- Господин посол, Франция является участником "нормандского формата" по Украине. Как Вы оцениваете ход выполнения Минских договоренностей по Украине на сегодняшний день? Наметились ли, на Ваш взгляд, позитивные тенденции и можно ли в перспективе ожидать снятия санкций в отношении России со стороны ЕС?
- Франция не просто является участником "нормандского формата" по Украине, но и страной-основательницей этого формата. Мы очень активно участвуем в процессе урегулирования украинской проблемы: президент французской республики Франсуа Олланд принимал участие в по меньшей мере четырех телефонных переговорах в "нормандском формате", с участием канцлера ФРГ Ангелы Меркель, а также проводил встречу с одной стороны президентом Украины Петром Порошенко и председателем Верховной рады Украины. В ходе этих разговоров шла проверка того, как продолжается процесс реализации Минских договоренностей.
На сегодняшний день рабочие подгруппы в рамках Контактной группы по Украине собираются в еженедельном формате. В частности, накануне состоялось заседание подгруппы по политическим вопросам. Все четыре подгруппы соберутся совместно с заседанием Контактной группы 3 августа в Минске. То есть работа продолжается, прогресс мирного урегулирования идет медленно, но в верном направлении.
Почему это происходит медленно? Во-первых, поскольку лидеры стран "нормандской четверки" договорились в рамках своего недавнего телефонного разговора 23 июля о необходимости применения режима прекращения огня, а также отводе от линии разделения вооружений, калибром менее 100 мм. К сожалению, в настоящее время сроки выполнения этих договоренностей не соблюдаются в полной мере: наблюдатели ОБСЕ недавно попали под обстрел. Но в общем все стороны взяли на себя обязательства по выполнению достигнутых договоренностей. Что касается других вопросов, то по ним идет продвижение, поскольку официальный Киев и представители самопровозглашенных ДНР и ЛНР ведут совместные переговоры в рамках четырех рабочих подгрупп, и в рамках трехсторонней Контактной группы, хотя формально представители самопровозглашенных республик не являются ее членами, тем не менее они вовлечены в этот процесс, они в нем принимают участие. Таким образом, прямой диалог между сторонами украинского кризиса, о котором говорит Москва, поскольку он предусматривается Минскими договоренностями, идет.
Что касается прогресса, то здесь ситуация разнится в зависимости от направления. К сожалению, мы не видим существенного продвижения по гуманитарным вопросам и по вопросу обмена пленными. Рассчитываю, что мы придем к решению этой проблемы. Есть проблема, касающаяся принятия закона об амнистии, которого требуют сепаратисты и в котором содержатся условия обмена пленными. Они бы хотели применения принципа, который мы называем "всех на всех". По мнению украинской стороны, есть категории преступлений, решение касательно которых они хотят принимать, исходя из каждого отдельного случая.
Существует идея привлечь к решению задачи с обменом пленными Международный Комитет Красного Креста (МККК).
В гуманитарном плане ситуация на Донбассе неудовлетворительная. МККК не в состоянии выполнять свою работу, что вызывает наше сожаление.
Работа экономической подгруппы под руководством представителя ФРГ идет по трем важным трекам, именно поэтому можно говорить о движения вперед, так как речь идет о вполне конкретных вещах: обсуждается восстановление обеспечения питьевой водой Донбасса, поставка угля из Донбасса в другие регионы Украины в обмен на электроэнергию. Урегулирование этого вопроса необходимо ускорить, поскольку ситуация крайне неудовлетворительна не только в Донбассе, но и на всей остальной Украине.
Кроме того, необходимо вновь провести переговоры по поставкам газа на Украину, в которых ЕС в прошлом году получил роль посредника, а затем необходимо восстановить обмен, при котором Донбасс поставляет уголь, а остальная часть Украины – электричество в Донбасс. Это тоже очень важно для восстановления этого региона в интересах гражданского населения. Донбасс будет поставлять уголь в обмен на электроэнергию.
