26 марта был создан Первый Екатеринославский социалистический полк с пулеметной командой и артиллерией. Полк состоял в основном из рабочих Брянского (был расположен на территории Екатеринослава) завода и насчитывал 2400 человек. Через 10 дней, 4 апреля, власть в Екатеринославе снова сменилась. 29 марта германо-австрийские войска заняли город Кривой Рог, а 4 апреля в Екатеринослав вошли германо-австрийские войска и подразделения Центральной Рады.
Давайте подробнее остановимся на тех драматических событиях, в результате которых молодому правительству советской Украины (созданной лишь в противовес германской Украине) пришлось через Дебальцево, Ясиноватую и Юзовку (нынешний Донецк) отступать в Таганрог.
Екатеринославская газета «Голос робітника» (местный орган УСДРП) 11 апреля 1918 года опубликовала отчет атамана Екатеринославского отряда «Вільного козацтва» Г. Е. Горобца за 22 марта — 8 апреля 1918 года. Документ содержит массу интересных подробностей.
Мост через р. Самара, взорванный в ходе германо-украинского наступления на Екатеринослав в марте-апреле 1918 года.
Так, 1 апреля 1918 года было занято Верховцево, а 3 апреля начался бой на окраине Екатеринослава…
«Еще утром наши конные разведчики вместе с местными казаками устроили перестрелку в Диевке. Когда подошла наша и немецкая пехота, то мы сразу же перешли в наступление. Мы шли через Диевку и Новые Кодаки на Екатеринослав. Враг установил пушки на трубном заводе и все время бил из них. На дымоходах и пригорках были установлены пулеметы. Мы шли лавой селами, обходя заводы…»
Таким образом, отряд атамана, состоявший из крестьян, победно шел через села, но обходил заводы, где укрепились рабочие части красногвардейцев, которые до последнего защищали столицу советской Украины (напомним — таковой около месяца был нынешний Днепропетровск).
Дальше атаман Горобец своеобразно описывает подход к Екатеринославскому вокзалу и ситуацию с его взятием:
«На последнем из заводов был бронепоезд, но когда мы его обстреляли, он заехал внутрь завода. Мы обошли завод по бокам и перед ним захватили еще один бронепоезд с пулеметами, винтовками, кучей патронов и т. д. Здесь мы соединились с немцами и двинулись дальше вперед.
Перед нами стоял очень длинный воинский эшелон, который мы окружили до половины, потому что на весь у нас не хватило казаков. Людей в вагонах было очень мало, но все-таки раза в два больше, чем наших казаков.
Пленников мы не брали: они не успели дать ни одного выстрела из ружей, только уж на самом краю поезда застрочил пулемет. В устной форме нам передали, что немцы, услышав пулемет, начали отходить назад. Немцы заявили, что они идут ночевать, а вокзал займут утром».
Германская аэрофотосъемка, выполненная в ходе германо-украинского наступления на Екатеринослав в апреле 1918 года.
В общем, атаман признает, что заводы были для них чужими и враждебными, что в бронепоезде было «мало» людей, но в два раза больше, чем его людей, и что «пленных не брали», а уничтожали физически. Вечером вокзал Екатеринослава, благодаря германским пушкам и пулеметам, все-таки был взят.
«После долгих разговоров удалось убедить немцев двинуться на вокзал. Шли рядами по железнодорожным путям. Перед входом в депо немцы незаметно отстали и остановились перед станцией. На первом пути стоял эшелон, битком забитый красногвардейцами. Мы дошли почти до края вокзала по перрону и тогда по команде начали стрельбу.
Несколько казаков вскочили в вокзал, где стоял наготове пулемет. Пулеметчики только успели подскочить к нему и сейчас же были сбиты. Красногвардейцы бросились врассыпную из вагонов и с вокзала до моста через Днепр.
Преследовать их не было возможности, надо было очищать вокзал… Станция была нашей в 7:00 часов 50 минут вечера. Только тогда заметили, что немцев с нами нет. Послано было к ним переводчиков с заявлением о взятии вокзала, и только через полчаса появились немцы. Тут же было послано разведку в город и занято бывший большевицкий штаб и совет».
