Поэтому не удивительно, что десятки тысяч людей вышли на площадь, блокируя ворота Софийского собора, чтобы не допустить Филарета в национальную святыню, депутаты Верховной Рады во главе с Вячеславом Чорновилом бросались под колеса автомобиля, на котором прибыл Филарет («Антонову» пришлось залезать в Собор через помойку), а над Киевом звучало «Геть московского попа!».

Собственно, дальнейший церковный раскол после Харьковского собора в мае 1992 года был вызван исключительно тем, что украинские священники не захотели ложиться под Филарета, который пил из них кровь и деньги с 1966 года. И можно только гадать, как бы скакала история Украины, если бы Филарет был избран патриархом Московским.

В мае 1990 года скончался патриарх Московский Пимен и в течение следующего месяца Русскую православную церковь возглавлял митрополит Киевский и Галицкий Филарет, который, будучи патриаршим местоблюстителем, готовился занять московскую кафедру.

То, что именно Филарет станет следующим патриархом Московским, было решено руководством Коммунистической партии еще за два года до смерти Пимена, когда агент КГБ «Антонов» за образцовое выполнение заданий Партии и Правительства был награжден Орденом Трудового Красного Знамени, а возглавляемому им Украинскому экзархату РПЦ была передана в пожизненное пользование часть Киево-Печерской Лавры.

Учитывая близкую смерть Пимена по инициативе Совета по делам религий (фактически – по инициативе КГБ) в 1988 году был принят «Устав об управлении Русской Православной Церкви», согласно которому избрание патриаршего местоблюстителя осуществлялось Священным Синодом РПЦ из числа своих постоянных членов под председательством митрополита, что занимает Киевскую кафедру. Это обеспечивало почти автоматическое избрание Филарета сначала патриаршим местоблюстителем, то есть руководителем РПЦ с получением всей полноты церковно-административной власти, а потом и патриархом.

По смерти Пимена Филарет немедленно переехал в Москву, а его жена Евгения Петровна Родионова, которая наводила страх на весь экзархат, миловала и наказывала священников, передвигала с кафедры на кафедру епископов и которой все украинские попы были обязаны целовать руки, уже упаковала вещи и сидела на чемоданах на улице Пушкинской, также готовясь к переезду.

Незадолго до Архиерейского Собора, на котором должны были состояться выборы нового предстоятеля РПЦ, Филарет отправился к Анатолию Лукьянову, избранному в марте 1990 года председателем Верховного Совета СССР, с тем, чтобы тот переговорил с президентом Советского Союза Михаилом Горбачевым на предмет обеспечения результатов выборов. Собственно, все архиереи РПЦ были в свое время завербованы Комитетом государственной безопасности, точнее, именно КГБ подбирал кандидатуры епископов и митрополитов из числа своей агентуры, поэтому и результат голосования должен был решаться в доме на Лубянской площади в Москве.

Позже очевидцы тех событий рассказывали, насколько Филарет был возмущен, когда Лукьянов ему ответил, что руководство страны не станет вмешиваться в выборы патриарха Московского. Услышать такое после многих лет преданной работы на Партию, после добросовестного выполнения всех задач Комитета государственной безопасности, когда столько сил и здоровья было отдано на борьбу с украинскими буржуазными националистами, их петлюровским языком и их автокефальной церковью, которую Филарет публично называл «автофекальной»...

А затем, 7 июня 1990 года, был Собор, где на выборах Михаил Денисенко занял лишь третье место – после Алексея Ридигера и Виктора Сабодана...

Общеизвестно, что история не имеет сослагательного наклонения. Но кто знает – если бы Лукьянов (кстати, он умер на следующий день после присвоения «Антонову» звание «Герой Украины») не отказал бы Филарету в помощи, возможно и до сих пор во главе Московского патриархата находился бы лютый украиноненавистник, о котором Вячеслав Чорновил в январе 1992 года заявил с трибуны Верховной Рады следующее:
«Наше депутатское сознание призывает провозгласить очевидный факт – митрополит Филарет (Денисенко) препятствует духовному возрождению Украины, очищению общества от сталинских болезней, он должен оставить пост Предстоятеля Украинской Православной Церкви, дать ей возможность сохранить свое единство, правильно самоопределиться в новых государственных условиях, окормити измученный народ чистой верой и духовной силой».