Третий трек – и он самый трудный, это восстановление финансовых потоков. Франция и Германия оценили ситуацию на месте, мы сделали то, что обещали. Существует принципиальное согласие между представителями самопровозглашенных ДНР и ЛНР и Киевом о создании системы мобильных банков. Единственная остающаяся проблема в этом вопросе – это обеспечение безопасности получения денег. Она будет рассмотрена на заседании рабочей подгруппы по безопасности 3 августа, так как это связано с созданием гуманитарных баз, на которые можно поставлять денежные средства, не опасаясь, что они будут украдены. Мы думаем, нам это удастся, для этого требуется еще несколько недель. Однако в этом вопросе также нужно спешить: Киев должен платить госслужащим, выплачивать пенсии, на урегулирование этого вопроса может уйти еще несколько недель, и в этом мы согласны с Россией.
Последняя рабочая подгруппа, продвижение в которой представляется наиболее сложным, - политическая. Она находится под руководством бывшего посла Пьера Мореля. Работа в этой ведется по двум направлениям: применение нового конституционного закона на Украине, который должен предусматривать децентрализацию и особый статус Донбасса, а также проведение выборов на Украине и в Донбассе. Мы, французы, как и наши немецкие коллеги полагаем, что необходимо избегать всяческого промедления в этом вопросе и решать обе проблемы единовременно. Речь не идет о том, что все завершилось, что необходимо, чтобы сепаратисты приняли вариант текста Украины. Существует текст, и нужно, чтобы они его обсудили. Нужно всем напомнить – во Франции, в России, в Германии, что переговоры предназначены не для того, чтобы обвинять друг друга. Они существуют для того, чтобы найти компромисс. Киев не получит того, что он хочет, а Донбасс – того, что хочет он. В этом заключается принцип переговорного процесса. Рассчитываем, что 3 августа на заседании Контактной группы в Минске нам удастся достигнуть прогресса. Накануне в рамках заседания политической подгруппы представители Киева подготовили документ, в котором, как мне кажется, есть конкретные предложения для процесса децентрализации на Донбассе. В этой связи мы выражаем осторожный оптимизм относительно перспектив мирного урегулирования на Украине.
- Полагаете ли вы, что санкции могут быть сняты с России до конца 2015 года?
- Вопрос снятия санкций связан с реализацией Минских соглашений. Ожидаемые сроки выполнения этого соглашения – это конец текущего года. Мы надеемся, что к концу года мы достигнем соглашения между сепаратистами и Киевом, а также между четырьмя странами-участницами "нормандского формата", что позволит урегулировать ситуацию на Украине, а также снять санкции с России.
- Когда может произойти следующее заседание "нормандского формата" на уровне министров по Украине? Эффективен ли этот формат, есть ли необходимость присоединять к нему представителей США?
- Наиболее важное - это выполнение Минских договоренностей. Политическая часть Минских договоренностей была подписана четырьмя странами "нормандского формата", а меры их пошагового выполнения были подписаны представителями Украины, России, сепаратистами и ОБСЕ. Поэтому очень важно, чтобы именно эти страны несли ответственность за реализацию этого соглашения. С другой стороны, если другие страны также могут поспособствовать продвижению в этом направлении – тем лучше. Глава МИД РФ Сергей Лавров, как и мы, ведет переговоры с госсекретарем США Джоном Керри. Мы настаиваем на том, чтобы американская сторона оказала давление на Киев в деле выполнения Украиной взятых на себя обязательств. И это позитивное взаимодействие. До тех пор, пока все двигаются в одном направлении (на пути урегулирования Украинского кризиса – ИФ) – это не проблема.
"Нормандский формат" собирается гораздо чаще на дипломатическом уровне, чем на уровне глав государств. На сегодняшний день встреча на министерском уровне в "нормандском формате" не предусмотрена в ближайшее время, но рабочие подгруппы продолжат заседать все лето, в частности подгруппа по политическому урегулированию, у которой очень насыщенная повестка дня.
