— Наверное, ты будешь спрашивать про Серебренникова?

— Без этого сейчас нельзя, Александр Александрович.

— Подписав ряд писем в его защиту, а также в защиту Алексея Малобродского, я думаю так: он порядочный человек. Хотя мы мало знакомы, но мне кажется, что он живет искусством. Но с другой стороны, в финансовых делах надо быть аккуратным и ответственным. Как здесь, в театре, так и в Союзе театральных деятелей я всегда предупреждаю, я контролирую, по сто раз стараюсь влезть во все дела и только тогда подпишу бумаги. Я нанял своего юриста, хотя у нас юридическая служба идеальная, но я привлек специалиста со стороны. Более того, все финансовые бумаги у нас просматривает еще и секретариат — а это 20 человек. Короче, любой вопрос, связанный с недвижимостью, финансами, требует проверки и контроля. Поэтому и Кирилл Серебренников должен был работать в этом смысле тщательнее. Я его защищаю, но меня спрашивают: «Все хорошо, а где деньги?» Я молчу. «А почему документы уничтожили?» — я молчу.

— А почему вы молчите?

— А я не знаю ответов. Я бы рад ответить, но сам факт отсутствия документов нехороший. В Америке, например, иметь проблемы с налоговой — значит испортить себе биографию, это крест. Я никогда не забуду случая, с которым столкнулся, когда ставил «Ревизора» в университете в Кливленде. Когда мы говорили о страхе, а в репетиции этот момент не получался, я созвал всех и спросил: «Вы в Америке чего-нибудь, кого-нибудь боитесь? Перечисляю: маму, бабушку, родных, учителя?», они начинают шептаться, а тот парень, который репетировал Городничего, вышел вперед и сказал: «Честно сказать, Александр, мы только налоговую инспекцию боимся». Я был потрясен. И это действительно так.

А с другой стороны, хочется спросить власть: «Ребята, вы же под домашний арест Васильеву отправили, а она миллиардами ворочала. И ничего».

— Вы открыли сезон, радовались друг другу, а коллеги призывают не открывать, потому что домашний арест Серебренникова, в общем-то, беда в театральном мире. Может быть, действительно избежать публичных открытий?

— Мне кажется, это не умно. Протесты и выступления актеров связаны могут быть только с экономическим положением: не платят, маленькие зарплаты, задерживают выплаты, украли, ну и так далее. Все остальное — политика, а это смешивать нельзя. В одну корзину Серебренникова и Путина — смешно, бред. Есть экономические ошибки, есть следовательские ошибки, режиссерские ошибки. Столько нагородили плохих законов, и если их читать, волосы дыбом становятся. Столько нагородили, что мы уже все под лупой.

— У вас, как у председателя Театрального союза, нет ощущения, что громкое дело Серебренникова расколет не только само театральное сообщество, но и союз?

— Нет, мне так не кажется. Меня больше политическая обстановка пугает. То, что произошло с Кириллом Серебренниковым, это нехорошо, но поверь, гонений на художников никто не делает. Мы же помним те времена, когда приходилось согласовывать репертуар и каждый шаг. Сейчас делай что хочешь. В каждом обществе всегда есть своя фронда. Есть люди, которые всегда противостоят чему-то. Но я не верю, что многого можно добиться путем конфронтации. Разрушить можно, а построить… А Союз театральных деятелей не при советском режиме родился, у него хорошая генетика.

Ссылка