Певица Глюкоза похвасталась новой прической

Наручники и маски: сексуальные игры Дмитрия Тарасова и Анастасии Костенко

Еще недавно Тарасов заявлял публично, что не собирается жить ради лайков, однако сам часто делится самыми пикантными подробностями личной жизни. Так, в прошлом году он опубликовал интимное видео, сделанное во время родов жены Анастасии Костенко, а сегодня откровенно рассказал о том, что происходит у них в постели.
[float=left][/float]

«Фетиши — это кайф и интерес, но я говорю не о всех. У нас с Настей есть своя «красная комната», где происходят классические вещи. Там у нас есть маски, наручники, которые приветствуются у нас всегда. Но пока что на меня их не надевали, — признался он. — Я сам приобретал все эти игрушки. Для Насти это был сюрприз. Думаю, полезно разнообразить сексуальную жизнь. Главное, что нам с женой это очень нравится».

К слову, Костенко более скромна в этом плане. Модель предпочитает обсуждать тему материнства. Напомним, с тех пор, как Анастасия стала встречаться с Тарасовым, на нее обрушился шквал критики. Многие посчитали, что именно из-за нее разрушился брак футболиста и Ольги Бузовой. Поначалу модель воспринимала негатив близко к сердцу и удаляла страницу в Instagram, но со ременем научилась не реагировать на мнения недоброжелателей. «Не хочу кому-то нравиться и загонять себя в рамки. И вам советую. Это лучше, чем угождать каждому. Мне так комфортно, и отрицательные комментарии я встречаю только на просторах Интернета», — отмечала она недавно.

Помимо этого, она публично защитила мужа, который переживает трудный период. Тарасов остался без работы, кроме того, его затравили из-за неуплаты алиментов дочери от первого брака. «Один в поле не воин. Дружная семья — залог счастливой жизни. Горжусь тем, что у нас в общей сумме — целый отряд родственников. Наш табор, любимейший табор. Все попытки навести смуту в нашей огромной семье бесполезны», — подчеркивала Костенко.
StarHit

На Привозе:
– Куры, куры! Парные куры! Дамочка, идите сюда! Посмотрите, это же не кура, это мечта!
– Я уже подошла. Теперь вы мне скажите: Чем ви кормите своих курей?
– А зачем это вам?
– Как это зачем? Может, я тоже хочу так похудеть?

Всё непреложней с годами, всё чаще и чаще,
я начинаю испытывать странное чувство,
словно я заново эти листаю страницы,
словно однажды уже я читал эту книгу.

Мне начинает всё чаще с годами казаться —
и всё решительней крепнет во мне убежденье —
этих листов пожелтевших руками касаться
мне, несомненно, однажды уже приходилось.

Я говорю вам — послушайте, о, не печальтесь,
о, не скорбите безмерно о вашей потере —
ибо я помню,
что где-то на пятой странице
вы всё равно успокоитесь и обретёте.

Я говорю вам — не следует так убиваться,
о, погодите, увидите, всё обойдётся –
ибо я помню,
что где-то страниц через десять
вы напеваете некий мотивчик весёлый.

Я говорю вам — не надо заламывать руки,
хоть вам и кажется небо сегодня с овчину —
ибо я помню,
что где-то на сотой странице
вы улыбаетесь, как ничего не бывало.

Я говорю вам — я в этом могу поручиться,
я говорю вам — ручаюсь моей головою,
ибо, воистину, ведаю всё, что случится
следом за тою и следом за этой главою.

Я и себе говорю — ничего, не печалься.
Я и себя утешаю — не плачь, обойдётся.
Я и себе повторяю —
ведь всё это было,
было, бывало, а вот обошлось, миновало.

Я говорю себе — будут и горше страницы,
будут горчайшие, будут последние строки,
чтобы печалиться, чтобы заламывать руки, —
да ведь и это всего до страницы такой-то...

ЮРИЙ ЛЕВИТАНСКИЙ