Поэтому, вероятно, новое заседание "нормандского формата" состоится в сентябре, однако, на каком уровне, я пока не знаю. Как известно, главы МИД стран-участниц "нормандской четверки" созваниваются и обсуждают проблемы Ирана, Сирии, вероятно, они обсудят и Украину.
- Как известно, недавно группа французских парламентариев осуществила визит в Москву, а затем в Крым. Каково отношение Парижа к этому визиту? Тьерри Мариани, который был во главе делегации, пообещал приехать в Крым в октябре, как в Париже относятся к этой инициативе? Намерен ли Париж предпринять какие-либо меры, чтобы препятствовать этому визиту.
- Мы не действуем исключительно в системе координат санкций и контрсанкций, Парламент Франции свободен. Мы лишь говорим о том, что выражаем сожаление в связи с этим визитом. Мы считаем его ненужным и контрпродуктивным. Но парламентарии вольны делать то, что они считают нужным. Мы считаем, что посетить Крым по приглашению российских парламентариев означает признание принадлежности этого полуострова России. Как вы знаете, французское правительство это не признает. Но парламентарии приняли решение пойти против решения правительства, это говорит о существовании демократии во Франции, что не мешает нам сожалеть об этом визите.
Что касается ситуации с Крымом, то для нас, французов, вопрос не в том, кому принадлежит полуостров – Украине или России, это тот вопрос, в котором должны разбираться эти две страны. Но мы не признаем аннексию полуострова. И мы сожалеем, что парламентарии не учли эту точку зрения.
- Когда речь заходит о перспективах взаимоотношений России и Запада в целом, звучат противоречивые точки зрения, есть пессимисты и оптимисты, а какой точки зрения придерживаетесь Вы?
- Пессимисты существуют точно не в Европе. Мы очень оптимистично настроены, рассчитываем, что отношения будут укрепляться. Необходимо избежать изоляции России. Мы нуждаемся в России, Россия нуждается в Европе. Да, у нас есть разногласия по Украине, но почему нужно разрывать отношения? Мы сотрудничаем по вопросам мирного урегулирования в Сирии, Йемене, Ливии совместно работаем в сфере энергетики. Ни один европеец не хочет разрывать отношения с Россией. Некоторые в России говорят, что от Европы нечего ждать, но эти люди, делая подобные заявления, берут на себя очень серьезную ответственность. Это они хотят порвать с Европой. Мы, европейцы, напротив, стараемся приумножить наше сотрудничество с Россией.
Например, три недели назад я подписал с министром образования РФ Дмитрием Ливановым историческое соглашение по взаимному признанию Францией и Россией дипломов и ученых степеней во всех областях, за исключением медицины. То есть завтра русские и французские студенты смогут учиться как во Франции, так и в России без каких-либо проблем. Вы думаете, нам бы удалось подписать этот договор, если бы мы были пессимистично настроены по поводу будущего отношений Франции с Россией? Кроме того, национальный праздник Франции 14 июля был сделан открытым для россиян. Несмотря на дождь, в этом году пришли 10 тысяч человек, большинство из которых русские. Так что я совершенно точно не пессимист, а наоборот, самый настоящий оптимист. У Европы и России, Франции и России имеются разногласия, но мы сумеем их преодолеть.
- Как Франция относится к инициативе по учреждению международного трибунала по крушению малайзийского "Боинга"?
- Мы поддерживаем эту инициативу. Франция была соавтором текста резолюции, внесенного Малайзией в СБ ООН от имени пяти стран, граждане которых стали жертвами трагедии с "Боингом" рейса МН 17. Мы считаем, что во имя памяти погибших, мы должны выяснить, что произошло, найти виновных и предать их правосудию. Мы полагаем, что создание международного трибунала по этому вопросу – лучший способ, чтобы достичь этих целей. Мы верим в независимость правосудия. Мы понимаем, что пока расследование не пришло к каким-либо конкретным выводам, и именно создание трибунала позволит выяснить, что же все-таки произошло с самолетом. Надеемся, что все члены Совета безопасности, особенно страны-постоянные члены возьмут на себя свою ответственность.
