Речь идет, в частности, о введенном Обамой законе об охране чистой воды (Clean Water Act), который мешает расширению практики гидравлического разрыва пласта, применяемого при добыче сланцевой нефти. Кроме того, от нового президента ждут разрешения на геологоразведочные работы на земельных участках, находящихся в федеральной собственности. Надежду получили также операторы крупных нефтепроводов, проекты которых тормозились администрацией Обамы. Среди них строительство трубопровода Dakota Access, остановленное защитниками окружающей среды и Keystone XL компании Trans Canada.
Линия Трампа объясняется его личной верой в безальтернативность нефти в обозримой перспективе. Он скептически относится к «зеленой энергетике», которую поддерживал Обама. Таким образом, следует ожидать перетока инвестиций из отрасли возобновляемых источников энергии в нефтяной сектор. Общий экономический подъем, ожидаемый в связи с возвращением промышленного производства в США, дополнительно стимулирует спрос на нефть. Недаром главным советником избранного президента по энергетике является Гарольд Хэмм, сделавший свое состояние на сланцевой нефти. Именно ему прочат пост министра энергетики США после инаугурации Трампа.
Американские нефтегазовые компании восприняли предстоящую смену администраций в Белом доме с надеждой. После победы Трампа котировки акций таких компаний как ExxonMobil и Chevron выросли в среднем на 1%. Еще сильнее выросли акции небольших сланцевых компаний. На Ближнем Востоке — основном экспортере нефти в США, происходит обратный процесс. Начиная с 9 ноября, фондовые индексы потеряли до 2,5%.
Помимо смены энергетической политики США, на мировой рынок нефти окажут влияние внешнеполитические решения команды Трампа. Так, любое сворачивание ядерной сделки с Ираном, которое обещал ранее республиканец, повлечет за собой рост цен на нефть. Хотя после избрания Трамп и смягчил свою риторику. При этом стабилизация в Сирии, где Трамп готов совместно с Россией бороться с ИГИЛ*, напротив, будет способствовать снижению цен. То же самое можно сказать и о Ливии. Немалое влияние на ситуацию может оказать снятие Трампом секторальных санкций с России. В этом случае вероятно возрождение старых корпоративных альянсов. Таких как Exxon с «Роснефтью» в арктической зоне.
Таким образом, с появлением новой активной политики США «окно возможностей» для Москвы расширится. А пока Россия совместно с ОПЕК попробует выработать решение о заморозке добычи странами-участницами. В Вене 30 ноября пройдет очередная встреча. Предыдущие попытки были неудачны.
Руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников считает, что новая активная роль США на мировом рынке нефти сузит роль ОПЕК, как наиболее мощного на данный момент регулятора нефтяного рынка.
— Первые заявления Трампа вызвали жесткую реакцию в Саудовской Аравии. Их финансовая ситуация сейчас далеко не благостная, рисков у них много, а то, что объявил Трамп, означает одно: регулятором мирового рынка нефти скоро будет уже не ОПЕК. Роль, на которую претендует картель, сомнительна уже сейчас.
«СП»: — Какие козыри есть у США?
— Важную роль могут начать играть американские «сланцы». Особенно, если Трамп снимет ограничения на новые технологии добычи. Например, на повторный разрыв пласта. До сих пор экологические последствия этого вызывали вопросы. Но даже без этого «сланцы» очень сильно прибавили за последние 1,5 года с точки зрения снижения издержек. Это дает преимущество.
«СП»: — Поясните.
— Если встреча 30 ноября в формате «ОПЕК+» завершится неким положительным результатом — удастся заморозить или сократить добычу, то цена на нефть уйдет в коридор 50−55 долларов за баррель, пока не будет устранен избыток предложения на рынке. Сейчас это больше 1 млн. баррелей в сутки. В этом случае для значительной части сланцевых компаний, не меньше половины, цена будет вполне конкурентоспособной. Они тут же нарастят добычу. В последние недели мы наблюдаем растущее количество буровых в США, открывают по 2−3 в месяц.
