«Делая заявления, приравнивающие действия России в Сирии к военным преступлениям, в Госдепе должны понимать, что все может закончиться инициированием россиянами общенационального референдума с одним единственным вопросом: «А не отключить ли в МИДе телефоны?» - цитирует ТАСС запись, сделанную Захаровой в социальной сети Facebook.

Ранее сообщалось, что выступая на совместной пресс-конференции с министром иностранных дел Франции Жан-Марком Эйро, Керри призвал тщательно расследовать военные преступления России и сирийской армии, наносивших удары по больницам и другим медицинским учреждениям, в результате чего погибло 20 и было ранено более 100 человек.

По словам военного источника, России необходима военная база в североафриканском регионе для решения геополитических задач в условиях серьезной нестабильности региона.

Создание подобного рода базы отвечало бы тому уровню сотрудничества в военной сфере между Москвой и Каиром, который наблюдается в настоящее время. Такого мнения придерживается бывший член египетского генерального штаба Талаат Мусаллям.

— Целесообразность военно-воздушной базы в районе Сиди-Баррани очевидна для Москвы. Несмотря на то что у РФ уже есть подобная база в сирийском Хмеймиме, присутствие российских ВВС в Египте даст Москве возможность решать военные задачи в западном Средиземноморье. А в качестве возможного места действий можно рассматривать, к примеру, Ливию, где на сегодняшний день сохраняется нестабильная обстановка, — отметил отставной генерал египетской армии.

Первый заместитель председателя комитета Госдумы по обороне Андрей Красов придерживается схожего мнения и считает, что совместное восстановление Россией и Египтом военно-воздушной базы в районе Сиди-Баррани направлено на укрепление международной безопасности, поскольку Россия, по его мнению, — гарант стабильности в Северной Африке.

— На сегодняшний день ситуация такова, что всё большее количество стран, в том числе и Египет, начинает осознавать роль России в сохранении баланса сил в мире. Ведь одно дело — бороться с терроризмом на словах, а совсем другое — предпринимать конкретные меры, как это делает РФ. Считаю, что следует налаживать сотрудничество с Египтом, это касается и совместного восстановления военно-воздушной базы, — сказал депутат.

Подобного мнения придерживается и член комитета Госдумы по международным делам Антон Морозов. По его словам, в сегодняшних условиях напряженности России необходимо укреплять свое военное присутствие в ближневосточном регионе.

— В Госдуме пока нет таких разговоров, поскольку сейчас всё внимание было приковано к ратификации соглашения с Сирийской Арабской Республикой. Но, несомненно, ближневосточное направление является важным для России. Мы понимаем, что оттуда могут исходить террористические угрозы, поэтому позиция России в этом вопросе ясна, — сказал депутат.

Любому государству необходимы военные базы за пределами своей территории. По словам президента Международной контртеррористической ассоциации Иосифа Линдера, база в Сиди-Баррани поможет решить вопросы не только по сирийскому треку, но также усилит наши позиции в Ливии.

— Это неотъемлемая часть восстановления могущества РФ на международной арене. В Африке необходимо воссоздать советские военные базы. Тем более территория Северной Африки является очень нестабильным регионом и наличие там военной базы позволит быстро и эффективно решать ряд геополитических задач, — считает Линдер. — И это делается не только для решения задач на сирийском треке, это еще и Ливия. Весь регион Ближнего Востока, северная часть африканского побережья, прилегающая к территории Египта. Это не значит, что мы собираемся на кого-то нападать. Наличие военных баз — это показатель представительства страны за ее пределами.

На данный момент единственная российская военно-воздушная база за пределами бывшего СССР располагается в Хмеймиме. 26 августа 2015 года аэродром Хмеймим был передан на безвозмездной основе российской стороне, а с 30 сентября того же года на аэродроме разместилась авиационная группа ВВС России, принимающая участие в военной операции в Сирии.

Россия вернется в Сиди-Баррани спустя сорок пять лет — правда, раньше там была наша военно-морская база. До 1972 года советский ВМФ использовал базу в этом египетском городе с целью наблюдения за американскими военно-морскими силами, рассказывает доцент кафедры всеобщей истории РГГУ, специалист по истории арабских стран Ближнего Востока и Северо-Восточной Африки Сергей Серегичев, но никогда не располагала там сильными ударными группировками, «поскольку это было не по карману».

— Если восстанавливать именно военно-морскую базу, то как раз с целью контроля за деятельностью шестого флота ВМС США. Но не думаю, что Россия будет создавать там ударную базу ВМФ с крупной группировкой сил. Это очень сложный политико-дипломатический процесс, редкая страна мира согласится сразу создать такую базу, этому предшествуют различные длительные процедуры, — считает эксперт. — Скорее всего, начнем с формирования пункта материально-технического обеспечения (ПМТО), который включает в себя дозаправку, мелкий ремонт, отдых экипажа, базу радиолокации и т.д. Другой вопрос состоит в том, где взять на это средства, поскольку вряд ли нам предоставят базу на безвозмездной основе.

