Иван Саввиди – известный предприниматель, владелец крупнейшей российской табачной компании «Донской табак» и холдинга «Агроком» (в него, помимо «Донского табака», входит ростовский завод «Тавр», а также ряд предприятий пищепрома в Ростовской области и Краснодарском крае).
Его пригласили на прием как руководителя российской греческой общины, наделенного почетной миссией пройти во главе парада, приуроченного к национальному празднику Греции, который пройдет в Нью-Йорке 26 марта, говорится в сообщении.
Президент США Дональд Трамп, выступая перед собравшимися, рассказал о своей любви к грекам и отметил заслуги членов своей команды, имеющих греческие корни, прежде всего, главы аппарата Белого дома Райнса Прибуса.
– День независимости Греции символизирует возрождение свободы для греческого народа. Это память о борьбе за греческую независимость, которая началась 25 марта 1821 года. После почти 400 лет внешнего правления греки вернули себе суверенитет. Любовь к свободе и демократии сформировала прочную связь между нашими странами, связь, берущую свое начало в Древней Греции, на родине демократии, – сказал в своей речи Трамп.
Он подчеркнул, что его администрация продолжит традицию празднования Дня независимости Греции, которую 30 лет назад ввел 40-й президент США Рональд Рейган, и поблагодарил собравшихся за огромный вклад в развитие страны.
Согласно статистическим данным, сегодня в США проживает более трех миллионов граждан греческого происхождения. Это самая крупная греческая община в мире.

И хотя речь идет о делах минувших дней (президентские выборы в Болгарии состоялись в ноябре 2016 года, и на них действительно победил поддержанный социалистами кандидат Румен Радев), это все равно дало повод газете предположить, что и парламентские выборы пройдут не без участия Кремля.

А заодно напомнить о «российском влиянии» на выборы в США и странах Западной Европы — несмотря на то, что ни один факт попыток такого влияния до сих пор доказан не был.

Черная кошка в темной комнате
По данным WSJ, документ, содержащий «стратегическую программу», передал руководству БСП бывший сотрудник Службы внешней разведки РФ и глава общества «Двуглавый орел» Леонид Решетников, который этот факт опровергает. По его словам, он действительно в августе прошлого года встречался в Софии с лидером социалистов Корнелией Ниновой, но никаких документов ей не вручал.

Корнелия Нинова не подтверждает сам факт того, что Румен Радев был на выборах «человеком Москвы».
При других обстоятельствах американскую газету можно было бы заподозрить в том, что она очень хорошо «пиарит» российских политтехнологов, говорит директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко.
«Если же серьезно, то даже самые умные советы вряд ли помогут кандидату, который не в состоянии их реализовать, не говоря уже о том, что те или иные советы либо консультации вряд ли можно вообще называть „вмешательством“. Оно предполагает финансовые влияния, открытую агитацию за того или иного кандидата, но не какие-то теоретические рекомендации», — поясняет политолог.

Парадоксально, но сама по себе тенденция — усматривать в самых разных политических процессах, происходящих в мире, «руку Москвы» — действительно может отвечать российским интересам, поскольку говорит и о признании растущей глобальной роли России, и о повышении ее авторитета, считает президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов.

«На наших глазах происходит некая рокировка. Если еще недавно все, что не вписывалось в обычные представления, объясняли „вмешательством США“, то сейчас — „влиянием России“.

Такой миф о повсеместном контроле, безусловно, был выгоден Вашингтону. Думаю, что теперь и Москва может извлечь из него максимум преференций», — говорит эксперт.

В то же время, если «российское влияние» на болгарские выборы остается мифом, то попытки соседней с Болгарией Турции оказать воздействие на их результаты действительно имели место и стали причиной серьезного международного скандала.
И эти попытки не приносят Анкаре желаемых результатов (скорее, наоборот), но уже оказали негативное влияние на политическую обстановку в стране, утверждает Дмитрий Абзалов.

Ошибка Анкары
За неделю до дня голосования Болгария обвинила Турцию во вмешательстве в предстоящие досрочные парламентские выборы и отозвала из Анкары своего посла «для консультаций».