- Вас не смущает, что для расследования других крупных авиакатастроф некогда не создавались международные трибуналы?
- Могу сказать, что до сих пор лишь одна сторона в СБ ООН имела некие сомнения по этому поводу. То есть можно говорить, что в целом международное сообщество поддерживает инициативу создания международного трибунала по "Боингу" "Малайзийских авиалиний". Факт, что в предыдущих случаях ничего подобного не делалось не является оправданием для того, чтобы не предпринять этот шаг сейчас. Что касается Франции, то мы поддерживали и даже финансировали трибунал в Ливане, мы стояли у истоков создания международных трибуналов по Балканам и Руанде. Мы считаем, что международные суды – это позитивный опыт, прогресс в международной сфере. Россия утверждает, что является сторонницей международного права. И это случай продемонстрировать этот подход.
- Правильно ли понимать, что отныне при каждой авиакатастрофе будет создаваться международный трибунал?
- Конечно нет. Но ситуация с малайзийским "Боингом" очень серьезная. Есть случаи, когда понятно и известно, что произошло. Россия на сегодняшний день заявляет, что проведенное расследование неполное. Именно поэтому нам и нужен международный трибунал, ведь если бы все было понятно, мы бы в нем не нуждались. К счастью, подобные катастрофы не происходят часто.
Напомню вам, что международное расследование проводилось и в случае, который нас очень близко коснулся, - речь идет о сбитом в Африке самолете и деле Lockerbie. Тогда удалось доказать, что за катастрофой стоит ливийский режим. Борьба с безнаказанностью является частью международного правового арсенала, и для нас это прогресс. К тому же, есть случаи, когда все очевидно и трибунал не требуется. Но, повторюсь, когда Россия заявляет, что не знает точно, что произошло, мы тоже не знаем. Невозможно стереть память жертв, их семьи этого не допустят. Ход правосудия нельзя остановить.
- Господин Посол, не секрет, что Франция, как и другие страны ЕС, несет существенные убытки в связи с введением санкций в отношении России и ответными мерами со стороны российской стороны. Как изменился показатель товарооборота между нашими двумя странами с начала года?
- Санкции, экономический кризис в России, падение рубля, что приводит к удорожанию импорта, а также ведет к инфляции и падению покупательского спроса – все это негативно сказывается на взаимном товарообороте. Товарооборот между Россией и Францией к концу 2014 года сократился на 7%, а это значительно. Особенно на этот показатель повлияло падение курса рубля в декабре текущего года, что привело к сокращению импорта в Россию продукции, ставшей очень дорогой. Импорт люксовых марок, модной одежды, алкоголя существенно пострадал в этой связи.
Французский рынок сельскохозяйственных продуктов ощутил воздействие российских ответных контрмер. Кроме того, есть некоторые французские предприятия, которые пострадали меньше, чем другие. Однако в настоящее время мы можем говорить о значительных местных инвестициях Франции в России. Кроме того, все больше компаний заинтересованы развивать свое производство "на месте" для того, чтобы поставлять продукцию на местный рынок. Это касается сельскохозяйственного и продовольственного секторов производства. В сфере фармацевтики месяц назад мы подписали два важных соглашения (Sanofi и Iрsen).
Подобная политика находит одобрение со стороны российских властей, которые стремятся увеличить производство продуктов на внутреннем российском рынке. Французские предприятия пытаются приспособится к ситуации с импортозамещением. Но, как известно, у каждой медали две стороны. Санкции и российские контрсанкции выявили относительную слабость российской экономики в некоторых секторах: в сфере сельского хозяйства и производства. На наш взгляд эта ситуация подтверждает то, что экономика должна оставаться открытой. Санкции никому не приносят выгоду, и мы приветствуем их снятие, как только это станет возможным. Россия нуждается в некоторых технологиях, а французские предприятия нуждаются в российском рынке сбыта. Мы должны взаимодействовать.
