Шаги по развалу Сирии
— Помешать политическому разрешению ситуации в Сирии двумя следующими способами: продлить войну, гарантируя укрепление военных позиций США на восточном берегу Евфрата (благодаря их союзникам «джихадистам»), для чего ежегодно будут выделяться 4 миллиона долларов, как указал Дэвид Саттерфилд на заседании, и использовать ООН, манипулируя спецпосланником по Сирии Стаффаном де Мистурой. Ему направят неофициальный документ под названием «Активизация политического процесса в Сирии в ходе переговоров в Женеве» с целью воспрепятствовать выходу Дамаска из конференции и, таким образом, нейтрализовать сочинские инициативы, продвигаемые Россией, Турцией и Ираном. Между тем, одним из условий отвода российских военных из Африна были гарантии со стороны Анкары обеспечить присутствие повстанцев на Конгрессе в Сочи и возврат Дамаску Идлиба, стратегического города к востоку от Евфрата.
— Разделить Сирию по оси восток-запад, с рекой Евфрат в качестве одной из границ между зонами влияния Москвы и Вашингтона. «Асаду нет места в единой Сирии», — заявил министр обороны США, Джим Мэттис (Jim Mattis), имея в виду, что, если не сменится режим, то Сирию будет разделена. В действительности нападение 7 февраля со стороны США на российскую частную военную компанию «ЧВК Вагнера» в Дейр-эз-Зоре, на востоке Сирии, имело своей целью «пометить территорию».
— Убедить Стаффана де Мистуру принять новую политическую структуру Сирии, состоящую из: 1) Демократических сил Сирии (ДСС), созданных Пентагоном, которые, помимо курдов, включают турков и арабов, чтобы успокоить Анкару, по признанию генерала Рэймонда Томасела (Raymond Thomasel), и которые будут приглашены на Женевскую конференцию; 2) правительства Асада и 3) мини-автономии для курдских Отрядов народной самообороны (YPG), которая включала бы богатые нефтью районы в Дейр-эз-Зоре на северо-востоке Сирии. Речь идет все о том же «плане Б» правительства Обамы, предполагающем раздел страны на курдо-суннитскую, арабо-суннитскую и арабо-алавитскую зоны. США поддержали бы создание представительства ДСС в ООН. Пентагон потребовал 550 миллионов долларов на 2019 год с целью «тренировки и оснащения» своих союзников в Сирии.
— Чтобы сделать план привлекательным для России будет отклонено требование «повстанцев» о создании переходного правительства, которое зафиксировано в резолюции 2254 СБ ООН; Асаду разрешат участвовать в выборах, но будут созданы все условия и институты, чтобы помешать ему их выиграть.
— Выгнать Иран из Сирии, чем займется Майк Помпео (Mike Pompeo), новый «ястреб» в правительстве Трампа. Преемник Тиллерсона считает Турцию и Иран исламистскими диктатурами.
— Подтолкнуть Турцию к войне с Сирией. На самом деле посредством оккупации Африна НАТО окружает Алеппо и оказывает давление на Асада, Россию и Иран. Кроме того, альянс планирует прибегнуть к «демографической инженерии» в Африне, расселив там сирийских беженцев-арабов и создав там «моноэтнический» район, как это было сделано в Югославии и Ираке. Вторая сильнейшая армия НАТО и ее «прокси-войска», подавив сопротивление Отрядов народной самообороны (YPG) в Африне, посеяли там ужас, смерть и мародерство. Тысячи обессиленных детей, стариков и раненых молодых людей продолжают бежать из своих домов. Тот факт, что падение этого анклава «совпало» с освобождением Восточной Гуты сирийской армией, эвакуацией «джихадистов» и их семей на автобусах и их перевозка в подконтрольные Турции районы, заставляет задуматься: не обменялись ли этими городами за спиной у их жителей согласно решениям «Сирийской группы»?
Москва, которая предложила курдам сдать Африн Дамаску в обмен на защиту, знала, что Роджава, «защищенная» и контролируемая десятком американских военных баз и тысячами солдат США, не может этого сделать. При помощи такого обмена Россия спасла вымотанную сирийскую армию от смертельного боя за Идлиб, а население обоих городов от еще большей гуманитарной катастрофы. Именно так сирийские военные вернули контроль над аэропортом Абу-Духур в Идлибе. Удивительно, что Ноам Чомски (Noam Chomsky) попросил США, Россию и Иран не дать Анкаре превратить Африн в новый Кобани. Еще одна «гуманитарная интервенция» в стиле югославской или ливийской? Нет, спасибо!+
Продолжается война за господство в Евразии. Это не теория заговора. Это вышеназванные господа сговорились развалить очередное суверенное государство.

ВКС России снизили активность, но по-прежнему держат ситуацию в важных для себя районах под контролем. В то же время завершилась первая стадия турецкой операции в Африне, сирийцы повсеместно находят массовые захоронения, а в Хомсе и Алеппо идут бои низкой и средней интенсивности.

Одним словом, Сирия вступила в поствоенный период, когда война вроде бы закончена, но долгожданный мир еще не виден даже за горизонтом, широкомасштабные операции завершены, но гражданское противостояние продолжается. Ученые даже придумали для этого специальный термин – диверсионно-террористическая война. И она все еще впереди.