Софию возмутило, что турецкий посол в Болгарии высказался в поддержку болгарской протурецкой партии «Демократы за ответственность, свободу и толерантность» (ДОСТ) и даже снялся в агитационном ролике этой партии.

Кроме того, официальные лица в Турции выступили с обращениями к представителям болгарской диаспоры, сохранившим болгарское гражданство, с призывами поддержать эту партию на выборах и добиваться того, чтобы турецкий язык в их стране стал вторым официальным языком.

Мусульманское меньшинство в Болгарии, представленное в основном этническими турками, составляет примерно 13% от общей численности населения. В то же время в Турции проживают около 60 тысяч этнических болгар, многие из которых также примут участие в голосовании.

Дело дошло до ожесточенной пикировки Румена Радева с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, который обвинил Софию в оказании давления на проживающее в стране турецкое население и в том, что Болгария не хочет «учиться демократии».

В ответ Радев заявил, что Болгария никого ни к чему не принуждает и не намерена терпеть «уроки демократии» со стороны других государств.

Попытки Анкары поддержать партию ДОСТ ни к чему не привели: она пользуется минимальной электоральной поддержкой, и показатели ее популярности остаются в конце списка из 28 партий и коалиций, участвующих в выборах.

Дело в том, что ДОСТ — молодая партия, созданная в апреле 2016 года бывшим лидером партии «Движение за права и свободы» (ДПС) Лютви Местаном. ДПС занимает в рейтинге претендентов третье место, уступая БСП и бывшей правящей партии «Граждане за европейское развитие Болгарии» (ГЕРБ), которая постепенно утрачивает свои позиции. Апрельский раскол заметно ослабил ДПС.

«Вмешательство Турции усилило раздробление политических сил, представляющих в Болгарии интересы турецкого этнического меньшинства, и нанесло ущерб этим интересам. Кроме того, сам факт такого вмешательства причинил вред двусторонним отношениям между Болгарией и Турцией», — прокомментировал межгосударственный инцидент экс-министр иностранных дел Турции, эксперт Международного дискуссионного клуба «Валдай» Яшар Якыш.

Парламент без большинства
Вмешательство Турции в болгарские выборы чревато для Болгарии тем, что существенно усилило в избирательном процессе роль этнической составляющей, убежден Дмитрий Абзалов.

Это затрудняет выход из политического кризиса, в котором сегодня пребывает страна.

Нынешние досрочные парламентские выборы были назначены Руменом Радевым, который одержал победу во втором туре президентских выборов 13 ноября 2016 года. Сразу после этого премьер-министр Бойко Борисов ушел в отставку, но депутатам так и не удалось сформировать новое правительство: члены парламентской коалиции большинства, представленной партиями ГЕРБ и «Реформаторский блок», не смогли договориться между собой, хотя президент трижды выдавал парламенту мандат на формирование правительства.

Вступив 22 января в должность, президент Радев распустил парламент и назначил досрочные выборы на 26 марта. Он также назначил «техническим» премьер-министром страны Огняна Герджикова, который создал временное правительство.

Сумеет ли будущий парламент сформировать постоянный работоспособный кабинет — остается под большим вопросом.
Предвыборные исследования настроений избирателей показывают, что больше всего голосов на выборах может набрать левая коалиция, в которую кроме БСП входят коммунисты, аграрный союз «Стамболийский», партия «Новый рассвет» и политический клуб «Тракия» — ее поддерживают 27,7% электората. На втором месте идет ГЕРБ во главе с Бойко Борисовым с 26,6% избирателей.

Кроме того, в парламент могут войти ДПС (11,1% голосов), коалиция националистических сил «Объединенные патриоты» (10,2%) и правоцентристская партия «Воля» Веселина Марешки (9,6%). Небольшие шансы преодолеть четырехпроцентный барьер, необходимый для прохождения в парламент, есть и у двух коалиций: «Реформаторский блок — Голос народный» и «АБВ — Движение 21».

