Однако, как считает научный сотрудник Бизнес-школы Колумбийского университета Мартин Гузман, Макри тоже выбрал ошибочный подход к макроэкономической политике.
В своей статье на Project Syndicate он пишет, что администрации Марки нужно было решать проблему бюджетных и внешних дисбалансов, не отменяя достигнутый в течение предыдущего десятилетия прогресс в уровне социальной инклюзивности. Однако его подходы, основные на четырёх ключевых принципах, не позволили этого достичь.
Во-первых, правительство Макри отменило контроль за валютным курсом – Аргентина перешла к режиму плавающего валютного курса, при этом в течение 2016 года аргентинскому песо позволили девальвироваться на 60% относительно доллара США.
Во-вторых, правительство Макри снизило налоги на сырьевой экспорт, которые играли важную роль для администрации Киршнер, а также частично отменило контроль за импортом.
В-третьих, Центральный банк Аргентины объявил о переходе к политике инфляционного таргетирования, отказавшись от продолжения прежней политики, которая заключалась, главным образом, в использовании инфляционного налога (сеньоража) для финансирования бюджетного дефицита.
Наконец, правительство Макри заключило соглашение с так называемыми фондами-стервятниками и другими неуступчивыми кредиторами, которые больше десятилетия блокировали доступ страны на международные рынки кредитования. Как только эта сделка была заключена, Аргентина начала привлекать огромные новые внешние заимствования (была осуществлена крупнейшая в истории развивающихся стран эмиссия долга), чтобы решить проблему значительного бюджетного дефицита. Ради снижения стоимости этих заимствований власти разместили новый долг в соответствии с законами штата Нью-Йорк, и это несмотря на дорогостоящую битву, которую страна только что проиграла как раз потому, что занимала деньги по правилам этой юрисдикции.
Подходы Макри к макроэкономической политике, в том числе повышение цен на госуслуги, замороженные предыдущим правительством, и проведение налоговой амнистии, обеспечившей правительству дополнительные бюджетные доходы, опирались на несколько спорных допущений. Главным из них была идея, что радикальная смена политического курса обеспечит условия для динамичного роста экономики.
Считалось, что девальвация валюты решит проблему внешних дисбалансов, стимулируя – при дополнительной поддержке в виде снижения экспортных налогов – рост производства торгуемых товаров. Соглашение с фондами-стервятниками должно было снизить стоимость финансирования и повысить доверие со стороны инвесторов, тем самым, привлекая прямые иностранные инвестиции (ПИИ). А рост, вызванный притоком инвестиций, должен был помочь всей экономике.
Все эти предположения не оправдались. Вопреки ожиданиям правительства девальвация песо сильно повлияла на потребительские цены, как и предупреждали критики этой меры. Покупательная способность домохозяйств снизилась, совокупный спрос ослаб, а в результате, общий позитивный эффект девальвации для внешней конкурентоспособности страны уменьшился.
Новый акцент центрального банка на поддержании уровня инфляции вряд ли поможет исправить ситуацию, поскольку такая политика будет негативно влиять на уровень экономической активности и усилит страдания наиболее уязвимой части населения, для которой безработица, наверное, ещё хуже, чем рост цен.
Кроме того, из-за падения доходов, вызванного рецессией, вырос бюджетный дефицит Аргентины. Значительного притока ПИИ тоже не наблюдается, поскольку, как и предупреждали критики Макри, неопределённость вокруг проводимой им политики препятствует инвестициям.
Одну вещь правительство сделало правильно: оно навело порядок в работе Национального института статистики, который растерял свой авторитет из-за вмешательства в его работу предыдущей администрации. Тем не менее, в целом ситуация остаётся мрачной. К концу первого года пребывания Макри у власти Аргентина сохранила все те же самые макроэкономические дисбалансы, которые наблюдались, когда он вступил в должность. Однако теперь у неё значительно вырос внешний долг.
Более того, недовольство общества приближается к точки кипения, поскольку политика Макри привела к фактическому перераспределению богатства, причём не в пользу трудящихся. В стране проходит множество демонстраций, пришлось даже перенести первый день занятий в школе. А 6 апреля правительству пришлось впервые иметь дело с общенациональной всеобщей забастовкой.
На сегодня перспективы Аргентины остаются смутными. Внешний долг превращается в серьёзную проблему, которая, видимо, будет усугубляться, поскольку продолжение повышения процентных ставок Федеральным резервом США приведёт к росту стоимости перекредитования. Нестабильная макроэкономическая динамика воспроизводит те же самые дисбалансы, что и раньше. Например, приток капитала, связанный с внешними заимствованиями, вызывает укрепление песо, что опасно для тех отраслей экономики, которые важны с точки зрения создания рабочих мест.
Накануне предстоящих в этом году парламентских выборов правительство Макри может попытаться стимулировать экономическую активность путём новых заимствований. Но восстановление экономики, достигнутое в долг, оказаться недолговечным, подобная политика сеет семена острых долговых проблем в будущем.
Избежать этой негативной долговой динамики можно, если Аргентина начнёт снижать дефицит бюджета. Однако это можно делать только в условиях устойчивого, инклюзивного восстановления экономической активности, а для этого нужна более конкурентоспособная экономика. В нынешних условиях попытка решить проблемы с помощью бюджетной консолидации приведёт лишь к усугублению рецессии.
Правительству Макри следует заниматься разработкой долгосрочной макроэкономической стратегии, основанной на допущениях, которые вызывают доверие, а не споры. Без значительной коррекции президентского курса Аргентина будет и дальше идти по пути долговой дестабилизации, который не приведёт ни к чему хорошему.
