— «…Вы обвинили его (Ленина) в развале тысячелетнего государства, при этом на лице у вас, как мне показалось, была чуть не ярость. Скажите, пожалуйста, вот после такого вашего комментария должно же что-то последовать? Ну, что дальше логично вынести тело из мавзолея наконец уже? И вот второй вопрос. Там же у Вас состоялась некоторая дискуссия с режиссером А. Сокуровым по поводу звания героя России. И вот тут у Вас на лице была уже просто-таки терпимость. Как говорится, есть ли Вам что-то сказать по этому поводу».

Сразу хочется на вопрос «вот после такого вашего комментария должно же что-то последовать?» ответить вопросом: а что должно последовать за словами В. Путина о захвативших власть в 90-е — «не буду называть их бандитами» (хотя это были бандиты)?

Все либеральные вопросы (интервью) всегда носят провокационный характер. Они имеют своей целью:

1. поставить отвечающего в неудобное положение;

2. принизить его достоинство;

3. подчеркнуть недостатки;

4. обнаружить несовершенства;

5. заставить противоречить себе, ошибаться;

6. втянуть в повторение невыгодных, неудачных мыслей;

7. вынудить оскорбить своих сторонников…

Практически все перечисленные цели были достигнуты вопросом о Ленине.

В неудобное положение В. Путин был поставлен тем, что вынужден был пропустить прицепленные к вопросу ложные факты и домыслы.

Например, искаженное толкование выражения его лица в разговоре с Сокуровым. На это трудно было отреагировать, чтобы не выглядеть цепляющимся к словам и оправдывающимся. К тому же, В. Путин мог не помнить эмоционального контекста того эпизода, тем более — выражения своего лица. Не было ярости в его лице, скорее — недовольство докучливой посредственностью. Но если и называть это яростью, то не из-за «ошибки» Ленина, а из-за невежественной безответственности Сокурова, публично высказывающего чудовищно провокационные предложения (придумать новую Россию).

Частично удалось «коммерсанту» и принизить достоинство президента в глазах некоторых патриотов, заставив его повторять спорную точку зрения (скованную обременением исторически сложного геополитического момента современности), ведь по другим мнениям, можно было, не глядя ни на что, найти ответ более уважительный к советской эпохе и к десяткам миллионов ее сторонников.

К недостаткам (п.3) президента можно отнести игнорирование неучтивого и провокационного подтекстов либеральных вопросов. И только ради того, чтобы не дать поводов для обиды тем, кто настойчиво их добивается. В результате, такое его прилежное дружелюбие больше походит на дружелюбие коммуникационного бессилия.

Не философское же, узкое, прикладное, почти тенденциозное толкование национальной политики Ленина можно отнести к выявленным несовершенствам (п.4), без сомнения, Великого президента.

Противоречие (п.5) самому себе тоже имело место, еще во второй части ответа Сокурову. И никем не было замечено, включая Путина. А за ошибку многие сочли идеологически пораженческое перекладывание вины за развал государства с истинных виновников на спасителя.

Конечно, либералы не могли пропустить счастливый случай заставить президента повторить неудачное (по сути, антисоветское) высказывание, и тем самым попытаться публично зафиксировать тот ложный факт, что В. Путин ОБВИНИЛ именно Ленина в развале «тысячелетнего государства», а не британский переворот февраля 1917 г. и англо-американский 1991 г., Горбачева и Ельцина. И такое случайное и публичное подыгрывание врагам многие тоже сочли ошибкой.

Также, отвечая на вопрос о выносе тела Ленина, В. Путин сказал: «… этого не нужно трогать, пока у нас есть очень много людей, которые с этим связывают свою собственную жизнь, свою судьбу, связывают с этим определенные достижения прошлого, советских лет, а Советский Союз, так или иначе, связан с вождем мирового пролетариата В. И. Лениным…»

Да, у нас есть очень много таких людей, которые своими руками воплощали в жизнь достижения советских лет, но он не предложил УВАЖАТЬ их труд, их убеждения, подкрепленные жизненным опытом, лучшим в мире образованием и объективным фактом невиданного социального прогресса, бескорыстно подаренного всему человечеству.

И, несмотря на привычный уже уход от минимальной положительной оценки Ленина, Советского Союза и мнения народа, есть люди, по-прежнему считающие все это его тактикой выжидания. Но таких людей, увы, все меньше.

И все это, разумеется, не могло не оскорбить патриотов (п.7), многие из которых, следуя сталинской «логике обстоятельств», совершенно осознанно и правильно голосовали за Путина.

В результате, прямое общение с народом и прессой, вызванное необходимостью обойти оккупационные либеральные СМИ и довести реальную картину происходящего и «логику намерений» из первых уст, перестало полноценно достигать задуманных целей из-за найденных Западом многих слабых мест и брешей для своих гибридных атак. И окружение президента не помогает ему нивелировать их, потому, что не понимает, что происходит, и потому делает вид, что ничего не происходит.

