Дата проведения маневров в релизе не уточняется, однако, по данным Министерства обороны Болгарии, учения продлятся до 12 июля.
"На выходных корабли Первой постоянной военно-морской группы НАТО (SNMG1) и Второй постоянной группы противоминной обороны НАТО (SNMCMG2) прибыли в Черное море, чтобы провести совместные учения с ВМС Болгарии, Румынии, США, Греции и Турции", — говорится в сообщении.
В учениях примут участие 23 надводных корабля, турецкая подводная лодка, а также корабельные вертолеты и самолеты ВВС Болгарии.
Отряд кораблей SNMG1, по данным военно-морского командования, в настоящий момент включает португальский фрегат "Д. Франсишку де Алмейда", голландский фрегат "Тромп" и румынский фрегат "Реджеле Фердинанд". Второй отряд кораблей состоит из турецкого фрегата и двух тральщиков ВМС Турции и Румынии.
Отмечается, что данная группировка кораблей НАТО обладает значительными возможностями по контролю морских рубежей, ведению боевых действий с авиацией и подводными силами противника, а также преодолению минных заграждений.
Согласно Конвенции Монтрё о статусе проливов, военные корабли стран, не имеющих выхода к Чёрному морю, могут находиться в его акватории не более 21 суток и для них введены существенные ограничения по классу и по тоннажу судна.
Глава МИД РФ Сергей Лавров ранее заявлял, что пребывание кораблей США в Черном море часто превышало установленные конвенцией сроки.

Родина шпрот, яблок и… мандаринов
Что касается торговли внешней, то украинский экспорт за тот же период сократился на 32,6%, а импорт — на 35,6%. Первое из этих чисел (фантастических для государств с реальной экономикой) наглядно свидетельствовало о дальнейшем падении национального произодства, а второе — о том, что обнищавшие граждане «постреволюционной» Украины резко сократили спрос на дорогие импортные товары. Впрочем, некоторые чудеса в рассматриваемый период все же были, однако наблюдались они скорее в области убийства украинской экономики и удушения ее торговли.
Например, скромный городок Буск Львовской области стал центром Украины по производству и дистрибьюции… шпрот. Очевидно, глава национального Минэкономразвития и торговли мог бы рассказать много интересного о том, какими каналами балтийские кильки плывут в этот тихий западно-украинский райцентр и (самое главное!) какую прибыль от этого получает госбюджет его новой родины. Особенно интересно было проследить за динамикой процесса массовой миграции шпрот к берегам Западного Буга на фоне очередного «шпротного» кризиса в прибалтийских республиках, которые оказались зажатыми между закрытыми рынками «старых» членов ЕС и стеной ответных российских санкций.
Свое продолжение получила и история с польскими «яблоками раздора», буквально наводнившими украинские прилавки в первые месяцы текущего года. А по мере приближения июля-августа (и, следовательно, свежего урожая уже собственных яблок) поток «еврояблок» не только увеличился, но и цена на них возросла. На фоне стандартного диапазона 1,0−1,2 евро за кг (в гривневом эквиваленте) начали появляться ценники, соответствующие уже 1,5−2,0 евро/кг — причем за яблоки урожая 2014-го!
Этот кажущийся парадокс также могли бы (при желании) объяснить специалисты по развитию украинской экономики и торговли. Особенно с учетом пролонгации странами ЕС санкций против России, которыми они еще на целый год автоматически захлопнули перед своими производителями продуктов питания двери на российский рынок. В результате, помимо невостребованных фруктов из братской Польши, на Украину стали прибывать гораздо более дорогие яблочки (например, из Голландии). Что поделаешь — друзьям из Европы нужно помогать, пусть даже за счет своей собственной экономики.
Естественным продолжением этого процесса может стать, например, дальнейшее расширение внешнеторговых связей Украины с Грузией. Конечно же, за счет увеличения грузинского экспорта и, конечно же, через Одессу. Об этом позаботится другой «новый украинец» (и по совместительству) губернатор Одесской области Михаил Саакашвили. Не зря же бравый Михо недавно предложил просто распустить местную таможню и милицию. Очевидно, при реформе этих огранов планируется широко применить опыт «кадрового импорта», в результате которого должности губернатора, генерального прокурора и главного милиционера уже заняты как раз уроженцами солнечной Грузии. После создания максимально комфортного (для грузинского бизнеса) административного и таможенного режимов украинские виноделы смогут в полной мере оценить увеличение доли грузинских вин на украинском рынке, а овощеводы — ранних (грузинских же) овощей. Помимо прочего можно будет, по-видимому, ожидать открытия новых мощностей по разливу «Боржоми» (где-нибудь на Куяльнике), а также массовые поставки грузинских мандаринов (паромом Поти — Ильичевск). С последним, правда, могут получиться и накладки из-за противоречий с производителями цитрусовых из Турции и Испании, зато Украина превратится в настоящую яблочно-мандариновую республику.
