвестициями, зарегистрированные, как правило, в «налоговых гаванях» типа Кипра, Австрии и Люксембурга.

Например, компания UkrLandFarming контролирует крупнейший в Украине банк земли – 654 000 га в общей сложности. 95% акций UkrLandFarming находятся в руках мультимиллионера Олега Бахматюка, а оставшиеся 5% были недавно проданы компании Cargill. Аналогичным образом, Юрий Косюк, занимающий пятое место в списке самых богатых украинцев, является генеральным директором МНР, одной из крупнейших сельскохозяйственных компаний, которая держит 360 000 га сельскохозяйственных земель.

С началом нынешнего политического кризиса в Украине, некоторые из этих компаний (преимущественно украинских) тоже оказались охваченными кризисом. Одной из таких компаний является зарегистрированная на Кипре «Мрия агро-холдинг», которая контролирует почти 300 000 га земли. В 2014-м на сайте компании (который более недоступен) была размещена информация о том, что 80% акций «Мрии» владеет семейство Гута (граждане Украины), занимающее главные посты в руководстве компании. Остальные 20% акций числятся за Франкфуртской Фондовой Биржей.

По данным новостных агентств, летом 2014-го эта компания объявила дефолт по платежам по двум крупным евробондам, что ставит под вопрос само будущее данной компании. Эта компания сначала заручилась поддержкой американской Blackstone Group и украинской Dragon Capital, однако всего через месяц эти компании отказались поддерживать «Мрию», а вслед за ними – и международная компания по финансовым услугам и аудиту Deloitte.

Затем был созван международный комитет держателей облигаций, в состав которого вошли несколько американских и британских инвестиционных групп (в том числе CarVal Investors – инвестиционный филиал компании Cargill), которые в сумме владеют более 50% долговых обязательств «Мрии» по евробондам (с погашением в 2018-м) и 15% обязательств по евробондам с погашением в 2016-м. Таким образом, будущее компании «Мрия» туманно и некоторые источники предполагают ее скорое банкротство.

Другая украинская компания, зарегистрированная в «налоговых гаванях», тоже испытывает трудности. Это Sintal Agriculture Public Ltd (зарегистрированная на Кипре, проводящая торги на Франкфуртской Фондовой Бирже с 2008-го, и контролирующая 150 000 га сельскохозяйственной земли Украины). Она прекратила торговлю акциями 29 января 2014-го «до дальнейшего уведомления» после того по отношению к ней была инициирована процедура банкротства. В 2013-м на ее вебсайте (он тоже уже не работает) заявили, что 36,3% акций этой компании находятся в свободном обращении.

Вероятность банкротства этих корпораций и участие западных инвесторов в кризис-менеджменте поднимает вопрос о дальнейшей судьбе контролируемых ими сельскохозяйственных земель. Пока еще не ясно, как будет решаться вопрос о контроле над этими землями и какова будет роль западных компаний и фондов, которые инвестировали средства в обанкротившиеся украинские компании.

Случай с Грецией, по его мнению, это признак кризиса европейской модели развития. «Считалось, что Греция является сияющим примером обогащения. Оказалось, что это иллюзия, и в Греции был огромный гриб-паразит для поглощения европейских денег». После институционального, финансового и морального кризиса в 2009 году европейская модель характеризуется низкой привлекательностью. Благодаря всему этому, на Балканах вводятся российские и турецкие модели, которые отличаются по степени авторитаризма», — добавил он и уточнил, что политические элиты на Балканах устали от мягкого надзора Брюсселя.

Иван Крыстев из Центра либеральных стратегий отметил, что страны бывшей Югославии до сих пор не могут найти себя в европейском проекте. «Конвергенция исчезает,« — заявил он, указывая на то, что вместо того, чтобы сблизиться, страны Западной Европы и на Балканах выглядят все более отдаленными и разными. Крыстев процитировал данные исследований в странах бывшей Югославии, которые неожиданно показали, что все, кроме албанцев и хорватов, хотели бы жить в Югославии. Более того — Крыстев считает, что в ЕС замедлят интеграцию этих стран в связи с тем, что на момент их присоединения они потеряют свое влияние на них.

На этом фоне особое влияние оказывает приток беженцев, к которому малые балканские страны не привыкли. Может быть, бывшие колониальные силы, как Франция, привыкли к этому, но в небольших обществах, как балканские, где есть традиционные меньшинства, и которые функционируют в условиях политической нестабильности, это приводит к серьезным изменениям. Вышеперечисленное, по словам Oгняна Минчева, приводит к выводу, что Европа провалилась в модернизации Балкан.

Любопытным, по мнению Веселы Черневой, директора Европейского совета по внешней политике, является то, как балканские процессы влияют на другой кризис. Она напомнила, что косовский прецедент был использован Россией в качестве аргумента невиновности за присоединение Крыма. С другой стороны, по ее мнению, в Украине основные политические страхи связаны с тем, что в стране осуществится модель боснийской децентрализации, которая может привести к образованию постоянной зоны нестабильности. Почему это создает беспокойство Киеву?