Германские оккупационные войска в Екатеринославе, апрель 1918 года.
А вот что атаман Горобец написал в отношении следующего дня, 4 апреля 1918 года:
«…был назначен свой комендант станции, а по городу и окрестностям выдано объявления, что вся власть переходит к „Кошу Свободного казачества“ до момента назначения комиссара от правительства УНР. Еще на вокзал явилась к нам делегация от городского самоуправления».
Как ни старался в своем отчете атаман Горобец, он все-таки признал, что решающей силой, контролировавшей процесс, были немцы.
Так, 7 апреля 1918 года «приехал в Екатеринослав командир немецкой дивизии, с которой мы все время продвигались вместе, и он просил передать всем казакам вместе и каждому в отдельности, свою благодарность и удивление перед той храбростью и безоглядностью, с которой казаки шли в бой, а также его уважение к той любви к Украине, которой горят сердца наших казаков».
Таким образом, к 4–5 апреля 1918 года Екатеринослав, бывший в тот момент столицей советской Украины, пал под сапогом Германии и её вассалов. Сразу же после этого начались германо-украинские кровавые расправы над жителями и защитниками города.
Никаких протоколов и прочих документов, понятное дело, не сохранилось: Германия никогда не отличалась скрупулезным протоколированием своих военных преступлений, а казаки атамана Горобца попросту были безграмотными.
Однако Городская Дума Екатеринослава на второй день после взятия города послала атаману Горобцу характерное письмо, где весьма протестовала против расстрелов и обвиняла новые власти в «актах политической мести». В ответ на это 7 апреля 1918 года штаб атамана Горобца издал следующее уведомление для всех «несогласных»:
«Атаман Свободного казачества получил от городской управы письмо с протестом против расстрелов. В ответ на это атаман штаба Свободного казачества послал городской управе такое письмо:
«В ответ на Ваше сообщение под № 4293 должен Вам сообщить, что никаких „актов политической мести“ нами не делается, когда были убиты или ранены нами большевики, то было это во время боя или бегства заключенных. Никакого же террора Вольное казачество, состоящее из демократических слоев населения и которое в тяжелый для него самого и для Республики время на своей шее испробовало политику большевистского насилия, допустить не может.
Относительно требования „немедленно сделать распоряжение о прекращении обысков и арестов“ должен сообщить Вам:
1) приказ о самовольных допросах и арестах дан мной казакам очень задолго до вступления в Екатеринослав, при поступлении же в Екатеринослав мной он был восстановлен в силе;
2) все допросы и аресты проводятся только после получения разрешения за моей или моего заместителя подписью;
3) сейчас в городе есть еще много воров и грабителей, которые ранее выступали как красногвардейцы с вооруженной рукой против народа Украинской Республики и как анархисты против правительственных учреждений.
Этих, как врагов государства, Вольное казачество арестовывает и будет арестовывать, отдавая их в суд по законам Республики. Надеюсь, что эти аресты городская управа, как общественная организация на территории Украинской Народной Республики, должна только приветствовать».
В общем, диалог между атаманом и «отцами города» не состоялся. Более того, атаман Горобец искренне удивился, почему же это городская управа не приветствует репрессии против «врагов государства» — красногвардейцев и большевиков!
«На подступах к Екатеринославу» — фотографии, сделанные германскими войсками в начале апреля 1918 года.
В советское время взятие Екатеринослава противниками советской власти, напротив, живописалось в самых черных красках. Например, приведем фрагмент из книги Михаила Шатрова «С вершины полувека» (1968):
«Кровавая трагедия разыгралась пятого апреля на перроне вокзала, на привокзальной площади. Несколько часов творили здесь расправу оккупанты над пленными мариупольскими красноармейцами и над рабочими, заподозренными в сочувствии власти Советов.
