Со слов одного из участников, второй этаж, как и первый, оказался пуст, но на третьем они увидели баррикаду поперёк коридора и людей в чёрном, которые открыли по ним огонь, вынудив искать убежища на втором этаже. Дальше начался ад. Снаружи их начали расстреливать из крупного калибра, они забились в одну из дальних комнат, в здании начался пожар.

Постепенно к зданию начали стягиваться люди, обстрел прекратился, и выяснилось, что из штурмовавших больше никто практически не пострадал — одному щепой от дверного косяка повредило глаз. Они сообразили вырвать оконную решетку, оружие и верхнюю одежду они бросили в комнате, и в нижнем белье начали спускаться прямо в толпу, в которой уже появились пожарные. Они-то и помогли людям спуститься, а в толпе народ снимал с себя одежду и отдавал им, чтобы они могли скрыться. Это очень вкратце.

А рассказал я про это потому, что у этой истории есть и другая сторона. После случившегося в Мариуполе я взял крепко в оборот командование внутренних войск в Донецке и установил, что оружие стрелявшим «снаружи» — а это был «Азов» — было выдано командиром войсковой части внутренних войск в Мариуполе по приказу начальника Восточного территориального командования внутренних войск полковника Лебедя. Я начал на него охоту, и через несколько дней установил его адрес — он периодически менял места ночлега, и почти никого не ставил в известность, где будет ночевать в очередной раз.

На подъезде к дому мы его блокировали и произвели захват. Позже он подтвердил, что по приказу киевского руководства он полностью раздал оружие в Мариуполе Азову, а те после акции возле УВД на отходе взорвали оружейную, чтобы замести следы. Несколько дней спустя я обменял Лебедя в донецком аэропорту на захваченного в боях под Славянском одного из наших командиров. Этот акт был закончен, но вопросов после себя он оставил очень много. Я до сих пор думаю, что штурм не был случайностью — он был частью плана по устрашению. Кто-то среди штурмовавших допустил утечку, или кто-то из их близкого окружения, но детали, которыми я не стал перегружать повествование, говорят мне об этом очень красноречиво. А милиция на третьем этаже пострадала, потому что Азов стрелял хаотично по всем этажам, не разбирая, где условные свои, а где чужие.

Но вернусь к Азову и Нацкорпусу. Хочу сказать одно: даже меня и моих ресурсов хватило бы, чтобы зачистить эту мразь с лица земли и забыть о них. Но эти ублюдки, выкормленные и выхоленные властью, знали, что их ждёт на нашей земле!

И потому спрятались за регулярной армией, которую им предоставили те же, кто предоставил и оружие в Мариуполе. Соберите всю эту мразь, все эти нацбаты и просто посчитайте, сколько их. Только того, что собрала Донецкая и Луганская земля вместе с добровольцами хватит, чтобы придавить этих гнид одним ногтем. Восток насчитывал порядка четырёх тысяч бойцов, и он был только одним из крупных подразделений, — а сколько этих?

Если бы вся здоровая украинская земля мобилизовалась, то эти недоноски закончили бы судьбой своих бандеровских предков. Но на их стороне выступили элиты и власть. И кто-то может назвать эту власть не фашистской? Элиты дали деньги, а власть дала им армию и весь силовой блок. Теперь элиты в предвыборной риторике вздымают руки и взывают к миру, а власть делает вид, что порождённые ею силы ей враждебны. Нет, вы есть одна суть и одна природа — только представленная в вариациях. И пока вы будете править в Украине — эти отродья будут топтать многострадальную землю.

А мы будем делать своё дело, пока живы, потому что каждый продолжает дело своих предков: вы своих, а мы — своих. Но наши победили, а не ваши — победим и мы».