Таким образом, ни одна из партий не может рассчитывать на получение 51% мест в парламенте, а создание парламентских коалиций представляется весьма проблематичным из-за того, что почти 60% всех мест, скорее всего, будет принадлежать двум партиям-антагонистам — ГЕРБ уже заявила, что ни при каких обстоятельствах не вступит в союз с БСП.

В то же время с «этнической» протурецкой ДПС, занимающей третье место, вряд ли будет пытаться объединиться какая-либо другая болгарская партия.

В условиях отсутствия парламентского большинства формирование нового болгарского правительства опять может превратиться в трудноразрешимую проблему, считают аналитики.

Владимир Ардаев

Так, пишет Питер Маас, события 11 сентября 2001 года уже были использованы для вторжения в Ирак, хотя тогда было абсолютно ясно, что эта страна не имела никакого отношения к ударам по Всемирному торговому центру и Пентагону. Тем не менее, тогдашний министр обороны Дональд Рамсфельд вечером же 11 сентября сказал президенту Джорджу Бушу-сыну: «Частью нашего ответа, возможно, должно стать нападение на Ирак. Это — возможность (для нас — прим.)». А за несколько лет до того Рамсфельд вместе с Полом Вулфовицем и Диком Чейни подписал одиозно известное письмо не менее одиозно известной группы «Проект за новый Американский век» *, в котором содержался призыв к свержению Саддама Хусейна. Атмосфера «кто не с нами, тот против нас», воцарившаяся после 11 сентября, позволила американскому истэблишменту решить эту задачу. И никто ведь тогда не обратил внимания на то, что самолеты врезались в два небоскреба, а как карточные домики сложились три.

И как-то не очень принято вспоминать, что за год с небольшим до событий 11 сентября эти «проектанты нового американского века», выдвигая цели трансформирования США и структур глобальной власти, указывали, что из-за стремления американской общественности к свободе и демократии «этот процесс трансформации, скорее всего, станет очень продолжительным, если не произойдет какое-то катастрофическое и катализирующее событие — такое, как новый Перл-Харбор».

Перл-Харбор здесь указывается неспроста. Существуют вполне обоснованные данные, что нападение Японии на американский флот было результатом блестяще исполненной провокации Вашингтона, давшей американцам «законные» основания ввязаться в войну на Тихом океане.

Провокация — вообще самый излюбленный метод американцев. Ведь был же еще и «Тонкинский инцидент», приведший к Вьетнамской войне и бомбардировкам Камбоджи.

Так что, если случится новый террористический акт на территории США, после которого уже Трамп скажет: «Кто не с нами, тот против нас», не удивляйтесь.

Администрация Трампа, считает автор материала в Intercept, ссылаясь на юристов в области гражданских свобод и активистов, уже приступила к тому, чтобы заложить основания для экстремальных инициатив, если (или, скорее, когда) внутри США произойдет террористический акт, который можно будет увязать с ИГИЛ **, «Аль-Каидой» *** или иной «радикальной мусульманской группировкой». Под ширмой лозунга «защита национальной безопасности» действия президента США будут направлены не только против иммигрантов и мусульман, но и вообще против меньшинств, а также СМИ и судебной власти. Инициативы президентской власти, по оценке исполнительного директора Центра конституционных прав (Center for Constitutional Rights) Винса Уоррена, будут «более жестокими и, даже, более ужасными», чем первый январский президентский указ Трампа, направленный против граждан семи стран с преимущественно мусульманским населением.

Прежде всего, необходимо понимать, пишет Intercept, что нападения очень редко совершаются террористами, родившимися за рубежом. Как сообщается в докладе вашингтонской исследовательской организации «Институт Като», в период с 1975 года по 2015-й было убито 3024 американца; большинство из них 11 сентября 2001 года. Другими словами, для американца ежегодный риск быть террористом, родившимся за рубежом, составляет 1 шанс из 3 609 709.

Анализируя поведение нового президента США, автор отмечает, что для Трампа характерно стремление воспользоваться только одним типом террористического нападения, а именно таким, исполнителем которого является мусульманин. Это проявилось в избирательной реакции нынешнего президента на два инцидента, случившиеся в первые два месяца его нахождения в должности.