Страна фрагментирована: то, что происходит в Алеппо или Идлибе, сильно отличается от того, что наблюдают корреспонденты Al Jazeera в Ракке или Хаме. Это ключевой фактор, который нужно учитывать, анализируя ситуацию в САР: сейчас она разделена на зоны влияния, но, что еще важнее, раздроблена на зоны войны. Десятки игроков пытаются отхватить себе кусок некогда стабильной страны – кто в Идлибе, а кто в пустынной Ракке, еще недавно – столице и оплоте ИГИЛ.

Продвинутая часть сирийского общества, проживающего на побережье Средиземного моря – в центре мировых цивилизаций, называет жителей Ракки «дикарями». Действительно, феллахи (то есть по-современному «деревенщина») живут будто бы в другом мире. Сирия в этом отношении страна уникальная, и ее сложная география стала одной из основных причин гражданской войны.

Чтобы понять это, достаточно взглянуть на карту. С одной стороны, мы видим побережье главного моря планеты, центр мировой торговли. Там Латакия, Тартус, не так далеко от них – Дамаск. Умеренное светское население – оплот Асада. На востоке совершенно иная картина: там пустыня и глубоко религиозное население – суннитское, со временем ставшее фундаменталистским. Позавчера оно было оплотом «Аль-Каиды», вчера – ИГИЛ. Эти страты сирийского общества несовместимы, так что гражданское столкновение было неизбежным.Неизбежным был и бунт местного значения в Ракке, где арабы «восстали» против новых властей провинции – «Демократических сил Сирии» (SDF). Это продвинутая проамериканская армия, состоящая из курдов (70%), тех же арабов (20%), а также агентуры ЦРУ и Сил специальных операций США (10%). Ее можно назвать одной из наиболее дееспособных сил современной Сирии, продуктом гражданской войны. К сожалению, она не наша, не российская, от чего, так сказать, падает в некоторых глазах. Но нужно отдать SDF должное – именно она освободила Ракку и воевала с ИГИЛ в пустыне, будучи отлаженной боевой машиной, созданной агентами военизированного крыла ЦРУ и Пентагона.

Итак, нищие арабы-сунниты восстали против одетых в американскую экипировку курдов-коммунистов. Что это значит?

Провинция Ракка была освобождена от ИГИЛ силами коалиции США в октябре 2017 года. По крайней мере, об этом было объявлено. Действительно, боевики ИГИЛ отступили, но не осенью, а зимой. А если быть совсем точными, то значительная часть из них просто оставила одноименный город и ушла в пустынные районы у иракской границы. Там ничейная зона, можно укрыться и перевести дух.

Освобождение Ракки – несомненный успех всех тех, кто боролся против ИГИЛ. Однако, как это всегда и бывает после гражданской войны, возникли вопросы переустройства. Сирия – многонациональная страна. Ракка – провинция арабов-суннитов, которые никогда не примут власть курдов. Незадолго до начала операции в Вашингтоне серьезно рассматривался вопрос о целесообразности использования курдских формирований в освобождении города. Идея, мягко говоря, не самая удачная, однако за неимением альтернативы американцы все же пошли на это.

Жители Ракки поддержали ИГИЛ в 2014 году, но, понимая невозможность борьбы с силами, за которыми стоят США, смирились с новыми хозяевами. Но только на время. Американцы это понимают, однако уступить этот кусок страны Асаду не могут и не хотят – уж слишком много пафосных слов было произнесено, и теперь неудобно признать, что идея свержения президента-офтальмолога была провальной. Со своей стороны, арабы никогда не признают новые власти, жизнь «под курдами» им ненавистна и противоречит их идентичности, которая складывалась во времена халифата.

Что же касается самих курдов, они вообще не хотели идти на Ракку, она им никогда не была нужна. В этих местах нет ни одного фактора, который играл бы им на руку. Большая часть населения ненавидит их, ненавидит Асада, симпатизирует ИГИЛ. Привлекая курдов к операции под кодовым названием «Великая битва», американцы посеяли семена новой гражданской войны. И теперь гроздья гнева возникли между теми, кто пришел с севера (из провинции Хасака), и местными потомками выходцев из Аравийской пустыни.

Арабы, живущие на востоке и юго-востоке Сирии, – это племена, которые иммигрировали в Средние века в поисках лучшего климата. Они живут в племенном социуме, где религия значит очень многое, а авторитеты – старейшины, но никак не курды-коммунисты. Решение освободить Ракку именно при помощи SDF стало вынужденным, с ИГИЛ нужно было бороться. Зачастую история не оставляет хорошего выбора. «Великая битва» за Ракку именно такой пример – пример цугцванга.

Полномасштабного восстания в Ракке пока что нет. И, скорее всего, арабы не смогут его организовать в ближайшее время, у них нет для этого ни ресурсов, ни сил.

Однако курдская власть в Ракке невозможна по определению. Это примерно то же самое, что еврейская власть в пригороде Эр-Рияда или албанская власть в Белграде. И сейчас мы наблюдаем только первые ростки нового противостояния.

Каким может быть выход из ситуации? Штатам (стране де-факто ответственной за эту зону влияния) следует начать создание адекватных властей, состоящих из местного населения. Это единственное, что может спасти от нового витка гражданской войны за Ракку. Дамаску же предстоит договариваться с новыми властями региона: компромисс и местное самоуправление способно усмирить даже горячую пустыню.