В то же время я хотел бы отметить, что не все связано с санкциями: многие процессы происходят, прежде всего, из-за замедления экономического роста. Нас обнадеживает, что французские компании обосновались на российском рынке: в прошлом году Франция стала четвертой страной по объему инвестиций в Россию, и это положительный аспект, и мы очень этому рады.
- Сохраняют ли присутствие в России французские компании? И комфортно ли они себя чувствуют в нашей стране? Какие шаги Франция предпринимает для защиты своих активов (или активов связанных с государством структур) в России в связи с возможными ответными мерами РФ на аресты российских активов во Франции? Ожидаете ли Вы подобные меры со стороны России?
- По моим данным, ни одна французская компания не ушла с российского рынка с начала кризиса на Украине и экономической рецессии. С другой стороны некоторые предприятия отложили инвестиционные проекты, особенно в продовольственной сфере. Правительство Франции пытается убедить предприятия остаться, но и правительство России должно принять меры для улучшения бизнес-климата в стране: гарантировать инвестиционные проекты, бороться с коррупцией. У нас действительно стало меньше возможностей вести инвестиционные проекты в некоторых секторах, которые попадают под санкции. На международном рынке кредитование российских предприятий стало возможным не более чем на срок до 90 дней. Очевидно, что целый ряд проектов был приторможен. Но на данный момент французские предприятия сохраняют свое присутствие.
- Недавно российские активы во Франции были арестованы, опасается ли Париж в этой связи ответных мер со стороны России? Ситуация с арестом активом России в Бельгии и Франции вызвала очень бурную реакцию Москвы. Российские власти заявили о том, что имеют право предпринять меры по аресту собственности тех стран, которые арестовывали имущество России. Не опасаетесь ли вы развития такого сценария в отношении Франции?
- Насколько я понимаю, вы говорите о деле ЮКОСа. Франция не предпринимала никаких действий, у вас ложное понимание ситуации. Дело ЮКОСа, в связи с которым были произведены аресты российских активов, - это судебное разбирательство между гражданами РФ и правительством РФ. Граждане России обратились в международные судебные инстанции. Правительство России приняло решение не признавать решения голландского Арбитражного суда, но Франция, как и Россия , связана Нью-Йоркским соглашением, что обязывает выполнять решения этого суда. Так что обращение представителей правообладателей ЮКОСа было выполнено представителями французского правосудия без участия правительства, поскольку судебная система во Франции независима от правительства. Правительство Франции здесь не при чем. Единственное, что правительство Франции сделало – оно вмешалось в эту ситуацию, чтобы помочь правительству России, и препятствовало наложению ареста на счета и активы РФ, на которые распространяется иммунитет в соответствии с Венской конвенцией. Посол России во Франции Александр Орлов это публично заявлял.
Поэтому после вмешательства правительства Франции арест был снят со счетов, а также имущества посольства России во Франции. В остальном – это частное дело, над которым французское правительство не властно. То есть территориально это происходит во Франции, но юридически Франция к этому отношения не имеет. Проблема в корне всего этого дела, связана с тем, что российское правительство, когда был наложен арест на активы ЮКОСа, не возместило убытки акционерам. Поэтому когда я читаю о том, что Франция действует против России, - это не правда. Поверьте, мы делаем все возможное, чтобы помочь правительству России добиться соблюдения международного права.
- Удовлетворена ли Франция тем, как Россия выполняет свои обязательства в рамках ВТО? Есть ли в отношениях с Россией в рамках ВТО какие-либо острые вопросы помимо санкций ЕС и контрсанкций со стороны России?
- Франция была одной из стран, способствовавших принятию России в ВТО. Есть ряд спорных вопросов, которые были открыты в соответствии со статутом организации, речь идет о четырех–пяти случаях. В ВТО есть достаточно простая система, когда возникает проблема, то открывается расследование, подается иск, созывается комиссия, которая выносит решение, которое впоследствии выполняется организацией в соответствии со статутом. В настоящее время существует несколько исков, но их подавала не Франция, а ЕС. Поскольку в вопросах регулирования международной торговли ЕС является особым компетентным органом, именно он представляет Францию и остальные 27 стран в ВТО. Европейские и российские эксперты очень часто проводят технические консультации "на полях" организации по вопросам сельского хозяйства, космической промышленности, даже если речь не идет о разногласиях. Это живой процесс обмена мнениями, для этого ВТО и предназначено – чтобы решать спорные вопросы.
