«Исламское государство» овладевало позициями иракской армии, захватывало ее оружие и перебрасывало его в Сирию. Также экстремисты пополняли свои вооружения за счет сирийской правительственной армии", — объясняет эксперт. Сегодня, однако, говорит руководитель Conflict Armament Research, арсенал ИГ включает в себя куда более новые модели оружия — произведенные в 2013—2014 годах и даже 2015-м. Джеймс Беван отследил рост поставок нового оружия из стран Восточной Европы, включая АК-74, пулеметы и взрывчатку.
В интервью HuffPost UK эксперт сказал, что сейчас Conflict Armament Research подозревает в поставках оружия Сербию и Болгарию. Они официально продают его Саудовской Аравии. Однако, несмотря на то, что подписывается соглашение о «конечном пользователе», в котором прописывается обязательство не продавать и не передавать оружие на сторону, Саудовская Аравия отправляет его прямо в Турцию, откуда оно попадает в «Исламское государство».
«Мы определили цепочку поставки: производители в Восточной Европе — другие восточно-европейские страны — Саудовская Аравия — Турция — сирийская оппозиция и затем — „Исламское государство“ в иракской Фаллудже. Так оружие доставляется меньше, чем за два месяца, — говорит Джеймс Беван. — Это почти прямые поставки. Если отправляют судно, то доставка занимает месяц».
Эксперт строит свои утверждения на анализе оружия, которое захватили у экстремистов после освобождения иракской Фаллуджи в мае. Исследование Conflict Armament Research доказало, что любой, кто вооружает сирийскую оппозицию, не имеет никакого контроля над тем, где оружие в итоге окажется. Как утверждает Джеймс Беван, сирийские группировки, которые якобы воюют с ИГ, часто присоединяются к нему или сотрудничают с экстремистами. Таким образом, новое оружие попадает в руки боевиков ИГ и иностранные силы, пытающиеся помочь бороться с «Исламским государством», на деле оказывают поддержку террористам. «Очень сложно различить оппозиционеров и «Исламское государство», — говорит Джеймс Бован. — Это значит, что поддержка сирийской оппозиции абсолютно бесконтрольна в том, что касается конечного получателя оружия. Примерно то же самое происходило в Афганистане в 80-х годах, когда США, Саудовская Аравия и их союзники снабжали оружием пакистанскую разведку. И та уже решала, кому его передать. Так вооружения попадали исламистам, которые организовали «Аль-Каиду» и «Талибан».
Джеймс Беван предполагает: восточно-европейские правительства знают, что Саудовская Аравия покупает оружие не для себя, так как тяжелому оружию «советского калибра» ее армия предпочитает дорогое и легкое американское.
«То, что мы делаем сейчас, обращаемся к правительствам стран Восточной Европы и говорим им, что у них большая проблема, так как они экспортировали 7 тыс. ракет „советского калибра“ в Саудовскую Аравию и знают, что Эр-Рияд не будет их использовать для себя. Так почему же они тогда экспортируют его, понимая, что конечным пользователем будет кто-то другой?».
По мнению эксперта, давление на правительства поможет достичь результатов и остановить экспорт вооружений «Исламскому государству». За два года Conflict Armament Research отследила перемещение почти полмиллиона единиц вооружений и амуниции, пользуясь серийными номерами и маркировкой, которые указывают на конкретную фабрику или завод. После этого компания подавала запросы в правительства стран-производителей, кому оружие продавалось, и отслеживала всю цепочку.
Conflict Armament Research стала известна на весь мир февральским скандалом с Турцией. Компания доказала, что Турция стала центром по снабжению «Исламского государства» компонентами взрывчатки, которую экстремисты использовали для терактов. Цепочка снабжения, как оказалось, простиралась через 51 компанию по всему миру, включая Nokia и европейские и американские бренды.
«Определенное количество компонентов производилось в Европе и бесконтрольно поступало в Турцию, которую ИГ использовало как магазин и склад, — говорит Джеймс Бован. В результате, как отмечает HuffPost UK, Турция вынуждена была запретить продажу химических удобрений, которые, как предполагалось, также использовали курдские повстанцы в самой стране.
В прошлом месяце Conflict Armament Research также доказала, что оружие, которое Китай продавал Судану, поступало повстанцам в Южный Судан, где недавно убили двух китайских миротворцев.

Возможно, какая-то странная деликатность не позволяла Джону Керри обеспечивать своих детей от первого брака за счет средств второй супруги и при этом позволяла залезть в карман Государственного департамента, — но на этой неделе стало известно, что более $9 млн из бюджета Госдепа было направлено через американский «Корпус мира» в некоммерческий фонд, организованный и руководимый Ванессой Керри, дочерью госсекретаря Джона Керри.
