Как известно, территория Карпат, Прикарпатья и Закарпатья населена несколькими этническими группами восточных славян. Условно их можно обобщить под названиями галичане и русины. Галичане и есть те самые «западенцы», которые населяют Восточную Галицию. Это потомки населения Галицко-Волынского княжества, земли которого впоследствии оказались разделенными между Польшей, Венгрией и Литвой, затем входили в состав Речи Посполитой и, наконец, вплоть до 1918 года, принадлежали Австро-Венгрии под названием «Королевство Галиции и Лодомерии».

Русинами вплоть до ХХ века именовалось все восточнославянское население региона, однако сегодня под этим названием понимают, прежде всего, жителей Карпатских гор и Закарпатья. Также выделяются этнокультурные группы бойков, лемков, гуцулов, долинян, верховинцев и т.д., проживающих как на территории Западной Украины, так и в Румынии, Польше, Венгрии, Словакии. Бойки населяют горные районы Львовской и Ивано-Франковской областей, их численность еще в 1930-е годы достигала не менее ста тысяч человек, однако следствием процесса украинизации русинов в советское время стало то, что сегодня к бойкам себя причисляет лишь 131 житель постсоветской Украины.

Гуцулы, в частности, традиционно занимавшиеся пастбищным скотоводством, наиболее интересы в плане сохранения архаичных народных традиций, дающих представление о жизни славянских племен Карпатских гор во времена тысячелетней давности. Они населяют территорию Ивано-Франковской, Черновицкой и Закарпатской областей. Общая численность людей, идентифицирующих себя как гуцулов, составляет на Украине 21,4 тысячи человек. Гуцулы проживают также на территории Румынии, где насчитывают 3 890 человек. В действительности большая часть гуцулов была украинизирована в годы советской власти и в настоящее время идентифицирует себя с украинцами.

Лемки, населяющие стык границ Польши, Словакии и Украины, в большей степени сохраняют русинское самосознание, предпочитая при этом выделять себя в отдельную этническую группу. Их численность колеблется в пределах 5-6 тысяч человек. Польские лемки предпочитают определять себя как отдельный народ, тогда как лемки Украины, проживающие во Львовской области, украинизировались в годы советской власти и в настоящее время называют себя украинцами.

Несмотря на многочисленные политические перипетии, в результате которых карпатские земли переходили от одних хозяев к другим, от Венгрии – к Польше, от Польши – к Австро-Венгрии, их население на протяжении столетий сохраняло русское самосознание. Жители Карпат и Прикарпатья рассматривали себя в качестве составной части русского мира, о чем свидетельствовали и их самоназвания – «руськие», «русь», «русины», «червонороссы». Слово «украинцы» в лексиконе населения Галиции и Закарпатья отсутствовало вплоть до конца XIX века.

Естественно, что русское самосознание коренного населения региона никогда не вызывало особого восторга у владевших карпатскими землями польских и венгерских королей, австро-венгерских императоров. Сохранение русского самосознания у восточнославянского населения Карпат и Прикарпатья означало постоянный риск укрепления позиций России в регионе, вплоть до полного возвращения этих территорий в орбиту российской государственности. По понятным причинам, ни Австро-Венгрию, ни Пруссию, ни другие европейские державы такое развитие событий не устраивало и они были готовы предпринять любые усилия, только чтобы ослабить политическое и культурное влияние Российской империи в Восточной Европе.

Чем сильнее становилось российское государство, тем активнее оно проявляло заботу о братьях – славянах, будь то болгары или сербы, сопротивлявшиеся игу Османской империи, чехи и словаки, жившие под пятой Австро-Венгрии, или те же жители Карпат. Тем более, что последние вообще не отделяли себя от других русских, пользуясь в качестве самоназвания тем же этнонимом.

Подъем национального самосознания в странах Восточной Европы пришелся на середину XIX века. Революции 1848-1849 гг. привели к зарождению мощных национально-освободительных движений в Австро-Венгерской империи – итальянского, венгерского, чехословацкого. Не стала исключением и территория современной Западной Украины. Здесь получили широкое распространение русофильские настроения, выразившиеся в формировании политического русского движения в Галиции. Общественные деятели Галиции, которым удалось побывать в Российской империи, были восхищены сходством русского языка с диалектами карпатских русинов и галичан, которые в тот период объединялись под названием «руських». В конце XIX века литературный русский язык получил широкое распространение в галицких землях. Сложилась даже целая русскоязычная поросль писателей Галиции и Закарпатья, традиции которой отчасти сохраняются до сих пор, несмотря на целое столетие украинизации.

Растущее политическое могущество Российской империи также не осталось без внимания галицийской общественности, которая увидела в ней долгожданного освободителя от диктатуры Вены. Отметим, что именно в XIX веке Российская империя окончательно превращается в державу мирового уровня, в сферу естественных интересов которой входят, в первую очередь, земли, населенные славяноязычными жителями, а также территории, прилегающие к границам российского государства.

