Войны приходят домой
На деле всё, к чему прикасались американские военные с момента вторжения в Афганистан в октябре 2001-го, рассыпалось в прах. Страны по всему Большому Ближнему Востоку и Африке рушились под тяжестью интервенций США или их союзников, и террористические движения, одно другого беспощаднее, распространялись повсюду неконтролируемыми метастазами. Афганистан теперь стал зоной бедствия; Йемена, расколотого гражданской войной, жестокой воздушной кампанией поддерживаемой США Саудовской Аравии и различного рода террористическими группировками, по сути более не существует; Ирак в лучшем случае расколотая на секты страна; Сирия едва существует; Ливию тоже сейчас едва ли можно назвать государством; и Сомали представляет собой ряд вотчин и террористических движений. В целом, это просто рекорд для самой мощной державы на планете, которая, в явно не имперском стиле, оказалась неспособна навязать свою волю военным путём или навести хоть какой-то порядок в каком-либо государстве или их группе, вне зависимости от того, где решила действовать. Сложно этому найти исторический прецедент.
В то же время с разрушенных империей хаоса земель тянется поток беженцев, их миллионы, подобное количество не видано с тех пор, как огромная часть земного шара осталась в руинах после Второй Мировой войны. Потрясающий процент населения различных несостоявшихся и распадающихся государств, в том числе и ошеломительное количество детей, вынуждены отправляться во внутреннее изгнание или пересекать границы и — от Афганистана и Северной Африки до Европы — они сотрясают планету, заставляя волноваться (а по совсем уж фантастической версии, перетряхнула выборы здесь, в США).
Уже превратилась в клише фраза, что рано или поздно войны, ведущиеся империями за своими пределами, приходят домой и терзают само сердце империи самым странным образом. Конечно, это как раз о наших войнах на периферии. В различных формах — от милитаризации полиции до развёртывания беспилотников-шпионов в американском небе и технологий контроля, проверенных на далёких полях сражений — но совершенно очевидно конфликты Америки после 9/11 вернулись «на родину», даже при том, что по большей части мы обращали удивительно мало внимания на это явление.
И я подозреваю, что это — наименее существенное из того, что наши войны возвращают на родину. Что ясно показали выборы 2016-го — империя хаоса не осталась явлением где-то на задворках планеты. Она с нами, в США, здесь и сейчас. И она вернулась домой так, что никто даже не попытался в этом разобраться. Разве у вас не появилось глубокое и всё усиливающееся ощущение лежащего в самой сердцевине взбаламутившей страну гротескной избирательной кампании раздая, вернувшего в господствующие взгляды самые крайние формы расизма и ксенофобии, и с избранием Дональда Трампа могущего действительно никогда уже не закончиться? Пользуясь термином разведчиков, позаимствованным у ЦРУ и популяризованным Чалмерсом Джонсоном, считайте это неким странным, завершающим, имперским эффектом бумеранга.
Историю о том, как этот бардак вернулся домой, как извратил американскую систему и нашу демократическую форму правления, как процесс, начавшийся десятки лет назад отнюдь не во время поражения или бедствия, а в момент беспримерного имперского триумфа настолько подорвал страну, ещё предстоит написать. Если бы мне пришлось выбирать момент, с которого начать эту историю, я думаю, начинать нужно с 1979 года в Афганистане, стране, которую — если вы американец, но не хиппи, путешествующий пешком — вы с трудом нашли бы на карте. И если бы тогда кто-то вам сказал, что следующие почти четыре десятка лет ваша страна будет участвовать там в военном конфликте, растянувшемся по меньшей мере на четверть столетия, вы безо всяких сомнений посчитали бы этого человека безумцем.
В некотором смысле империя хаоса началась с победы столь оглушительной, столь полной, столь имперской, что по сути помогла развалить другую сверхдержаву, «Империю Зла», Советский Союз. Началось всё с желания советника Джимми Картера по национальной безопасности Збигнева Бжезинского расквасить нос Советам, или, точнее, дать им попробовать на вкус вьетнамский опыт Америки, поймать Красную Армию в ловушку афганской трясины. Во исполнение ЦРУ запустила массированную, рассчитанную на десятилетия, тайную программу финансирования, вооружения и подготовки фундаменталистов-противников левацкого правительства Афганистана и вошедшей в страну Красной Армии. Для этого агентство фатального сблизилось с двумя отвратительными «союзниками»: саудовцами, готовым направить свои нефтяные деньги на поддержку афганских моджахедов-боевиков самого радикального толка, и пакистанской разведкой ISI, намеревавшейся контролировать события в Афганистане вне зависимости от чистоты помыслов персонажей, оказавшихся под рукой.
Как и Вьетнам для американцев, Афганистан оказался тем, что советский руководитель Михаил Горбачев назвал «кровоточащей раной» для русских. Через десять лет Красная Армия потянулась домой, испытав горечь поражения, а ещё через два года распался из-за внутренних противоречий Советский Союз, никогда не бывший столь сильным, как представлял себе Вашингтон; это был столь потрясающий триумф, что американская политическая элита поначалу и не могла осознать. После почти половины столетия наконец-то закончилась холодная война; одна из двух остававшихся «сверхдержав» покинула мировую сцену, самоликвидировавшись, и впервые с тех пор, как европейцы погрузились на деревянные корабли и отправились завоевывать отдалённые уголки мира, на планете осталась лишь одна великая держава.