Хочу отметить, что каких-либо исков в отношении России, насколько мне известно, в связи с санкциями нет. Те спорные вопросы, о которых я говорю, касаются выполнения обязательств РФ и экономических отношений с ЕС.
- Действительно ли Франция окончательно отказалась от поставок вертолетоносцев "Мистраль" России? Если да, то как идут переговоры и когда следует ожидать возврата России уплаченных денег? О какой сумме компенсации может идти речь?
- Президент Французской Республики, отвечая на вопрос, подтвердил, что Франция начала переговоры с правительством России с тем, чтобы найти решение и выйти из тупика в вопросе "Мистралей". Он также подтвердил, что Париж и Москва очень близки к достижению такого соглашения.
- Вы не уточните, идет ли речь все-таки о разрыве контракта или о его выполнении?
- Как только мы узнаем о заключении этого соглашения, журналистам об этом сообщат.
- Как вы оцениваете роль России в достижении исторической договоренности по иранской ядерной проблеме? Намерена ли Франция продолжать тесно сотрудничать с Москвой в урегулировании других крупных международных кризисов, в том числе, например, в Сирии и Йемене?
- Франция и Россия очень плодотворно сотрудничали в рамках работы "шестерки" международных посредников в переговорах по ядерной программе Ирана. Россия, как и Франция, стремится к тому, чтобы режим ядерного нераспространения исполнялся. Париж полагает, что Иран – это очень важный партнер, с которым у Франции, как и у России, очень давние и крепкие отношения, и мы бы хотели их восстановить. Сегодня глава МИД Франции Лоран Фабиус находится в Тегеране, глава Евродипломатии Федерика Могерини там была вчера.
Европа хочет возобновить отношения с Ираном. Но соглашение, достигнутое между "шестеркой" и Ираном 14 августа, возлагает определенные обязательства на тех, кто его принял: Иран должен уважать свои обязательства, особенно в том, что касается контроля со стороны МАГАТЭ. Европа со своей стороны выполнит свои обязательства в том, что касается снятия санкций с Ирана.
В то же время как известно, Россия ведет важный политический диалог с Ираном в том числе и по Сирии. Россия, как и Франция, крайне обеспокоена усилением террористической угрозы, в частности,таких группировок, как ИГИЛ (запрещена в РФ - ИФ), Джавад-аль-Нусра. Мы участвуем в борьбе с терроризмом: в Африке, в Мали, в Центральной Африке, при поддержке африканской коалиции против "Боко Харам". кроме того мы участвуем в операции против ИГИЛ в Ираке. У нас с Москвой общие интересы в этом вопросе.
Как известно, мы взаимодействовали для поиска мирного решения кризиса в Сирии. Как и Россия, мы выступаем за сохранение единства и территориальной целостности Сирии. В 2012 году мы совместно поддержали Женевское коммюнике, мы убеждены, что его нужно выполнить, продолжая вести борьбу с ИГИЛ. В настоящее время идет обсуждение вопроса о судьбе президента Сирии Башара Асада: в какой момент он должен уйти, поскольку мы считаем, что он является частью проблемы для Сирии и точно не частью ее решения. В то же время, как и Россия, мы хотим сохранить возможность существования Сирии как государства, способного противостоять терроризму. Так министры двух наших стран общаются. Нам также известно, что Россия много общается с США по этому вопросу, и это замечательно.