Но случилось так, как случилось, и теперь вот имеем Героя Украины, который столько лет отдал борьбе с украинским языком и украинской культурой, - пишет журналист Владимир Бойко, опубликовавший вышеизложенные скрины одного из многочисленных донесений агента "Антонова" в КГБ.

И еще.

Письмо митрополита Киевского и Галицкого Филарета главному редактору "МН" и комментарий С. Филатова (30.7.1989)

В 24 номере редактируемой Вами газеты от 11 июня с.г. помещена заметка с фотографией под заголовком "Молитва на улице Горького", в которой речь идет о требованиях греко-католиков Украины легализовать их церковь.

В связи с тем, что эта публикация вводит в заблуждение часть читателей и представляет греко-католиков как "жертв сталинских репрессий" и произвола местных властей, мне хотелось бы заявить следующее. Греко-католической восточного обряда (или униатской) церкви на Украине нет уже более сорока лет. Ее самоликвидация началась в марте 1946 года на церковном Соборе в г. Львове, когда епископы, священники и представители мирян объявили об аннулировании унии, навязанной верующим в 1596 году в Бресте. Решение Львовского Собора поддержало подавляющее большинство греко-католиков и почти все приходы этого региона воссоединились с Русской Православной Церковью, которая была основана еще тысячу лет назад среди восточных славян Киевской Руси.

Чем был вызван этот акт? Конечно, не сталинскими репрессиями, которые мы все осуждаем, а тем, что искусственно созданная на территории захваченных земель Украины и Белоруссии униатская церковь изжила себя. На протяжении всей ее истории верующий народ видел в этом противоестественном союзе источник национального, социального и религиозного гнета. Полностью скомпрометировали себя иерархи греко-католической церкви в глазах простых верующих и духовенства в годы второй мировой войны своим сотрудничеством с оккупационным фашистским режимом и бандеровскими националистическими бандами.

О чем же тогда идет речь, что требует небольшая группа униатских священников и верующих, не признавших решений львовского церковного Собора? Подогреваемые униатскими и националистическими центрами из-за рубежа, они добиваются не просто "придать легальный статус" их организации, как сказано в заметке, а отторгнуть от Русской Православной Церкви тысячи приходов, миллионы верующих. Эти христиане крещены Православной Церковью. Священники этих приходов рукоположены православными епископами. И вот эту неотъемлемую часть Православной Церкви незначительная группа униатов хотела бы присоединить к Католической Церкви... С нашей точки зрения, в этих действиях наблюдается не борьба за религиозную свободу, а религиозная агрессия. Националистически настроенные элементы стремятся с помощью унии отторгнуть украинцев от их единокровных братьев русских. Руководители Украинской Католической Церкви на Западе, объединяясь с украинскими националистами, не скрывают, что основная цель их борьбы - добиваться выхода Украины из состава Союза ССР... Не надо быть ясновидцем, чтобы понять: восстановление бывшей униатской церкви приведет к религиозной и политической борьбе, к разъединению народов. Наиболее убедительное доказательство этому - сама история Украины.

И последнее, что я хотел сказать. Никаким репрессиям оставшиеся греко-католики не подвергаются. У них есть возможность исповедовать свою веру, считать своим пастырем папу римского и молиться в католических костелах, которые расположены на территории Украины, в том числе и в западных областях. Никто не препятствует им посещать и православные храмы, где богослужения совершаются, по желанию прихожан, и на украинском языке, и придерживаться восточных обрядов.
Митрополит Киевский и Галицкий Филарет, Экзарх Украины.
МН. 30.7.1989. № 31