А ты не жалеешь, что сейчас не на передовой этой борьбы? Не жалеешь, что в свое время что-то сделал не так или не сделал важное, когда был в Донбассе? Может, тогда и сценарии сегодня были бы другими?

Я сплю спокойно. Во сне не вскакиваю и под подушку за пистолетом не лезу. Я много чего сделал. Какие-то решения были ошибочными. Но был жуткий недостаток информации. Особенно в вопросах кадров. Я не мог знать того, что знаю сейчас. Я действовал честно. Хотя и не всегда правильно. Своей чести, чести преданных мне людей и России я не замарал. Вот так.

Кадровые вопросы, говоришь. Давай по кадрам. Один твой бывший кадр, министр обороны, на днях создал довольно специфическую организацию, союз почему-то 25 января. Ты в нем ошибся или нет? И как ты думаешь, что для него важнее: спутник или погром?

Не могу сказать что не испытываю некоторого злорадства. Нет пророка в своем отечестве. Так уж получилось что уже довольно давно я говорил, что больше терпеть его безобразия нельзя и попытался, скажем так, открыть завесу над личностью Игоря Гиркина. Что он движим собственным самолюбием и психической неадекватностью. Более того – он обязательно полезет в политику. Неоднократно говорил. И что мы видим? Полез. Еще как полез. Даже начал с правильного политического хода - создал свою пресс-службу. О том, как говорить, думают те, кому нечего сказать. В итоге - смешное и жалкое зрелище. И сам Гиркин, и весь его союз. Для меня там единственная интересная фигура – писатель Эдуард Лимонов. Экзотический человек со специфической биографией, но надо признать – он серьёзный русский писатель. Остальные члены союза это какие-то блогеры. Честно говоря, Игорь тоже больше блогер, чем политик или военный, а его актерская натура проявляется в попытках играть роль белого офицера. Он так и остался реконструктором. Я и некоторых других членов этого комитета неплохо знаю. Например, Максима Калашникова. Мне представляется, ими движет чувство колоссальной неудовлетворенности, огромные комплексы. Они почему-то считают что должны, не могут а должны, получить свой кусок властного пирога. Они ненавидят, но боятся власть.

Ненависть к власти пока еще не преступление. Плохое чувство, но не статья в уголовном кодексе. Судя по твоим оценкам получается, что они ненавидят власть не из-за каких-то высоких идейных принципов, а из банальной зависти – потому что эти смогли а мы нет?

Естественно. Это движение – рыхлое сборище профессиональных неудачников по линии патриотизма. Не представляю, как они могут реализовать какую-то политическую программу. Я же помню, как «белогвардейца» Стрелкова передернуло когда он первый раз увидел сталиниста Калашникова. Политические перспективы у этого союза близкие к нулю. Пару-тройку раз этот комитет заявит что-то громкое, а потом исчезнет за полной ненадобностью.

Слушай, вот еще вопрос. Кадровый. И тоже связанный с этим твоим кадром. На этот раз последний о нем. Обычно такие люди, как Гиркин, редко оказываются в одиночестве. Их окружают боевые товарищи, люди с которыми они воевали. Вот я по тебе сужу. Вы же до сих пор все вместе.

Я с теми людьми, с которыми заходил в Донбасс, до сих пор встречаюсь, дружу и работаю в союзе добровольцев Донбасса. За небольшим исключением. К сожалению. Два месяца назад умер Арсений «Бревно», вчера Леша «Гусар». Во время войны люди как-то не болеют. Держатся на адреналине. Но она здоровья не прибавляет. Заканчивается, и человек начинает «сыпаться». Сегодня звонил Слава «Сармат». Отличный боец, здоровенный мужик. Нужна операция… А почти все друзья и однополчане Игоря от него отошли. Он неадекватен психически.

Хорошо. Пусть играет свою роль. В политике все играют роли. Да и в жизни тоже. Ты вот какую роль играешь?

Я себя политиком не ощущаю. Мое амплуа – эксперт, который, насколько это возможно, служит интересам государства. Я не стремился никогда к ролям первых лиц.

Хорошо, попробуем с другой стороны. С экспертной. Ты давно знаешь людей из патриотического лагеря, не «так называемого патриотического лагеря», а настоящего патриотического. Вот в чем разница между патриотизмом Проханова и Лимонова ты как эксперт можешь сказать?

Их многое объединяет.

А что разъединяет?

Проханов – действующий политик, которые пишет книги. Непонятно, кого в нем больше, политика или писателя. Ему интересна страна. Ему нужен результат. Лимонов в первую очередь писатель. Ему интересны люди. Со своеобразной стороны. Он рассматривает людей как букашек или бабочек. Ему важен процесс. Как сейчас говорят: «движуха».