С плеча рубили тесаками, расстреливали из винтовок и пулеметов у стены вокзального здания. Росла гора изуродованных трупов, среди которых еще шевелились и стонали раненые. Их добивали ударами прикладов. Особенно зверствовали гайдамаки, сводя счеты за прошлогодний декабрьский разгром…
Управление бельгийского трамвая подало на петлю, опоясывавшую центр привокзальной площади, несколько грузовых трамвайных платформ штабелями укладывали на них трупы…
Потом платформы двинулись по главной улице почти до самой Лагерной. И люди с ужасом смотрели на этот страшный груз. Неподалеку от казарм трупы сгрузили. Подводы перевезли их на Севастопольское кладбище, где уже были вырыты траншеи. Тут и велся счет жертвам. Не слишком точный — мало было времени для мрачной кладбищенской бухгалтерии. Известно только, что было их от трех до четырехсот, возможно, и больше».
Далее приведем воспоминания участника тех далеких событий С. Кошелева в своих мемуарах «Как мы отступали (4 апреля 1918 года)»:
«Я кое-как прорвался на станцию Екатеринослав, где увидел целое столпотворение. Эшелон донбассовских рабочих, спускаясь со станции Горяиново, получил крушение. Несколько вагонов было разбито в щепки, убитых и раненых было несколько сот человек. Другой эшелон был свален на входной стрелке по направлению к мосту и в этом сходе и крушении немалое участие принимали служащие станции Екатеринослав, явные сторонники Рады и гайдамаков».
Железнодорожный служащий С. Таранущенко в своих мемуарах «В дни подполья. Апрель — декабрь 1918 г. в Екатеринославе» также отмечает отдельные эпизоды той драмы, которая разыгралась в начале апреля в Екатеринославе:
«На другой день, т. е. 5-го апреля утром, на площади около вокзала лежала большая гора расстрелянных гайдамаками подозреваемых в принадлежности к большевикам рабочих и служащих. Помимо массовых расстрелов рабочих, гайдамаки, под предводительством австро-германского военного командования, продолжали арестовывать рабочих, подозреваемых в большевизме, к которым применяли самые грубые и варварские пытки, били шомполами и колючей проволокой, отсчитывали от 10 до 50 ударов».
«Улицы Екатеринослава» — фотографии, сделанные германскими войсками в апреле 1918 года.
Кровавая бойня продолжалась ещё несколько дней, вплоть до 7 апреля 1918 года, после чего казни жителей города и большевиков приобрели единичный, а не массовый характер. И конечно же, немцы поручали всю самую грязную работу казакам и прочим «украинствующим» элементам малороссийского прогерманского общества.
Вместе с тем, в современном Днепропетровске, который успел побывать и столицей Новороссии, и столицей советской Украины, существует памятник, воздвигнутый именно в память событий 3–5 апреля 1918 года. Но не на Севастопольском кладбище, где, с большой вероятностью, хоронили жертв германо-украинских расстрелов, а в другом месте: это «Памятник коммунарам» в АНД районе, неподалеку от ДК завода Коминтерна. Он поставлен на месте братской могилы революционеров, стихийно возникшей на левом берегу Днепра.
В конце 1917 — начале 1918 года были созданы первые братские могилы на Соборной площади, но поскольку левобережная часть не входила в состав Екатеринослава и именовалась в обиходе Заднепровьем, именно здесь был создан собственный революционный некрополь.
Точное число похороненных на Амуре, равно как и их фамилии — неизвестны никому. Это может быть установлено только путем археологических раскопок, которые, впрочем, никто и никогда так и не провел.
Но где именно находится этот маркер позабытых ныне германо-украинских зверств весны 1918 года?
«Памятник коммунарам» расположен в месте пересечения проспекта Мануйловского (Воронцова) с улицей Каруны. Он был открыт в 1958 г. и реконструирован в 1975 г. Памятник высотой 8,5 метра представляет собой несколько чугунных фигур на постаменте: рабочего, идущего в атаку с развернутым знаменем и пистолетом в руке; солдата, матроса и студента. Автором памятника стал скульптор Григорий Михайлович Василевич.
«Памятник коммунарам», расположенный в месте пересечения проспекта Мануйловского (Воронцова) с улицей Каруны современного Екатеринослава (Днепропетровска).
На данный момент, как ни странно, памятник был сохранен в рамках «украинской декоммунизации», однако в 2018 году пострадал от рук вандалов. Впрочем, Малороссия и Новороссия пострадала от рук «украинствующих» вандалов намного больше, чем чугунные фигуры екатеринославского рабочего, солдата и матроса!..