Худшее, конечно, впереди?
Пока же Украина ускоренными темпами превращается в аграрную страну. Это, впрочем, отнюдь не означает, что ее аграрии и животноводы могут спать спокойно: за первые пять месяцев 2015 года валовая сельхозпродукция просела на 5,4%. С учетом наращивания объемов экспорта основных сельхозкультур и их производных (на фоне весьма сдержанных прогнозов нового урожая и роста «вкусных» цен на внутреннем рынке), риски рукотворного голодомора продолжают оставаться достаточно высокими.
Что касается промышленности, то налицо продолжение прогрессирующей деиндустриализации, которая, судя по всему, является основным направлением «перезагрузки» украинской экономики, согласованной с Западом. В особенности это касается тяжелой наукоемкой промышленности и основных (до недавнего времени) экспортообразующих отраслей.
По итогам января — мая 2015-го (по сравнению даже с аналогичным периодом прошлого года) добыча каменного угля в стране обвалилась на 56,9%, кокса на 48,1%, а металлических руд — на 11,0%. При этом в условиях перманентного энергетического голода выпуск кокса сократился на 48,1%, а собственная добыча нефти и природного газа просела на 6,1%. Из-за разрушения промышленной инфраструктруры, фактического разрыва межрегиональных связей и потери экспортных ниш украинская металлургия и машиностроение только с начала текущего года потеряли по 25,5%, а химпром — 23,7% своего производства.
Стоит подчеркнуть, что в первые пять месяцев текущего года спад производства коснулся и сравнительно благополучных раннее пищевой (-12,4%) и текстильной промышленности (-12,2%). Еще более заметным (-13,2%) стало проседание этого показателя в фармацевтическом бизнесе, несмотря на его высокую рентабельность в постреволюционной Украине.
Зато (внимание!) производство сахарных кондитерских изделий на Украине за тот же период, напротив, выросло — на 3,1%, а коньяка — на целых 27,8%. Так что кое-кому вполне можно хлопнуть коньячку и закусить сладеньким. Помянуть украинскую экономику образца 2013 года — ведь не зря же «революцию» делали…

Блицкрига явно не получилось. Турция, прекрасно осознав свою переговорную силу и зависимость России от своей позиции, прогнозируемо начала выкручивать «Газпрому» руки по части скидок на газ в обмен на заключение соглашения по «Турецкому потоку»; переговоры ушли в лето и теперь еще осложнились отсутствием в Анкаре полноценного правительства по итогам парламентских выборов, где партия Эрдогана не набрала большинства. Теперь появились сообщения, что «Газпром» приостанавливает строительство «Южного коридора» — трубопроводной системы, соединяющей действующую систему магистральных газопроводов с точкой входа «Турецкого потока» в Черное море.Все проблемы «Турецкого потока» были ожидаемы и предсказаны.
Попытавшись переиграть ЕС и Украину и совершить хитрый маневр путем изменения точки входа на сушу бывшего «Южного потока», Россия поставила себя в уязвимую позицию перед крайне непростым партнером, которым является Турция. Тут стоит напомнить несколько фактов из истории: сразу после триумфального запуска в 2001 году газопровода «Голубой поток» через Черное море Турция подала на «Газпром» в суд с требованием пересмотреть условия поставок газа и снизить цену. И добилась успеха: рыночную власть монопсонии, единственного покупателя газа по трубопроводу, никто не отменял. В течение более чем десяти лет Турция упорно маневрировала в вопросах транзита российского и каспийского газа через свою территорию, отказываясь принимать на себя второстепенную роль сервисной транзитной страны и настаивая на том, чтобы быть эксклюзивным перекупщиком газа и извлекать из этого свою маржу. Уже одно лишь элементарное знание истории всех этих переговоров могло бы подсказать, что достичь выгодного соглашения с Турцией будет непросто – а тем более в ситуации, когда Анкара полностью понимает все возникшие сложности в отношениях Москвы с ЕС и Украиной и отдает себе отчет в том, что «Турецкий поток» — единственный способ для Путина избежать газовой капитуляции перед ЕС на южном направлении.
Поэтому совершенно неудивительно, что до последнего момента между «Газпромом» и турецкой Botas существовали системные разногласия просто по самому принципу предоставления Турции скидки к цене на российский газ – будет она применяться к конечной цене, рассчитанной по формуле с привязкой к нефтяным котировкам, или к базовой цене, от которой, собственно, и идет отсчет. Хотя источники «Газпрома» сообщают, что вроде бы удалось достичь согласия и теперь ситуация сдерживается только отсутствием в Турции нового кабинета министров, на деле это совершенно не факт, и мы можем стать свидетелем новых разногласий – буквально до последнего момента над «Газпромом» нависала угроза арбитражного иска со стороны Botas с требованием пересмотра и снижения цен.
