Палладино со своими осуждениями, прямо скажем, припозднился. Официальный представитель дипломатической службы ЕС Майя Коцьянчич озвучила свои прямо в день обысков, то есть в среду. Правда, формулировки она использовала куда более взвешенные и ни к чему не призывала, только заметила, что ЕС «осведомлен о действиях российских властей в аннексированном Крыму».

С точки зрения Евросоюза, Крым – территория Украины, поэтому российские силовики в принципе не могут проводить там никаких следственных действий. Но отношение к «Хизб ут-Тахрир» в «единой европейской семье» гораздо более сложное – единого подхода просто нет.

Что же касается США, для них операция против «тахрировцев» – это повод для пропагандистского удара по России, так что над формулировками там если и раздумывают, то выбирают самые хлесткие – даже в том случае, если они откровенно лживые.

Наиболее громко в этом смысле звучат орудия двух проектов «Радио Свобода», финансируемого Конгрессом, – «Idel.Реалии» и «Кавказ.Реалии». Там, как говорится, потеряли последнюю совесть, например, «Idel» использовал произошедшее как повод, чтобы опубликовать обращение сепаратистского движения «Свободный Идель–Урал» к муфтию Татарстана (почему именно Татарстана – вопрос открытый, крымские татары к казанским никакого отношения не имеют).

«Свободный Идель–Урал» – это небольшая кучка грантоедов, воюющая с «имперской Россией» «за свободу порабощенных народов Поволжья» и окопавшаяся сейчас в Киеве. «Idel.Реалии» – их основной рупор, и его повышенная активность легко объяснима. Именно сейчас необходимо доказать Вашингтону свою нужность, так как в бюджетной заявке Белого дома на 2020 год предложено сократить расходы на «Радио Свобода» на 22%, а грузинскую службу, «Idel.Реалии» и «Кавказ.Реалии» вообще закрыть. Сепаратистские ресурсы не оправдали возложенных на них надежд, но кушать их сотрудникам хочется по-прежнему.В социальных сетях «Радио Свобода» называет произошедшее в Симферополе «операцией против крымских татар». Не против «Хизб ут-Тахрир», а именно против крымских татар. После этого наблюдатель должен подумать как минимум о преследовании «крымско-татарских активистов», в идеале – об этнической чистке.
Для тех, кто знает, что это вообще такое – «Хизб ут-Тахрир», подобные набросы звучат и нагло, и смешно. «Исламская партия освобождения» (Хизб ут-Тахрир аль-Ислами) – это международная панисламистская организация, категорически отрицающая такие понятия как национальность и гражданство. Идеология исламизма в принципе интернациональна, но на Ближнем Востоке, в Африке и Азии немало политических движений, в уставных документах которых ислам и национализм дополняют друг друга.

Не то «Хизб ут-Тахрир», идеологи которой возражают даже против участия мусульман в общегражданских выборах в стране их проживания. Ее цель – строительство всемирного халифата с шариатом как главной законодательной нормой, в котором все мусульмане будут равны вне зависимости от их происхождения.

То есть если активист-«тахрировц» заодно является национальным активистом крымских татар, он идет против руководства своей организации в принципиальных базовых вопросах.

В «Хизб ут-Тахрир» нет ни татар, ни арабов, ни узбеков, а есть мусульмане, занятые строительством халифата.

Другое дело, что определение «Хизб ут-Тахрир» как террористической организации вызывало и вызывает споры. С боевиками ИГИЛ*, также пытавшимися построить халифат, «тахрировцы» не союзники, а враги. Это движение с радикальной, по-настоящему людоедской идеологией, но ее практическая реализация, будь то побивание неверных жен камнями или истребление атеистов, отнесена к временам, когда халифат все-таки будет построен.

Когда Верховный суд в 2003 году запрещал деятельность организации на территории России, о терактах речь тоже не шла. Было указано, что «Хизб ут-Тахрир» занимается воинствующей исламистской пропагандой, разжигает ненависть в отношении представителей других религий и ведет активную вербовку сторонников. Это, безусловно, экстремизм, но под терроризмом мы обычно понимаем другое.

Помимо России, «Хизб ут-Тахрир» запрещена в подавляющем большинстве стран исламского мира, что логично: светские власти этих стран для «тахрировцев» враги и самозванцы, препятствующие построению мирового халифата.

В Европе ситуация меняется от страны к стране. В Великобритании, например, деятельность организации легальна, а в Германии – нет, причем поводом для запрета стал не исламизм, а резко антиизраильская позиция «тахрировцев», призывающих к уничтожению еврейского государства (учитывая, что «Хизб ут-Тахрир» была создана в Восточном Иерусалиме, а ее элиту составили палестинцы, удивляться тут нечему).

Что же касается США, важной частью идеологии этого государства является свобода совести – так сложилось исторически. По большому счету эта страна – конгломерат различных сект разной степени радикальности. Поэтому возможность запрета «Хизб ут-Тахрир» там не рассматривается и рассматриваться не может, несмотря на то, что главным своим врагом «тахрировцы» объявили как раз-таки США и коллективный Запад.

Для участников этого движения неприемлемы веротерпимость, толерантность, равноправие полов, уважение к государственным границам, словом, все то, что Запад объявляет своими приоритетами. Просто в случае с Крымом они – «свои сукины сыны», предоставляющие удобный повод для информационных атак на Россию, которую теперь пытаются обвинить чуть ли не в этнических чистках.

Та жесткость, с которой российские силовики борются с «тахрировцами» – официально террористической организацией, может вызывать вопросы. Но это никак не «преследование крымских татар», язык которых в Крыму в 2014-м был наконец-то признан государственным (что якобы заботящаяся о крымских татарах Украина отказывалась сделать десятилетиями).

Пропагандистская истерика американцев и их информационной обслуги направлена на то, чтобы раскачать обстановку на полуострове, изобрести там этнический конфликт, которого нет и не предвидится. После того, как Киев потерял возможность влиять на крымско-татарское движение, многие «проблемы общежития» рассосались сами собой.

При этом безапелляционность заявлений и ложь в трактовках достигли той степени бессовестности, когда диалог по сути уже невозможен. Пожалуй, единственное, что остается – это дискуссия в формате «сам дурак».