Что касается современного российского либерализма, то это очень странный феномен. Он не является представлением неолиберального типа, когда речь идет о государственном вмешательстве, коллективизме. Он в большинстве своем является неоконсервативным представлением о жизни, где многократно увеличенные позиции либерализма классического связаны с твердым индивидуализмом, с категорическим невмешательством государства в жизнь страны и общества, и где всячески отрицается возможность коллективистского подхода к чему-либо. Это совершенно радикальное представление о либерализме противоречит российской исторической традиции, где роль государства всегда была значимой.

Конечно, сегодня представители власти понимают, что население заинтересовано в присутствии государства, которое устанавливает правила игры и на рынке, и в общественно-политической жизни. Без этого условия совершенно невозможно наладить стабильность после 90-х годов, когда у нас действительно не было государства ни в какой из сфер.

Поэтому представление о современных российских либералах достаточно противоречивое, потому что не соответствует текущим настроениям населения и задачам, которые стоят перед государством. В этом отношении российские либералы выступают в роли обманщиков, потому что население хорошо знает, чем закончились либеральные реформы 90-х годов. Всем это хорошо известно.

— Многие считают, что тогда страна многого достигла.

— Они говорят о том же для повестки текущего дня: «Видите, какие великие преобразования были совершены в 90-е годы при Ельцине. Давайте к этому вернемся». Народ не хочет возвращения в 90-е. Речь может идти о большей или меньшей роли государства в каких-то вопросах, но отказываться от идеи государственности мы не готовы.

Россия исторически тяготеет к традиционному представлению о роли главы, лидера. Владимир Путин как раз удачно совместил эти роли. Он является лидером нового поколения, потому что не опирается на какую-то определенную часть элиты, но стремится найти поддержку в широких кругах населения. Это отличает его от российских либералов, которым опора в лице народа не нужна. Народ, с их точки зрения, совершенно некомпетентен во многих вопросах и не нужен в решении этих вопросов.

С одной стороны, они выступают в роли циничных обманщиков, а с другой — являются расходным материалом, если мы говорим о национальных интересах с точки зрения геополитической борьбы. Потому что либералы поддерживаются западной публикой, там они являются политическими беженцами. В западной прессе они рисуются как единственные оппозиционеры против «тоталитаризма» президента России. Но, чтобы оправдывать поддержку, они должны реализовывать интересы западного мира, связанные и с либерально-экономической парадигмой в развитии, и с допуском западных компаний на российский рынок. Хотя они могут легально действовать и сейчас. Не очень понятно, почему для решения этих задач они поддерживают российскую либеральную публику.

— Что вы имеете в виду, говоря о расходном материале?

— В плане геополитического противостояния Россия должна быть немножко отодвинута в рамках конкурентной борьбы. По этой причине наши российские либералы тоже активно используются Западом. Но при необходимости они будут просто брошены в топку как расходный материал. Все, что произошло с Борисом Немцовым, очень хорошо это демонстрирует. В этом отношении у них незавидная политическая судьба.

Кроме того, они стоят на обочине политического процесса в России, не предлагают ничего нового. Россия всегда являлась альтернативой, это ее историческая судьба. Но они не в состоянии предоставить эту альтернативу. Они не проповедуют идею возвращения России в ранг великих держав, что для России необходимо с точки зрения выживания. Как ни странно, здесь риторика должна идти о внешнеполитических амбициях: сначала мы возвращаем себе статус великой державы, потом достигаем возможности заниматься внутренними реформами, или это происходит параллельно. На самом деле, внутреннее реформирование всегда связано с задачами обороноспособности, возможностью представлять свои интересы на внешнемировой арене. В этом отношении национальным лидером может быть только тот, кто способен обеспечивать безопасность и обороноспособность страны.

— В своей работе вы упомянули, что либералы настаивают на индивидуалистском подходе. Но все-таки Россия — демократическая страна. С одной стороны, у нас много консерваторов, призывающих всех мириться с мнением большинства. С другой стороны, демократия подразумевает право меньшинства. Может ли российский консерватизм включать в себя эти либеральные ценности?

— Конечно. Я дала довольно дискуссионное определение нашей демократии нового типа, которая формируется в России, — «социальный демократический консерватизм». Здесь как раз признаются задачи индивидуального развития личности, но при опоре на общественные задачи. Здесь имеет место совмещение задач, которые ставятся перед каждым человеком, и перед обществом в целом.

Когда Путин говорит о демократии, он говорит о диктатуре закона. Прежде всего, должна быть создана четкая система, в которой могут существовать и развиваться люди. Известный лозунг «Россия — страна возможностей» отражает этот подход. Мы должны предоставлять максимально открытую площадку для развития индивидуальных способностей каждого отдельно взятого человека, который, получив эту площадку в России, сделает максимально много полезного для страны и общества.

— Есть ли у нашей либеральной общественности централизация, или она более-менее разобщена?

— Я думаю, что они очень сильно разобщены, что делает их не очень ценными в политическом процессе. Они настолько превозносят индивидуализм, что каждый ценит, прежде всего, самого себя. Они не могут найти сопряжения между своими собственными интересами, каждый из них борется за собственное прочтение будущего России. Каждый из них предлагает свои методы достижения власти. Каждый считает, что он более достоин власти, чем его соратник по российской либеральной парадигме, что делает их неустойчивой группой, и лишает шансов на политическую борьбу.

Мария Медведева