Сам же президент, как будто подчиняясь злонамеренной западной пропаганде свободы слова и произвола СМИ, добросовестно, почти смиренно, отвечает на все вопросы, практически не используя приемы ухода от ответов, парирования бестактностей, обнажения злого умысла и пр. И даже постфактум… как, например, это сделал М. Хазин, написав статью после не во всем удачного разговора на «Авроре» с тремя непонятными отпрысками.

В смысле коммуникационной терпимости предсказуемость В. Путина дает широкие возможности для токсичных и провокационных закладок в вопросы, что превращает его конференции в ухищренное либеральное глумление в рамках закона.

С учетом падения уровня жизни и многих других факторов, следовало бы уже пересмотреть избыточную терпимость к либеральному издевательству над страной и президентом, и хотя бы морально поддержать россиян переходом к нормальной реакции на введенные Западом в норму неучтивость и наглость.

Позитивные же впечатления от публичных выступлений Путина, не отравленные либеральным ядом, Запад уже решил, судя по всему, добивать терактами (стрельба на Лубянке).

То ли еще будет.

Впрочем, радикализация глобализма и самозваного либерализма, уже любому понятно, набирает обороты.

Однако, В. В. Путин, можно сказать уверенно, несмотря на высказанные здесь замечания, контролирует настоящую ситуацию, учитывает происшедшее и разумеет грядущее. Доказательством чему послужило его Новогоднее обращение, на первый взгляд слишком простое, но проникновенное. Как будто Большой человек хотел приласкать «детей малых» перед предстоящими им возможно суровыми испытаниями и, не напугав, дать еще несколько времени безмятежного наслаждения добрым праздником, семейным счастьем, прекрасным и хрупким миром.

В последние годы Каспийская флотилия пополнилась 18 новыми кораблями, и сегодня является наиболее мощным военно-морским объединением в регионе. Количественный и качественный состав соответствует угрозам национальной безопасности РФ, и обеспечен развитой инфраструктурой базирования. Основу ударной мощи составляют ракетные корабли.

Исходя из военно-политической обстановки весной 2018 года основные силы Каспийской флотилии были передислоцированы из Астрахани в Каспийск, на 400 километров южнее. Новая главная база объединения стремительно обрастает береговыми частями (создан отдельный 177 полк морской пехоты), современными вооружениями, пирсами, объектами материально-технического обеспечения, жильем для военнослужащих.

Перспективы просматриваются на много лет вперед. Противокорабельные береговые ракетные комплексы "Бал" и "Бастион" позволят создать особо защищенные районы в акватории Каспийского моря и на побережье. Зенитные ракетные системы С-400 "Триумф" накроют куполом ПВО-ПРО окружающее пространство в радиусе до 500 километров. Каспийская флотилия уже сегодня осваивает новые способы применения боевой техники, переходит от классики морских сражений к трансконтинентальным "проекциям силы", дистанционному сдерживанию вероятного противника на море, на суше и в воздушном пространстве – на удалении в тысячи километров.

Конструктивное сотрудничество

Заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков заявил, что предпосылки для того, чтобы конфронтация между США и Ираном возобновилась, никуда не исчезли.

Возможные негативные сценарии развития событий непосредственно затрагивают интересы Российской Федерации и ее региональных союзников. Расширяя операционное пространство и наращивая мощь Каспийской флотилии, Россия укрепляет безопасность и стабильность на всем стратегическом Центрально-Азиатском направлении. Корабли флотилии участвовали в совместных военно-морских учениях с Азербайджаном, Казахстаном и Ираном.

Прикаспийские страны объединяют общие интересы безопасности. Иран и Россия с 2015 года провели несколько совместных учений ракетной тематики в Каспийском море (где базируются иранские ракетные корабли Joshan и Peykan и эсминец Damavand). По мнению командующего ВМС Исламской Республики контр-адмирала Хосейна Ханзади, военно-морское сотрудничество двух стран "значительно углубилось". Взаимные визиты российских и иранских кораблей в Каспийском море стали регулярными.

Ударные группы Каспийской флотилии способны проецировать силу на Ближний Восток. Постоянное и кропотливое наращивание оборонного потенциала, укрепление периметра безопасности вдоль границ РФ – уже не требование, а ультиматум времени.

Пусть, военно-морские силы Ирана более значительны в Персидском заливе и Ормузском проливе, Тегеран все же находится ближе к Каспийскому побережью (до него менее 300 км), Прикаспийский регион — важное внешнеполитическое направление Исламской Республики. Добрососедство и военное сотрудничество России с Ираном – надежный и созидательный инструмент мира, это доказано в Сирии.