Взять для примера ту же Сирию — она может оказаться под полным контролем иранцев. Однако если в Сирии будет баланс интересов, если третьи силы будут заинтересованы в ограничении иранского или любого другого влияния на эту страну, то тогда и положение Москвы станет более выигрышным. Уже сейчас, например, Израиль заинтересован в максимальном российском вовлечении во внутрисирийские дела, дабы хоть как-то сбалансировать иранскую активность во властных коридорах Дамаска.
Именно поэтому если в чем Москва и заинтересована, так это в восстановлении и укреплении баланса сил. Как посредством конкретных действий, так и через дипломатический символизм, элементом которого стало турне Лаврова по Заливу (в сентябре он еще посетит Саудовскую Аравию, а также Иорданию). Естественно, взамен на свою благосклонность и нейтралитет Россия хотела бы получить арабские инвестиции. "Товарооборот в прошлом году у нас вырос на 14%, а за первые месяцы в текущем году — на 43%. Эти темпы говорят о том, что мы скоро выйдем на уровень более полмиллиарда долларов США. Это далеко не предел", — заявил Лавров по итогам встречи с кувейтским визави.
Разбирайтесь сами
Что же касается сущностной политической части визита, то, конечно, министр Лавров обсуждал со своими коллегами из Кувейта, Эмиратов и Катара две важнейшие политические проблемы региона — трудности "воспитания" Катара и сирийский мирный процесс.
Политический конфликт между Катаром и рядом стран Залива (прежде всего Саудовской Аравией и ОАЭ) постепенно теряет смысл. Саудиты хотят наказать Катар за его чрезмерную самостоятельность и "неразборчивость в связях" (то есть слишком тесные отношения с Турцией, и особенно с Ираном) и отступить не могут, ибо "Акела промахнется". Эмир Катара Тамим же подчиняться не собирается — у него достаточно экономических и политических ресурсов для того, чтобы проводить самостоятельную политику и выдержать устроенные ему блокаду и бойкот. В итоге сложилась патовая ситуация, никому не нужный конфликт ради конфликта, когда в дело должны вступить посредники и попытаться уговорить стороны прийти к взаимному компромиссу.
Какое-то время на эту благородную роль предлагали Россию, однако Сергей Лавров в ходе своего визита в Кувейт очень четко расставил акценты. Он дал понять, что не собирается никого расталкивать локтями. " Мы поддерживаем кувейтскую инициативу и не хотим ни с кем конкурировать", — отметил Лавров.
Россия прагматично подходит к этому вопросу. "За более чем полстолетия Кувейт накопил уникальный опыт посреднической деятельности, и механизм внешнеполитического арбитража, выработанный его дипломатами, отработан до мелочей", — пишет Институт Ближнего Востока. Кувейтские посредники работали не только на Ближнем Востоке, но и, например, помогали урегулировать отношения между Пакистаном и Бангладешем.
Кроме того, проблема Катара — это внутренняя проблема Залива, и, как верно отметил Сергей Лавров, "эту проблему целесообразнее всего решать в рамках Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива". Опять же очевидно, что она будет решена посредством очень сложных устных компромиссов между блоком саудитов/ОАЭ и Катаром. Стимулировать этот процесс незачем — Москве не нужен развал ССАГПЗ (ибо тогда исчезнет противовес Ирану), однако, с другой стороны, в тактическом плане определенные трения внутри блока выгодны, поскольку дают России время на решение сирийского конфликта и укрепление своих позиций в регионе.
Но, конечно же, Москва не исключает своего посредничества в том случае, если арабским странам нужен будет некий "честный брокер" и гарант договоренностей. Да, себя на эту роль уже предложили Соединенные Штаты, однако после 300-миллиардной "взятки" Трампу со стороны саудитов при шатающейся позиции Америки в ходе этого кризиса, а также в целом нестабильности американской политики надежность такого гаранта невелика. Москва же непредвзята. Опять же до тех пор, пока арабские страны не устраивают антироссийские политические игры как в регионе, так и на нефтяном рынке.
Проигравшие должны проиграть
Потенциальным полем для таких игр вполне могла бы стать Сирия. Стадия войны против ИГ* близка к завершению, и все уже живут в предвкушении военного и/или политического урегулирования отношений между Башаром Асадом, оппозицией и курдами. Все понимают, что от метода и итога этого урегулирования будут зависеть не только вид, статус и возможности послевоенной Сирии, но и расклад сил на Ближнем Востоке.
Страны Залива, которые на этом Ближнем Востоке живут и, естественно, заинтересованы в приемлемом для них раскладе, хотели услышать из первых уст позицию Москвы по поводу методов данного урегулирования. Они беспокоятся, ведь, по некоторым слухам, Кремль в принципе готов поддержать инициативу сирийских властей решить все вопросы простым военным путем (особенно на фоне того, что в Идлибе — крупнейшем оппозиционном анклаве — власть захватила прошедшая очередной ребрендинг нерукопожатная "Ан-Нусра"*). После деблокады Дейр-эз-Зора и освобождения восточных районов страны у Дамаска будет достаточно сирийских и иранских солдат для новых военных решений.
Кремль дал понять, что в принципе он за мирное решение конфликта, за политический компромисс между самими сирийцами. "Правительство САР и оппозиция должны сесть за стол переговоров и начать обсуждать то, как они хотят жить дальше в своей собственной стране", — отметил Лавров.
Однако отметил, что противники Асада должны спуститься с небес на землю. "Необходимо, чтобы оппозиция вела себя реалистично, отказалась от ультиматумов, которые не вписываются в одобренные Советом Безопасности ООН правила. СБ ООН постановил, что судьбу Сирии должны решать сами сирийцы, и никаких предварительных условий там не содержится", — говорит министр. То есть никаких предварительных отставок Асада и существенной перетряски властной вертикали. Проигравшие должны вести себя как проигравшие. Если же этого не произойдет, то, очевидно, что Москва умоет руки, и оппозиция окажется на небесах.
