С образованием Петру не повезло: учил царевича дьяк Никита Зотов, преподаватель никудышный, судя по обилию грамматических ошибок в письмах Петра.
Ужас, пережитый в детстве, преследовал Петра всю жизнь: его мучили нервные припадки, а лицо часто искажала судорога.
Ненависть к стрельцам нашла выход после подавления их очередного мятежа в1698 г., когда Пётр лично рубил головы бунтовщикам. Жестоко? Но без жестокости в те суровые времена было нельзя. Об этом говорил и сам царь: «Если бы я не употреблял строгости, то давно бы уже не владел русским государством и никогда бы не сделал его таковым, каково оно теперь».
Ох уж это воспитание! Ненавистники Петра припоминают ему «всешутейшие и всепьянейшие соборы», ставят на вид повальное пьянство на царских пирах и «ассамблеях», где даже дамы напивались «в дым». А эта фразочка из указа от 29 августа 1698 г. насчёт ношения немецкого платья и бритья бород: «Я желаю преобразить светских козлов, то есть граждан… чтобы они без бород походили в добре на европейцев». За граждан, конечно, обидно. Но попытаемся понять и Петра: он инстинктивно чувствовал, что реформы необходимо начинать с ломки старых обычаев. Поэтому и ломал их, как умел — жестоко, «через колено», зачастую наставляя подданных на путь истинный кулаком или своей знаменитой дубинкой. «Перегибов», конечно, было немало, но Россия, как известно, страна крайностей. Пётр в этом смысле не первый и, увы, не последний.
В быту царь избегал роскоши и пышных церемоний, столь любимых его предшественниками. Предпочитал простую одежду, не гнушался ездить в обыкновенной двуколке без свиты. На войне пулям не кланялся: во время Полтавской баталии лично повёл солдат в контратаку и опрокинул наступающих шведов. О мужестве царя во время Прутского похода (1711) писал французский бригадир Моро-де-Бразе: «Могу засвидетельствовать, что царь не более себя берёг, как и храбрейший из его воинов».
Пётр не жалел ни себя, ни других. Всем известна судьба царевича Алексея, рождённого Евдокией Лопухиной, первой женой Петра.
В октябре 1724 г. Пётр плыл на корабле в Петербург. Недалеко от Лахты заметили севший на мель военный бот. Государь лично участвовал в спасении солдат и матросов, стоя по пояс в ледяной воде. После этого «купания» обострилась болезнь почек, которой царь страдал уже долгое время. Превозмогая боль, Пётр продолжал заниматься государственными делами, но в январе 1725 г. окончательно слёг. 28 января коронованный революционер скончался.
Лучшей эпитафией Петру I стали слова епископа Феофана Прокоповича: «Какову он Россию сделал – такова и будет. Сделал добрым любимую – любимая и будет. Сделал врагам страшную – страшная и будет. Сделал её на весь мир славною – славной и быть не перестанет!»