Каждый пятый житель Германии своим этническим происхождением обязан мигрантам. Однако в возрастной группе до 18 лет каждый третий ребёнок имеет иностранное происхождение.
Как мрачно подчеркивает Паульвитц, "эти данные позволяют оценить, куда катится Германия". В крупных немецких городах ситуация еще более ярко выражена. Так 30% населения Берлина, происходят от мигрантов, а в некоторых районах немецкой столицы и пригородах немцы уже составляют меньшинство.

Оценивая ситуацию, Паульвитц констатирует:

“Сперва это произойдет в городах, а потом и по всей Германии – немцы станут меньшинством в своей собственной стране.”
Историк задается вопросом, какой будет Германия, если нынешние темпы миграции из стран культурно отличных от Европы сохранятся. Серьёзные демографические изменения в Германии произойдут уже в ближайшие два десятилетия. За это время большинство сегодняшних пенсионеров умрет, а их место займет возрастная группа от 45 до 65 лет, то есть люди находящиеся сегодня на пике своей трудовой активности.

Учитывая, что население Германии стареет быстрее, чем в среднем по Евросоюзу, процент пенсионеров увеличится, чего нельзя сказать об экономически активном населении. Меркель убеждает, что отчисления в бюджет на пенсии немецким старикам будут платить нынешние мигранты. Но верится в это с трудом. Примечательно, что из более чем миллиона мигрантов, приехавших в Германию, трудоустроились по данным немецкой прессы лишь 54 человека. Из демографической статистики на этот год следует, что безработица даже среди потомков мигрантов в два раза выше, чем у немцев. Кроме того, подавляющее большинство граждан не немецкого происхождения не имеет даже среднего образования.

Потенциальных мигрантов, желающих переехать в Германию, хватит для того, чтобы заполонить всю Европу. Как правило, это вторые, третьи и четвертые сыновья в семье, которым не хватает образования и желания обустроить нормальную жизнь дома. То есть содержать немецких пенсионеров в их планы явно не входит. Поддавшись на призыв Меркель и рассказы о щедрости немецкого правительства, они отправляются в Европу в расчёте сидеть годами на вэлфере и превратиться в социальных иждивенцев. Однако мигранты не знают о демографических изменениях, происходящих в немецком обществе, которые неизбежно отразятся на экономике страны. Тем более, они не в курсе того, что своей массовой миграцией они создают все условия для демонтажа социального государства в Германии.

Беженцы в связи со своей массовой миграцией создают условия для демонтажа социального государства в Германии.
При этом расходы Германии на мигрантов продолжают расти. По прогнозу Института мировой экономики (IfW), начиная с 2016 года Германия будет тратить на мигрантов от 25 миллиардов евро в год (если в Германию будет ежегодно прибывать по 360 тысяч беженцев) до 55 миллиардов (если ежегодный приток мигрантов будет миллионным). На одного беженца немецкое государство расходует не менее 13 тысяч евро в год. Благодаря профициту бюджета немцы пока ещё могут себе позволить такие траты на мигрантов. Однако недовольство политикой Меркель внутри страны растёт, а шансы на участие приезжих в немецкой экономике падают.

Проблема демонтажа социального государства занимает немецкие власти уже долгие годы. Однако все шаги на этом пути встречали жесточайшее сопротивление в парламенте. Возможно, что мигранты это лишь инструмент для уничтожения социальной системы Германии, для чего сегодня страну и перегружают пришельцами с Ближнего Востока. Просто пока в правительстве Меркель это никто не хочет признавать. Схожий процесс уже происходил в Великобритании, поэтому, сегодня Лондон старается огородить страну от беженцев.

Согласно Паульвитцу, будущее Германии и немцев туманно. Слом социального государства в Германии практически неизбежен. Он прогнозирует, что последствием миграционного кризиса станет ожесточенная борьба за ресурсы, причём преимущество в этой борьбе будет отнюдь не на стороне немцев, морально разложенных пропагандой толерантности и мультикультурализма.

Принимая во внимание огромную массу людей иностранного происхождения уже находящихся в Германии, их повышенную рождаемость и отсутствие каких-либо признаков изменения немецкой миграционной политики, Михаэль Паульвитц придерживается мнения, что этнические немцы неизбежно потерпят поражение.

Итак, уже в ближайшем будущем немцы могут стать ненавистным меньшинством в своей собственной стране, за которую боролись их предки, но, с другой стороны, будут иметь сотни новых закусочных с неплохими кебабами.