Госдепартамент профинансировал специальную целевую программу «Корпуса мира», инициированную Ванессой Керри и официальными лицами обеих организаций. Сразу после этого «Корпус мира» выделил все эти деньги в виде гранта некоммерческой организации «Сид Глобал Хелс», которую организовала все та же Ванесса Керри — вне конкурса, «как единственного поставщика» услуг.
Знакомо, не правда ли?Первоначально «Корпус мира» выделил «Сид Глобал Хелс» $2 миллиона из денег Государственного департамента США со сроком исполнения гранта по 10 сентября 2012 года. Джон Керри был тогда председателем Комитета Сената по международным делам, который — правильно — осуществляет парламентский надзор как за Государственным департаментом, так и за «Корпусом мира». Грант был продлен на четыре года в сентябре 2015 года — опять же без конкурса, на целевой адресной основе. На этот раз «Корпус мира» выделил структуре Ванессы Керри уже $6,4 млн из средств Госдепа. Втрое больше? Так ведь и Джон Керри в тот момент уже был Госсекретарь. «Сид Глобал Хелс» также получила дополнительно еще почти миллион долларов в счет «модификации» первого гранта, а также непосредственно из средств департамента, не связанных с финансами «Корпуса мира».
Было бы неправдой сказать, что все деньги вот так просто были разворованы.
Программа «Корпуса мира», придуманная Ванессой Керри и профинансированная Джоном Керри, называется «Глобальная служба партнерства в области здравоохранения» (GHSP) и направляет добровольцев врачей и медсестер в медицинские и сестринские школы в Малави, Танзании, Уганде и Либерии. Более 40 клинических педагогов работали в программе в 2014—2015 гг.
Вот только смущает, что Ванесса Керри оказалась единственным служащим «Сид Глобал Хелс», согласно налоговому отчету бесприбыльной некоммерческой организации, попавшему в руки прессы, кто за свой труд удостоился компенсации — около $140 000 в год, как сообщалось, при занятости 30 часов в неделю. Все остальные работали как волонтеры, бесплатно.
Да и с вопросом о продлении гранта на $6,4 миллиона также всплыли сомнительные детали. Дело в том, что по уставу «Корпуса мира» гранты не могут выходить за пределы срока действия в пять лет и обязательно должны проходить конкурсную процедуру, но в отношении организации дочери госсекретаря было принято «специальное решение» от 17 июля 2014 г., в котором закреплено, что контракты со структурами Ванессы Керри будут «продлены с возможностью привлечения единственного поставщика, если это предусмотрено OGAC». Как же это не будет «предусмотрено», если OGAC — это офис глобального координатора США по СПИДу в Государственном департаменте США, а сам глобальный координатор Эрик Гусби — это прямой подчиненный госсекретаря Джона Керри.
Когда документы всплыли на поверхность, а произошло это в начале недели, официальный представитель Государственного департамента США Джон Кирби был вынужден отреагировать в том смысле, что «нет абсолютно никакого конфликта интересов … Секретарь Керри не играл никакой роли в процессе принятия … решений в то время как занимал должность в Сенате или впоследствии, в то время как занимал должность в Государственном департаменте».
Правда, никого из журналистов этот ответ не убедил — документы оказались убедительней.

Прозрение господина Гатиса Труксниса наступило лишь тогда, когда доходы местной казны только от продажи недвижимости упали в 8,5 раз.
И подобное происходит по всей Прибалтике, с таким восторгом приветствовавшей санкции против России. Неповоротливый и добродушный русский медведь в конце концов заметил надоедливую Моську и осознал, что тявкает она от патологической ненависти и зависти. И заткнуть ее можно только перестав кормить. Именно это и происходит в последнее время. 
Среди множества событий последних дней незаметно прошло сообщение о том, что 12 сентября в Кремле президент ПАО «Транснефть» Николай Токарев доложил президенту России Владимиру Путину о состоянии дел в отрасли. И ничего радостного не было в данном докладе для прибалтийских лимитрофов.
Впрочем, если они добивались прекращения отношений с Россией, то добились своего – товарооборот стремится к нулю. Николай Токарев сообщил, что уже в этом году объем нефтепродуктов, идущих через порты Прибалтики, уменьшится в полтора раза – с 9 до 5 миллионов тонн. А до конца следующего года транзит прекратится вовсе – нефть пойдет на экспорт исключительно через отечественные порты.
Конечно, подобное стало возможным вовсе не в одночасье – Россия 15 лет последовательно шла к тому, чтобы обеспечить себе экономическую независимость от недружественных государств. В начале марта далекого 2000 года журналисты брали интервью в кабинете только начинавшего свою работу Владимира Путина.