В свете истории прошедших веков, мечты Буша, Чейни и компании о том, что США будут доминировать в мире, как никакая другая держава, даже римляне или британцы, казалось, определённо имеют смысл. Но в триумфе 1989-го были заложены и семена будущего хаоса. Чтобы свалить Советы, ЦРУ в тандеме с саудовцами и пакистанцами вооружила и организовала группировки радикальных исламистов, которые, как оказалось, не собирались уходить после того, как Советы были выдворены из Афганистана. Вас не должно шокировать, если я добавлю, что в тех решениях в тот самый триумфальный момент, зрел зародыш будущих атак 9/11 и неким странным образом, возможно, даже будущее восхождение кандидата в президенты, ныне избранного президента, столь эксцентричного, что несмотря на миллионы слов, обрушенных на него, он остаётся не поддающимся пониманию явлением.
Как наш первый кандидат времён упадка, Дональд Трамп по крайней мере выразил нечто новое и истинное в характере нашей страны. Фразой, которую он пытался сделать брендом в 2012-м, и с которой начал президентскую кампанию в 2015-м — «Сделать Америку снова великой» — он поймал глубокое чувство миллионов американцев, что империя хаоса и в самом деле явилась к нашим берегам; что, подобно Советскому Союзу четверть века тому назад, США, возможно, медленно движутся в эпоху, в которой «величие» (кроме него самого, разумеется) закончится.
Завышенная имперская самооценка и усиление государства национальной безопасности
В итоге, эти семена, впервые брошенные в афганскую и пакистанскую почву в 1979-м, проросли атаками 11 сентября 2001-го. Тот день обозначил хаос, принесённый в само имперское сердце, и побудил к возникновению новой пост-конституционной управляющей структуры через расширение государства национальной безопасности до неимоверных масштабов и ошеломляющей версии имперской завышенной самооценки. Основываясь на мнимой необходимости уберечь Америку от терроризма (и по сути, ни от чего больше), государство национальной безопасности раздуло до доминирующих — и финансируемых соответственно — ряд институтов, находящихся в самом центре американской политической жизни (без которых было бы невообразимо публичное вмешательство директора ФБР Джеймса Комея в американские выборы). В те годы это «государство в государстве» стало неофициальной четвёртой ветвью правительства, в тот момент, когда две остальные — Конгресс и суд, или как минимум Верховный Суд — колебались.
Атаки 9/11 развязали руки ошеломляющим амбициям администрации Буша, крайне пагубной Глобальной Войне с Террором, и запредельным фантазиям об организации навязанного военной силой Pax Americana сначала на Ближнем Востоке, а затем, вероятно, и в глобальном масштабе. Они развязали войны в Афганистане и Ираке, запустили американскую программу убийств с помощью БПЛА на значительной части планеты, строительство беспрецедентного государства глобального надзора, расширение секретности настолько всеохватывающей, что большая часть деятельности правительства оказалась «непознаваема» для «Народа», и такую имперскую завышенную самооценку, которая буквально направила триллионы долларов (зачастую через военные корпорации) в бездонную пропасть. И всё это — факторы, создающие хаос.
В то же время основные нужды многих американцев всё больше оставались без внимания, по крайней мере тех из них, кто не был частью «позолоченного 1 процента», высасывающего американское богатство самым невероятным образом. Представители одного процента перенаправляли некоторую часть из этих просачивающихся наверх средств на покупку и продажу политиков, опять-таки в атмосфере поразительной скрытности. (Зачастую было невозможно узнать, кому и за что давали деньги). В свою очередь, этот поток одобренных Верховным Судом финансов изменил характер и, вероятно, саму идею выборов.
Тем временем часть ключевых промышленных районов опустошалась, пока — даже при том, что военные под видом систем вооружений продолжали производить триллион-долларовые пустышки — неравномерно финансируемая инфраструктура страны начала рушиться так, как и представить ранее было невозможно. Аналогично, не относящаяся к безопасности часть государственной власти — в частности, Конгресс — начала колебаться и слабеть. А одна из двух основных крупных политических партий начала кампанию «выжженной земли» против находящихся у власти представителей другой партии и против самой идеи умеренно демократического правления или извлечения максимума выгод из всего сделанного. В то же время сама партия раскололась на беспорядочные конкурирующие группы, всё больше склоняющиеся к радикализму, и обеспечила то, что, вероятно, станет уникальным празднованием президентства хаоса.
Соединённые Штаты при всем их богатстве и силе, конечно же, вряд ли превратятся в Афганистан, Ливию, Йемен или Сомали. Они всё ещё остаются поистине великой державой, с выдающимися ресурсами влияния, на которые могут опереться. Тем не менее, недавние выборы стали потрясающим свидетельством того, что империя хаоса и в самом деле вернулась из путешествия домой. Теперь она с нами надолго, навсегда. Привыкайте.
Рассчитывайте, что она будет существенной частью президентства Трампа. Например, внутри страны, если вы вспомните, определением американской политической дисфункции был Конгресс, который фактически ничего не делал, а только ждал, когда в 2017 году полностью контролируемый республиканцами Конгресс действительно начнёт принимать законопроекты. За рубежом неожиданный успех Трампа лишь воодушевит рост националистических движений правого толка и дальнейшую фрагментацию планеты с разрастанием беспорядка. Одновременно американские военные (которым Дональд Трамп пообещал во время избирательной кампании огромные финансовые вливания) будут продолжать пытаться протолкнуть свою версию порядка в далеких землях и, столько лет спустя, вы прекрасно знаете, что это будет означать. Всё это не должно никого шокировать в нашем новом мире, мире после 8 ноября.
Однако возникает, наверное, шокирующий вопрос, который необходимо задать: Продолжит ли с избранием Дональда Трампа американский «эксперимент» идти своим курсом?