Рост добычи в США означает сокращение импорта. Америка закупает достаточно много. Это значит, что все ближневосточные экспортеры, в первую очередь саудиты, оказываются в проигрыше. Цены при избытке предложения пойдут вниз, ниже 50 долларов за баррель. Возникнут своеобразные ценовые «качели».
«СП»: — А что с отложенными при Обаме большими трубопроводными проектами?
— Там не все так просто. В Республиканской партии по этому вопросу есть серьезное антилобби. Поэтому Трампу предстоит здесь искать компромисс. Но этот фактор тоже нависает над мировым рынком нефти. Он будет давить на цены в сторону понижения.
«СП»: — Как в этой ситуации действовать России?
— Пока нам желательно добиться успеха от встречи с ОПЕК 30 ноября. Тогда мы получим некий ценовой выигрыш. Цена нашей нефти марки Urals, возможно, превысит цифру, заложенную в бюджет. Это позволит маневрировать бюджетными расходами, перераспределять их и тратить, в том числе на развитие экономики.
Но это тактический выигрыш. Смена же политики Трампа — это надолго. И рынок будет трансформирован основательно. Поэтому надо понимать, что выиграют те страны, которые смогут добиться технологических прорывов в методах добычи. Для нас это пока не здорово, так как наш энергетический сектор под санкциями. Так что для нашей «нефтянки» это определенный вызов. Надеяться, что нефть «отрастет» до прежнего уровня, не стоит.
«СП»: — Какие еще есть проблемы у отрасли?
— Падение цен в последние два года резко снизило объем инвестиций. Многое было отложено. Общее сокращение составляет до 500 млрд. долларов. Рано или поздно этот дефицит вложений даст о себе знать. России сейчас надо обратить внимание на технологическую составляющую — модернизацию нефтяной промышленности и на связанное с этим регулирование.
А вообще, надо иметь в виду, что эра ОПЕК как регулятора подходит к концу. Может быть, это случится уже 30 ноября. Впереди другие форматы. Всем нефтедобывающим странам придется как-то договариваться между собой. И здесь, возможно, самым сложным, самым жестким, неуступчивым переговорщиком может оказаться как раз господин Трамп.
В свою очередь востоковед, член экспертного совета Союза нефтегазопромышленников России Эльдар Касаев напомнил, что процесс «размывания» определяющей роли ОПЕК начался уже некоторое время назад.
— В последние семь месяцев основные нефтедобытчики — государства ОПЕК и Россия постоянно проводят встречи на разных площадках. В столице Катара Дохе — широкий формат «ОПЕК+», внутренние заседания картеля в Вене, техническая 42-я встреча с участием экспертов ОПЕК и государств, не входящих туда, включая Россию. Теперь, вот, в Вене ОПЕК с участием России. Что касается Трампа, то его новая политика сильно повлияет на американский рынок, и в гораздо меньшей степени на мировой.
ОПЕК как структура сохранится, конечно. Да, там идет внутренняя грызня. В первую очередь между Саудовской Аравией и Ираном. Включается этнический и межконфессиональный факторы. Есть страны, которым невыгодно замораживание добычи: Венесуэла, Ангола, Алжир и т. д. Да и Иран ориентируется на показатели, достигнутые еще при шахе. А это свыше 6 млн. баррелей. Они сейчас очень агрессивно, дерзко себя ведут, не уступая Эр-Рияду. Это, кстати, выгодно России.
«СП»: — Чем именно?
— Пока основные конкуренты грызутся, Россия зарабатывает. Политика Минэнерго стала более гибкой в последнее время. Мы не стали вставать в позу, а начали играть на их внутренних неурядицах, не забывая себя. ОПЕК уже не выполняет своих функций. В уставе прописано, что целью организации является влияние на ценообразование. Цены падают с 2014 года, сколько заседаний было — результата нет. Не факт, что он будет и 30 ноября. А если даже и будет заморозка, то формально, на бумаге, а в реальной жизни снижения не произойдет. Потому что никто не собирается уходить с рынка и освобождать нишу для конкурентов.
Сергей Аксенов