Дальнейшему укреплению пророссийских настроений в Карпатском регионе способствовала активизация российского военно-политического присутствия в Восточной Европе. Жители Карпат видели, что Россия оказывает помощь болгарам, сербам, другим славянским народам, сопротивляющимся Османской империи. Соответственно, появилась надежда и на участие Российской империи в судьбе славянского населения Австро-Венгрии. К 1850-1860-м гг. относится появление нескольких пророссийских печатных изданий в Галиции.

В Закарпатье пророссийское общественное движение возглавил Адольф Иванович Добрянский. Этот выходец из древнего шляхетского рода получил образование на философском, а затем на юридическом факультетах. Во время учебы и произошло его знакомство с миром великорусской культуры. Русин Добрянский по вероисповеданию был униатом, однако с большой симпатией относился к православию и был убежден в необходимости постепенного перехода униатов обратно в православную веру. Этому способствовали и его тесные контакты с сербской общиной.

Одной из первоочередных задач, по мнению Добрянского, являлось объединение Угорской Руси, входившей в состав Венгерского королевства, с Галичиной, образовывавшей Королевство Галиции и Лодомерии. Этот шаг, по мнению общественного деятеля, способствовал бы объединению всех русин Австро-Венгерской империи в едином территориальном образовании. Естественно, что австро-венгерские власти подобные предложения отвергали, поскольку прекрасно понимали, что разобщенность русинских земель представляет собой прекрасную почву для сохранения своего господства над карпатскими территориями, а объединение Галицкой и Угорской Руси повлечет за собой активизацию сепаратистских настроений, выгодную российскому государству.

Политические позиции Добрянского вызывали ненависть и у мадьярских националистов, которые видели в его программах развития Угорской Руси и ее воссоединения с Галицкой Русью прямую угрозу венгерским интересам в регионе. Закономерным результатом пророссийской деятельности Добрянского стало покушение на его жизнь. В 1871 г. в центре Ужгорода, где в тот период жил Добрянский с семьей, его экипаж атаковали мадьярские националисты. Был тяжело ранен сын Адольфа Добрянского Мирослав. Тем не менее, отважный патриот Карпатской Руси не прекратил своей общественной деятельности. Он опубликовал Политическую программу для Руси Австрийской, которая основывалась на глубокой убежденности в единстве восточнославянских народов – великороссов, малороссов и белорусов.

По мнению Добрянского, карпатские и галицкие русины являются такой же частью единого русского народа, как и великороссы, белорусы и малороссы. Соответственно, русская культура в Галиции и Угорской Руси нуждается во всестороннем поощрении и распространении. В формировании отдельного малороссийского (украинского) языка и его усиленной пропаганде сторонниками «украинства» Добрянский видел интересы германского мира, стремившегося не допустить усиление позиций России в Карпатском регионе и отколоть от нее Малороссию. Как оказалось позже, эти мысли русинского общественного деятеля были пророческими.

Другим видным деятелем русского движения Галицкой Руси был священник Иван Григорьевич Наумович. Скромный сельский священник, Иван Наумович принадлежал к униатской церкви, однако был горячим сторонником сближения униатов с православной церковью, с перспективой постепенного воссоединения с православием. Политическая деятельность Наумовича заключалась в активном участии в делах русского движения Галиции. Этот удивительный человек был также поэтом, писателем и баснописцем, одним из основоположников галицко-русской литературы.

Иван Наумович выступал за единство всех восточнославянских народов, которые он рассматривал как один русский народ. По мнению Наумовича, «Русь Галицкая, Угорская, Киевская, Московская, Тобольская и пр. с точки зрения этнографической, исторической, языковой, литературной, обрядовой — это одна и та же Русь… Мы не можем отделиться китайской стеной от наших братьев и отказаться от языковой, литературной и народной связи со всем русским миром». За активную пророссийскую деятельность Иван Наумович был отлучен Папой Римским от церкви и в 1885 году, в шестидесятилетнем возрасте, перешел в православие. Переехав в Российскую империю, он продолжил службу сельским священником в Киевской губернии, где и был похоронен в 1891 году.

Распространение пророссийских настроений в Галиции и Закарпатье вызывало крайне негативную реакцию австро-венгерских властей, которые перешли к прямым репрессиям против представителей русского движения. В 1882 году жертвой репрессий Австро-Венгрии против русского движения стали сам Добрянский, его дочь Ольга Грабарь и несколько единомышленников.

Важную роль в противодействии русскому движению играло католическое духовенство, стремившееся любыми путями не допустить распространения в карпатских землях православия и перехода в православную веру униатской паствы. С другой стороны, в противодействии русскому движению австро-венгерские власти использовали потенциал поляков, составлявших большую часть населения Западной Галиции и негативно относившихся к галичанам.