Именно кропотливая работа из года в год позволила не только пережить санкционный удар, но и обратить его себе на пользу. На сегодняшний день заводы по производству нефтепродуктов позволяют загрузить 32 миллиона тонн в построенные магистрали к Приморску и Новороссийску. В том числе и 25 миллионов тонн дизельного топлива.
Только по линии Кстово (Второво) - Ярославль - Кириши (проект «Север») – Приморск ПАО «Транснефть» к 2020 году выйдет на 25 млн тонн экспорта нефтепродуктов. Объем перевалки нефтепродуктов одного только Приморска составит 60 млн тонн, полностью заменив порты Латвии, через которые в прошлом году Россия экспортировала 17,9 млн тонн нефтепродуктов.
Модернизация старых (Новороссийск) и строительство новых отечественных портов (Усть-Луга, Приморск) не только создает новые рабочие места, но и позволяет оставлять в стране миллиарды рублей, ранее уходившие в Прибалтику, в тот же порт Вентспилс, бывший во времена СССР основной перевалочной базой для нефтепродуктов. В результате только за текущий год полноводная река российской нефти, протекавшая через этот порт, усохла более чем вдвое – до 2 млн тонн.
И нельзя сказать, чтобы в Прибалтике не понимали, к какой катастрофе приведет антироссийская политика. В 2014 году, когда правительства лимитрофов только собирались присоединиться к санкциям против России, мэр Вентспилса Айвар Лембергс рвал на себе волосы:
«Нам тогда проще пойти и всем вместе утопиться в Балтийском море. Транзит в Вентспилсе на 80% зависит от российских грузов. Если Латвия посмеет ввести экономические санкции против России, то России придется сделать то же самое».
И Россия сделала, сократив транзит более чем в 10 раз (в 2014 году было 25 млн тонн). Это стало возможным благодаря строительству новых портов и Балтийской трубопроводной системы (БТС). Кстати, БТС служит наглядным примером долговременной и планомерной работы по модернизации России и снижению зависимости от соседей-русофобов. Уже в 2003 году порт Приморск за счет БТС вышел на 30 млн тонн отгрузки нефтепродуктов, начав реальное замещение мощностей Вентспилса.
Именно тогда бессменный мэр этого морского порта (упоминавшийся выше Лембергс), ранее категорически отказывавшийся от совместного использования порта, сам вышел с предложением продать ПАО «Транснефть» контрольный пакет оператора порта, компании Ventspils Nafta. За 200 млн долларов (!).
Независимая оценка показала, что стоимость пакета завышена в полтора раза. Предложение «Транснефти» ударить по рукам на сумме 143 млн долларов было отвергнуто. И тогда Сергей Григорьев (в то время вице-президент «Транснефти») посоветовал латышам «вязать носки, производить трикотаж и не биться за транзит». На последующие предложения «латышских партнеров» российская сторона ответила, что оценочная стоимость контрольного пакета акций Ventspils Nafta равна 1 доллару.
В последующие годы Россия последовательно снижала объемы транзита, один за одним исключая из перечня перевалочных портов не только прибалтийские порты (первым пал в 2006 году литовский Бутинге), но и украинские (Одесса в 2009-м). Как видим, происходит это не вдруг, а год за годом, благодаря последовательной политике импортозамещения и опоры на собственные ресурсы. Просто наиболее наглядно и актуально это стало заметно в последние 2 года.
На самом деле тот же Морской торговый порт Приморск стал нашим крупнейшим нефтеналивным портом не вдруг, а из года в год наращивая мощности: 30 млн тонн в 2003 году, 75 млн – в 2006-м. Аналогично и с введенным в эксплуатацию в 2001 году портом Усть-Луга. В 2012 году его мощности были увеличены до 35 млн тонн, в 2015 составили уже 50 миллионов. К 2020 году будут они снова будут удвоены – до 100 млн тонн в год.
И по мере того, как Россия восстанавливает свою экономическую независимость, теряют ее прибалтийские лимитрофы, стремительно возвращаясь в состояние 80-летней давности.
В отчете британского посла, направленного в Форин-офис в 1938 году и посвященного состоянию дел в Прибалтике, подробно описан общий упадок экономики – проросшие между рельсами деревья, ржавые портовые краны, обвалившиеся причалы, массовая безработица и бегство людей в Европу.
И названа причина – полный разрыв экономических связей с СССР. Выстроенная как составная часть Российской империи, Прибалтика оказалась не в состоянии встроиться в экономику Европы и тихо деградировала вплоть до вхождения в состав СССР. Это был второй и последний шанс, бездарно обмененный на «светлое европейское будущее».
Печально, но четверть века назад Латвия казалась привлекательной женщиной, сегодня же, к сожалению, больше напрашивается сравнение с постаревшей и разочаровавшейся в жизни портовой ночной бабочкой.
Позиция автора может не совпадать с позицией редакции.