Проханов тоже вроде бабочек собирает.

Лимонов собирает людей как бабочек. А Проханов - бабочек как людей. Проханову бабочки интересны. Как существа. Может потому что он слишком хорошо знает природу человека. Поэтому его и не заносит в крайности. Он жесткий человек. Для Проханова Россия – все. Проханову куда интереснее Захарченко, чем Гиркин. А Лимонову хочется наблюдать за тем же Гиркиным как за бабочкой: наколоть, посмотреть как она будет трепыхаться на игле, потом покрыть лаком и описать процесс.

То есть ты ведешь к тому, что среди патриотов существует два лагеря. Одни готовы положить за Россию кучу русских. Другие готовы отказаться от России, чтобы русские жили комфортно…

Проблема в слове комфортно. В той упрощенной дихотомии, которую ты предложил, у вторых Россия – какая-то абстракция. Для меня Россия – не абстракция. Для меня это «не геополитический проект» и не «территория с родными березками и рябинами». Для меня Россия – это русские люди. И главной задачей русского патриота является создание комфортных условий для русских. Только я по-другому понимаю слово комфорт. Есть жизнь комфортная с точки зрения материальных благ, а есть – комфортная потому что достойная. И она чаще всего материально менее комфортная и менее обеспеченная. На Донбассе мы не обещали комфортной жизни. Мы обещали достойную жизнь. Или достойную смерть. Да и сейчас, если посмотреть с точки зрения материальной - жизнь там стала хуже и тяжелее. Но она стала достойнее и свободнее. Достоинство и свобода – это ценности которые напрямую не одно и тоже с обычным комфортом и материальным достатком. Но война за них важна, и ради них можно многим пожертвовать, и, само собой, материальным достатком и даже жизнями русских людей.
Знаешь, за эти два года мимо меня прошло огромное количество людей. Кто-то ушел. Кто-то остался. Но самое важное – среди них было много настоящих русских о которых сто-двести лет назад писали романы и которые в современной московской суете кажутся несуществующими. А они есть. Честные, чистые русские люди. Часто наивные, но очень искренние. Их много. Они и есть Россия.

Ты говоришь как политик. Причем как политик, чувствующий свою моральную правоту и, извини, играющий роль идеолога. Ну допустим, в твоем случае это не предосудительно. Вот эти русские люди и объединились сейчас вокруг тебя в союз добровольцев Донбасса?

Они объединились не столько вокруг меня, сколько вокруг идей взаимопомощи и русского мира. Во-первых, мы являемся гуманитарной организацией которая заботится о российских добровольцах, пришедших с этой войны. Их очень много. В составе союза порядка 6 тысяч. Но мы поддерживаем связи и с Донбассом. Для многих из тех кто вернулся, Донбасс – главное событие в жизни. Для кого-то это только Донбасс. Для кого-то это Афган, потом Донбасс, для кого-то Чечня – Донбасс, для кого-то Грузия – Донбасс, для кого-то Таджикистан – Донбасс, для кого-то Приднестровье – Донбасс. Это люди с опытом.
И ты утверждаешь что вы не идете в политику? Судя по всему, многие ваши требования – политические или способны ими стать. Заметь, ты даже об общественном союзе говоришь в полувоенных терминах типа «состав»…
Даже кружок любителей макраме по своему участвует в политике. Но у нас политической программы нет. В этом наше преимущество. Нас объединяет патриотизм как государственническая позиция. А вот политические взгляды у членов союза могут быть разными: есть монархисты, правые, есть и довольно радикально левые, может даже либералы где-то затесались. Не тестировал. Не на детекторе лжи проверялись люди. По-другому. В окопах политические предпочтения утрачивают значение.
У нас – общий враг. Вернее, общие враги. Один из них в данный момент - на Западе. Другой – на Ближнем Востоке. И мы будет бороться с террористами. ИГИЛ (запрещенная организация в России) – наши враги. Киевская власть – тоже наши враги – как террористы, которые уничтожают свой народ.

То есть члены союза все еще на войне?

Для нас эта война не закончилась. Она имеет особое значение. Это война за идею в чистом виде. С одной стороны - сторонники русского мира, с другой – западники. С одной стороны – русские, с другой – предатели Руси и ее тысячелетней истории. Основной поток добровольцев Донбасс покинул, но связи остались. Крепкие связи. Жизнь в Донбассе должны строить местные жители. Они сами должны создать страну. Мы можем и хотим им помогать. И если какой-нибудь киевский «ястреб» попытается подавить республики силой, мы все готовы вернуться в Донбасс.

Ссылка