У «Турецкого потока» есть фундаментальная проблема и с другой стороны – со стороны европейского спроса.
Уже сейчас ясно, что попытка навязать форсированный график реализации этого проекта, вкупе с громкими заявлениями о намерении сбрасывать поставляемые объемы газа на греко-турецкой границе без заботы о дальнейшей логистике, а также прекратить газовый транзит через Украину в 2019 году, были частью плана мощного информационного давления на европейцев. Их хотели напугать дефицитом российского газа и заставить смягчить позиции и по согласованию новых газовых потоков из России, и по Украине, и, вероятно, по санкциям. Усиленный PR на тему новых газовых контрактов с Китаем, которые якобы вот-вот будут заключены и уведут российский газ из-под носа у европейцев – из этой же оперы. В Европе нет недостатка в симпатизантах Путина и просто прагматичных людях, которые должны были взвыть на тему «замерзнем без российского газа» и стимулировать разворот позиции ЕС в сторону Путина.
Однако план не сработал, так как для него труднее было подобрать худший момент. Европа испытывает рекордное в истории падение спроса на газ, его потребление в ЕС в прошлом году было на минимальных уровнях с 1995 года, на 12% ниже чем в 2013 году и почти на четверть (на 115 млрд куб м) ниже чем в пиковом 2010 году. Отчасти с этим связано рекордное падение продаж «Газпрома» на европейском рынке. Параллельно Европа импортировала более 50 млрд куб. м сжиженного газа.
Трудно шантажировать рынок, не испытывающий дефицита.
Ключевой потенциальный покупатель газа по «Турецкому потоку», Италия, также сильно сбросила общее потребление – до 57 млрд куб. м газа в 2014 году, против почти 80 млрд десятилетием ранее. Но дело не только в этом. Заявления «Газпрома» о том, что теперь европейским покупателям придется самим искать пути отбора газа с греко-турецкой границы, раз они не соглашались на «Южный поток», по плану Путина, должны были напугать итальянцев, но в итоге они их просто разозлили. Личные контакты автора этих строк показывают, что такая постановка вопроса создала «Газпрому» дополнительный имидж ненадежного партнера, которому плевать на своих потребителей: поскольку газопроводная инфраструктура «Юг-Север» от греко-турецкой границы к рынкам Западных Балкан и Италии попросту отсутствует, заявления о нежелании заниматься ее созданием были расценены просто-напросто как декларация «Газпрома» о готовности прекратить работу с этими рынками. Итальянцы пока ведут себя соответствующим образом: достаточно взглянуть на текущие географические приоритеты Eni или Edison, чтобы увидеть, что они сейчас больше интересуются Африкой и Восточным Средиземноморьем, чем Россией. Помимо Греции, которая в реальности связана в возможности брать суверенные займы для финансирования газопроводного строительства, никто из потенциальных потребителей «Турецкого потока» разговоров о продлении трубопроводной инфраструктуры до рынков сбыта не ведет. Для «Газпрома» это плохой сигнал – поток никому не интересен. Даже Сербия начала переговоры о будущих закупках газа с Румынией (которая, в свою очередь, в апреле полностью прекратила импорт газа из России).
Неудивительно, что в этой ситуации на поверхности возникла опция ограничиться всего двумя нитками «Турецкого потока», а третью и четвертую не строить – они будут просто не востребованы. А покупателем 32 млрд куб. м газа в год, поставляемого по первым двум ниткам, выступит Турция, которая еще и получит скидки. Параллельно «Газпром» переключил свой интерес на реанимацию идеи расширить Nord Stream – в июне об этом был подписан меморандум с компаниями Shell, OMV и E.On.
Воспринимать замораживание строительства подводящего «Южного коридора» в этой ситуации слишком драматично не стоит – инфраструктура для прокачки 32 млрд куб. м по первым двум ниткам «Турецкого потока» уже фактически готова. А вот для его расширения нет ни спроса, ни денег – «Газпрому» еще только предстоит найти источники финансирования не только «Турецкого потока», но и «Силы Сибири», которые будут существенным довеском к инвестпрограмме на фоне падения экспортных доходов на $14 млрд в прошлом году и продолжения падения экспорта в этом. На этом фоне неудивительно смягчение риторики об украинском газовом транзите и признание «Газпромом» того факта, что и после 2019 года вопреки прежним угрозам транзит через Украину продолжится.
Так что «Турецкий поток» вместо глобального русского оружия превращается в очередной ограниченный по масштабам региональный проект по обслуживанию одного покупателя – Турции. Ровно точно такая же история – с «Силой Сибири» и Китаем. Региональная держава, как выражается президент Обама, она и есть региональная держава.