Авторы статьи также утверждают, что «Индия рассматривает китайскую инициативу «Один Пояс, один Путь» (ОПОП) как фактор геополитической конкуренции», и критикуют ее за то, что она препятствует росту влияния Пекина в Южной Азии и во всем мире.

«Продолжать бойкот или присоединиться к проекту «Шелкового Пути» – по-прежнему остается неразрешимой головоломкой для Нью-Дели», — пишут они, и добавляют, что помочь Индии может только она сама.

В статье говорится, что Индия должна отказаться от своего «предвзятого» отношения к китайской инициативе. «Пора отбросить стереотипное мышление, заставляющее во всем видеть геополитику. Если Индия поступит таким образом, ей наверняка откроется совершенно иной мир».

Имея в виду оговорки Индии относительно ее участия в саммите «Шелкового Пути», созванном президентом Китая Си Цзиньпином, авторы статьи высказывают мнение, что такая позиция может привести к созданию «щекотливой ситуации» для Индии, поскольку встречу поддержали граничащие с Китаем страны, в первую очередь Россия, Индонезия, Казахстан и Пакистан.

Министр иностранных дел Китая Ван И недавно заявил, что в саммите примут участие 20 глав государств, а также более 50 лидеров международных организаций, свыше 100 министров и более 1200 гостей со всего мира.

В статье упоминается комментарий первого заместителя министра иностранных дел Индии Субраманиама Джайшанкара в ходе его визита в Китай в прошлом месяце в качестве сопредседателя обновленного Индийско-китайского стратегического диалога. По его словам, Индия изучает китайское предложение принять участие в саммите и обдумывает вопрос о том, «как страна, чей суверенитет нарушен, может принять такое приглашение».

Однако, по мнению индийских  аналитиков, в настоящее время китайские государственные СМИ развернули кампанию по оказанию давления на Индию, с тем чтобы она присоединилась к упомянутому саммиту.

Китай явно крайне заинтересован в участии Индии в саммите, поскольку проект «Шелкового Пути» испытывает затруднения с продвижением в регионе, за исключением 46-миллиардного Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК), в рамках которого как Китай, так и Пакистан прилагают все возможные усилия, чтобы продемонстрировать первые достижения.

Китайские информационные источники сообщили, что Си Цзиньпин планирует пригласить своего американского коллегу Дональда Трампа принять участие в форуме «Шелкового пути» во время их первой встречи в начале апреля  во Флориде.

В проект «Нового Шелкового пути» входит система торговых маршрутов, включая Китайско-пакистанский экономический коридор, коридор Бангладеш-Китай-Индия-Мьянма, «Морской Шёлковый путь XXI века», а также сеть автомобильных дорог, которая свяжет Китай со всей Евразией.

В статье также говорится, что «по всей видимости, общепринятое мнение в Индии состоит в том, что инициатива «Шелкового Пути» имеет геополитическое значение. Исходя из этого, Индия  не может допустить ее дальнейшего расширения в Южной Азии».

«Вероятно, именно этим объясняется тот факт, что инициатива создания коридора Бангладеш-Китай-Индия-Мьянма не привела к какому-либо прогрессу с момента ее объявления премьер-министром Китая Ли Кэцяном в 2013 году. Та же причина стоит и за явной заинтересованностью Нью-Дели в японских инвестициях в иранский порт Чабахар», — пишут авторы.

«Возможно, Нью-Дели также ощущает неловкость в связи с тем, что Москва активно откликнулась на инициативу «Шелкового Пути» и выразила желание строить экономический коридор с Китаем и Монголией», – говорится в статье. Готовность России и Ирана присоединиться к Китайско-пакистанскому экономическому коридору ставит Индию в затруднительное положение.

Пекин неоднократно по различным поводам выражал надежду на то, что Нью-Дели присоединится к грандиозному проекту, а также выказывал свою готовность предпринимать согласованные с Индией усилия по созданию экономических коридоров, связывающих Китай, Индию, Шри-Ланку, Непал, Бангладеш и Мьянму.

Другая статья в той же газете гласит, что «доброжелательная» конкуренция между Индией и Китаем может способствовать развитию Южной Азии, но они должны избегать «ожесточенного соперничества».

«Так называемая схватка между слоном и драконом, возможно, является ударом по стратегическому взаимному доверию между Пекином и Нью-Дели, однако она может способствовать развитию региона Южной Азии».