Гораздо более серьезные репрессии против русского движения в Галиции и Угорской Руси последовали после начала Первой мировой войны, в которой Австро-Венгрия выступила против Российской империи. В годы войны пророссийские активисты уже не отделывались столь либеральными приговорами как на процессе Ольги Грабарь. До сих пор неизвестно точное количество русинов, казненных по решению австро-венгерских военных трибуналов или погибших в концентрационных лагерях. Только с безымянного кладбища в Талергофе были извлечены тела 1767 человек, убитых австро-венграми. Таким образом, Австро-Венгерская империя в попытках искоренить российское влияние в Галиции и Закарпатье перешла к открытым массовым убийствам, жертвами которых становились не только политические активисты, но и любые заподозренные русины и галичане, прежде всего – православные верующие.

Параллельно с репрессиями в отношении русского движения, Австро-Венгрия искусственно культивировала концепцию «украинства» на территории Галиции и Закарпатья. Важную роль в формировании концепции «украинства» сыграла Греко-католическая церковь, опасавшаяся усиления позиций православия вследствие самоидентификации русинов с русским народом. По крайней мере, в 1890 году депутаты галицкого сейма Юлиан Романчук и Анатолий Вахнянин заявили, что жители Галицкой Руси не имеют никакого отношения к русскому народу, а представляют собой особую украинскую нацию. Это утверждение было принято «на ура» австро-венгерскими властями. С тех пор концепция «украинства» превратилась в основной аргумент Австро-Венгрии, Германии, а в современном мире – США и ее сателлитов, используемый в интересах разрушения русского мира.

Первая мировая война нанесла сильнейший удар по позициям русского движения в Австро-Венгрии. Вследствие репрессивной политики австро-венгерских властей движение впало в состояние глубокого кризиса.

Печатные издания были закрыты, большая часть активистов была убита или находилась в заключении. Свою лепту в ослабление позиций русского движения в Галиции и Закарпатье внесла и Гражданская война в России. Как и российское общество, галичане и карпатские русины раскололись на сторонников «белого» движения и прокоммунистическую часть. Последняя тяготела к сотрудничеству с Коммунистической партией Западной Украины. Тем не менее, в Польше и Чехословакии, в состав которых после распада Австро-Венгрии вошли, соответственно, земли Галичины и Угорской Руси, действовали русофильские политические организации. Польские русофилы даже выдвигали идею создания Российской федеративной республики на землях Галиции.

Следующий удар, от которого русское движение в Галиции и Закарпатье практически не оправилось, был нанесен Второй мировой войной. Гитлеровские оккупационные власти, равным образом как и венгерские и румынские союзники Гитлера, также осуществляли жестокие репрессии против любых активистов, заподозренных в просоветских симпатиях. Тем не менее, в отличие от галичан, которые в большинстве своем поддерживали вооруженное сопротивление украинских националистов из Украинской повстанческой армии, русины Закарпатья изначально приняли сторону Советского Союза и воевали против гитлеровской Германии и ее союзников в составе Первого чехословацкого армейского корпуса. Значителен вклад русинов, тысячи которых приняли участие в Великой Отечественной войне на стороне Советского Союза, в победу над гитлеровской Германией.

После 1945 года территории Галиции и Угорской Руси вошли в состав Советского Союза и были присоединены к Украинской советской социалистической республике. Однако долгожданное присоединение к СССР не стало радостью для русского движения Галиции и Закарпатья. Дело в том, что национальная политика советского государства, во многом идущая вразрез с подлинными интересами русского мира, предусматривала формирование единых советских наций. При этом этническим группам, которым «не повезло» попасть в число привилегированных, могла светить единственная участь – быть приписанными к какой-либо крупной «нации». Так, талышей и курдов в Закавказье записывали азербайджанцами, таджиков в Узбекистане – узбеками, ассирийцев и езидов – армянами.

Не стала исключением и Украинская ССР. Именно советская власть сыграла в «украинизации» Малороссии едва ли не большую роль, чем австро-венгерские спецслужбы или петлюровские и бандеровские националисты. В Галиции и Закарпатье сам факт существования русинов всячески игнорировался. Все без исключения русины были записаны в паспортах украинцами, началась усиленная кампания по искоренению остатков русского самосознания и прививанию «украинства», т.е. украинской национальной идентичности.

Естественно, что реализация на практике политической и культурной концепции «украинства» требовала разрыва всех напоминаний о связях с русским миром. Под строгий запрет попало не только само русское движение, но и любая память о деятельности пророссийских общественных движений в Галицкой и Угорской Руси. Сами названия «Галицкая Русь» и «Угорская Русь» не употреблялись в официальной литературе, которая также стремилась всячески замолчать и факт о существовании целой культурной русской традиции в галицких и закарпатских землях.

Следствием политики «украинизации», достигшей апогея как раз в период советской истории, стало разрушение единства карпатороссов, или русинов. Так, этнические группы бойков и гуцулов в настоящее время идентифицируют себя как украинцев, русинами же продолжает называть себя часть долинян, проживающих в Закарпатской области Украины.

Только с распадом Советского Союза у русинского населения вновь появилась возможность постепенно восстанавливать свое русское самосознание.