Кроме того, Россия восстановила партнерские отношения с Саудовской Аравией, и мы рады этому. Президент Французской Республики уже четыре раза нанес визит в Саудовскую Аравию, таким образом, мы все вместе могли бы обмениваться мнениями по вопросам сирийского урегулирования. Самое сложное в этом вопросе – собрать за единым переговорным столом всех важных региональных игроков. У каждой страны есть своя роль в этом процессе. Мы также очень обеспокоены тем, что происходит в Ливане.
Что касается Йемена и Ирака, мы ведем переговоры в рамках Совета Безопасности ООН. Россия сделала необходимый вклад несколько лет назад в решение вопроса химического оружия: именно российская инициатива позволила решить проблему его использования. Мы надеемся, что это к лучшему. В случае с Йеменом, вы правы, мы много об этом говорили в Совете безопасности. Как и по поводу Ливии. Мы также поддержали инициативу возобновления процесса урегулирования Ближневосточного кризиса, мы говорим об этом с нашими русскими коллегами, которые входят в "квартет" по урегулированию этой проблемы. На мой взгляд, существует множество тем в международных отношениях, для решения которых мы должны сотрудничать с Россией. И у нас гораздо больше точек совпадения интересов, чем разногласий.
- Рассматривают ли в Париже всерьез возможность поставок иранского газа в Европу через Турцию в качестве альтернативы "Турецкому Потоку", разумеется, при условии строительства определенной инфраструктуры для этого? Ожидает ли Париж существенного пересмотра, возможно, падения, цен на нефть и газ с учетом достижения соглашения по Ирану и выхода этого игрока на энергетические рынки?
- Европе необходимо обезопасить свои каналы получения газа, это возможно через диверсификацию источников газа. Россия заявила, что в 2019 году соглашение о транзите российского газа через Украину не будет возобновлено. Однако замечу, что господин Миллер несколько недель назад заявил, что это решение не точно.
Франция имеет очень здоровые отношения с Россией, мы покупаем российский газ. Но как все европейские страны, мы констатируем, что газовый рынок начинает страдать от избытка предложения. И мы пытаемся найти наиболее надежного поставщика газа. Франция , как и другие страны, не ограничивает себя в этом вопросе: мы, конечно, продолжим покупать российский газ по "Северному потоку", возможно, по "Турецкому потоку", когда соглашение будет заключено, возможно, будет американский сланцевый газ. Кроме того, мы планируем получать поставки газа через Турцию по Трансадриатическому газопроводу, будет газ из Туркменистана, а также из Ирана, когда будут сняты санкции. Турция в настоящее время надеется стать энергетическим хабом. Это логично с их стороны. Вероятно, что скоро Турция будет в центре различных газовых потоков.
Но это не будет направлено против поставок российского газа в Европу. Ничуть. Повторюсь, у нас заключены успешные контракты. Я даже могу вам сказать, что Engie осенью отметит 40 лет газового сотрудничества с Россией, и мы собираемся организовать большой праздник в России по этому поводу.
- В настоящее время некоторые политики в ЕС всерьез обсуждают необходимость исключения Греции из зоны евро, поскольку сомневаются, что эта стран сможет решить свои проблемы без списания долгов. Разделяет ли Париж подобные взгляды? Будет ли она и дальше спасать Афины?
- Отношения между Грецией и Францией – это давняя история любви. Франция способствовала вступлению Греции в Евросоюз. Последний номер журнала Nouvel observateur вышел под заголовком "Никогда без Греции", и я считаю, что это передает отношение французов к этой стране. Греция совершила ошибки, Франция не несет ответственность за греческий долг, но Париж сказал, что Грецию наказывать нельзя: ей нужно помочь восстановиться.
Мы верим в Еврозону, мы верим, что у Греции есть место в Еврозоне. Мы выступаем против выхода Греции из Еврозоны, мы поддержим переговоры, которые позволят поддержать Грецию, мы поддерживаем реструктуризацию долгов этой страны. Но урок заключается в том, что мы должны продолжать евроинтеграцию. На основе еврозоны должно быть создано сердце новой Европы. Конечно, есть люди в разных странах, которые считают, что строительство еврозоны должно остановиться. Но это не выбор правительства и народа Франции.