Обвиняя Индию в отсутствии «щедрости» по отношению к своим соседям, авторы этой статьи заявляют: «вопиющий дефицит инфраструктурных инвестиций в странах Южной Азии создает предпосылки для укрепления экономического сотрудничества между Китаем и этими странами».

Так, в ходе визита президента Си Цзиньпина в Бангладеш были подписаны 27 договоров стоимостью в миллиарды долларов, а кроме того китайская инициатива  «Шелкового Пути» привлекает все более активное внимание властей Бангладеш.

В статье также говорится что «только инвестируя больше ресурсов в  региональную интеграцию и распространяя преимущества быстрого экономического роста в Индии на другие страны Южной Азии, Нью-Дели может сохранить свое влияние в регионе».

«Доброжелательная конкуренция между Китаем и Индией будет способствовать развитию Южной Азии. Однако, открытым остается вопрос, как избежать ожесточенного соперничества, поскольку и Пекин и Нью-Дели стремятся расширить свое влияние. Индия и Китай должны стремиться прийти к общим позициям, одновременно укрепляя сотрудничество со странами Южной Азии с целью дальнейшего продвижения региональной интеграции», заключают авторы статьи в Global Times.

За этим последовало создание нового российского военного центра управления в Манбидже. Анкара могла лишь выразить своё недовольство на словах, так как ей важно сохранить крепкие отношения с Москвой.

Российские войска проявили инициативу в северо-западном районе Африн, где курды провозгласили создание ещё одного региона. Турция настолько этим обеспокоена, что основной задачей операции «Щит Евфрата» было отрезать курдские регионы Джазира и Кобани от Африна.

Российская армия 20 марта установила военный центр управления в селении Кафр Джина в Африне. Это селение ранее бомбардировали турецкие войска через границу. Столь близкое присутствие России у турецких границ значительно ограничивает свободу передвижения войск Турции.

Представитель YPG Редур Кселил 20 марта заявил, что Россия будет обучать курдов ведению современной войны. В Министерстве обороны РФ отметили, что создание дополнительных военных баз в Сирии не планируется, но организован центр примирения в мухафазе Алеппо вблизи Африна, чтобы предотвратить нарушения режима прекращения огня. Будь это военный центр управления или центр примирения, заявления России не прекратили волнения Турции.

Военный центр может быть использован для вытеснения оппозиции, которую поддерживает Турция, из Идлиба, где концентрируются её силы. Затем эти оппозиционные силы будут вынуждены искать укрытие в Турции или на сирийских территориях, подконтрольных FSA при поддержке Турции. Как долго FSA сможет удерживать контроль над регионом, на этом этапе определить невозможно, поэтому оба существующих варианта – это вероятная головная боль для Анкары.

У YPG есть огромнейшее преимущество в виде сохранения тесных связей и с США, и с Россией, к тому же, отряд работает над взаимодействием с сирийским режимом. Если YPG будет контролировать свои стремления, он может сохранить свою автономию в Сирии.

Вне зависимости от того, удастся ли YPG продолжить одновременное сотрудничество с Россией и США, обе великие державы традиционно поддерживают курдов. Обе страны уверены, что курды обеспечат процветание региона, и ни одна из сторон не желает портить отношения с курдами, какую бы организацию они ни представляли.

Турецкая делегация во главе с заместителем министра иностранных дел Турции Кааном Эсенером посетила Москву 28 марта, чтобы обсудить эти вопросы. Ни одна из сторон не надеялась на значительный прогресс. Благоприятным исходом будет ситуация, в которой сохранится раздельная природа двусторонних отношений, которая не позволяет ухудшениям в одной сфере сказываться на остальных сферах сотрудничества.

Анкара будет вынуждена балансировать между обеспокоенностью по поводу безопасности из-за усиления курдского присутствия в Сирии и стремлением признания YPG террористической организацией. Турция может выйти из положения, проведя переговоры и заключив сбалансированное соглашение с сирийскими курдами при возможном участии сирийского режима. Если же соглашение будет заключено без участия сирийского режима, его представители смогут оспорить условия на любом этапе.

Подобное соглашение может помочь Турции решить проблему и со своими курдами. Также оно избавит турецко-российские отношения от тяжёлого бремени. Чем быстрее в Анкаре осознают действительное положение курдов в Сирии, тем будет лучше.