Так, в конце января он промолчал, когда в Канаде белый христианин застрелил шестерых мусульман в одной из мечетей. Через несколько дней после этого египтянин с мачете напал на французских солдат в Лувре с криками «Аллах акбар». Никто не был убит, даже нападавший. Один солдат был легко ранен, прежде чем египтянин получил четыре огнестрельных ранения. Тем не менее, спустя четыре часа Трамп разместил твит: «Еще один радикальный исламский террорист только что совершил нападение в музее Лувр в Париже. Туристов заперли. Франция снова на грани. СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ, ПОУМНЕЙТЕ!»

По мнению Мааса, неискренность Трампа проявилась и в его исполнительных указах. Те несколько стран, которые упомянуты в указах, вряд ли представляют какую-то угрозу с точки зрения террористической опасности внутри США. Участниками тех нескольких терактов, которые имели место на территории Соединенных Штатов и к которым имели отношение мусульмане, были, в основном, граждане Саудовской Аравии, Пакистана и Египта. Но как раз эти страны Белый дом и не включил ни в какие списки.

Уникальная динамика состоит в том, что Белый дом ясно заявил о своем намерении установить такой набор чрезвычайных и антиконституционных мер, которые почти невозможно привести в действие при обычных обстоятельствах.

Трамп, например, и ранее несколько раз заявлял о своем желании запретить въезд для вех мусульман. Так, еще во время президентской кампании его штаб-квартира издала пресс-релиз о «тотальном и полном запрете на въезд в США мусульман до тех пор, пока представители нашей страны не разберутся в том, что (там — прим.) происходит».

В каком-то смысле, пишет Intercept, Белый дом похож на пистолет со взведенным курком, готовый выстрелить при первом касании. Ранее упоминавшийся Уоррен назвал анти-мусульманские указы Трампа «зеркалом, в которое мы будем смотреться» после того, как состоится крупный террористический акт. И добавил: «Я думаю, что администрация Трампа будет действовать исполнительными указами (а не законами — прим.) для достижения всех своих целей. Она создаст в стране, по существу, конституциональный кризис».

Однако Трамп не обязательно будет в выигрыше, если он инициирует этот кризис.

Вероятность провокационного теракта допускает и юрист известной организации «Американский союз защиты гражданских свобод» (ACLU) Бен Уизнер, который лишь отмечает: «Если/когда такое нападение случится, нам понадобится вывести миллионы на улицы, чтобы послать знак смелости и стойкости». И это может стать сюрпризом для администрации Трапма.

Майкл Уолцер, американский политический философ, который в режиме реального времени документировал социальные движения 1960-х годов, в начале этого месяца написал, что, помимо массовых выступлений, «икс-фактором» для нынешней президентской администрации является судебная власть. Сейчас именно она взяла на себя больше ответственности, чем обычно потому, что обе палаты Конгресса, контролируемые Республиканской партией, несколько устраняются от исполнения своей конституционной роли противовеса исполнительной ветви власти.

Пока федеральные суды имели смелость противостоять Белому дому по вопросу об иммиграции из мусульманских стран. Но, как считает Кэрен Гринберг, директор Центра национальной безопасности юрфака университета Фордэм (Center on National Security at Fordham Law School), ответ Трампу со стороны судебной власти ознаменовал собой значительный отход от той практики, которая сложилась после 11 сентября. Тогда суды, например, не выступали против политики исполнительной власти по проблемам терроризма, практики применения пыток, ведения слежки и ведения военных действий с использованием беспилотников.

И Трамп нашел способ показать, что ему это не нравится — через Twitter. Особенно резко он высказался в адрес федерального судьи Джеймса Робарта: «Просто не могу поверить, чтобы федеральный судья подверг нашу страну такой опасности. Если что-то произойдет, вините его и судебную систему. Люди прут потоком. Плохо!»

Другим «икс-фактором» для Трампа остаются СМИ, которых Трамп назначил во враги народа (хотя, конечно, к таковым он относит только те новостные организации, которые его критикуют). Часть журналистских организаций — такие, как Breitbart, Infowars и, возможно, Fox News, скорее всего, после вероятного террористического акта поддержат любые предложенные президентом меры, как бы суровы они ни были.