Нет никаких сомнений в том, что, если сегодняшняя динамика рынка сохранится в третьем и четвертом кварталах этого года, общий объем добычи сырой нефти в США резко сократится. По прогнозу международного банка-гиганта «Ситигруп» (Citigroup, Inc.), к октябрю он сократится более чем на один миллион баррелей сутки. По правде говоря, это довольно скромная оценка. В случае заключения намеченного международного соглашения проблема будет состоять в том, что как только спрос будет в значительной степени восстановлен, американская нефтяная промышленность (не имеющая «искусственного» регулятора своей деятельности) попросту начнет наверстывать упущенное, чтобы заполнить вакуум.

То, что Россия обозначила реальное положение дел, усилило напряженность, в результате чего на четверг была назначена экстренная видеоконференция стран ОПЕК+ (на этот раз с участием Бразилии и Канады), в ходе которой будут обсуждаться параметры возможного нового соглашения, призванного стабилизировать рынки. Существует ли опасность того, что если США не возьмут на себя настоящие, конкретные обязательства, эти другие страны сократят объемы собственной добычи в совокупности на 10-15 миллионов баррелей нефти в сутки? Или же они решат идти до конца и перетерпеть в расчете на то, что ожидаемый возврат цен к докризисному уровню станет реальностью, как только закончится пандемия COVID-19?

В любом случае риск очень велик, и американские правительственные чиновники не дают никаких определенных указаний, главным образом потому, что не могут этого сделать. Техасская железнодорожная комиссия (RRC), государственный регулирующий орган штата Техас, объявила о проведении слушания, на котором будет рассматриваться вопрос об осуществлении ею своих полномочий по ограничению добычи из нефтяных скважин, находящихся на территории штата, но это слушание состоится лишь в следующий вторник, 14 апреля. Все должны понимать, что, хотя RRC теоретически обладает этими полномочиями, в отношении добычи нефти он их на практике по-настоящему не осуществлял с 1973 года.

На территории штата Техас расположено более 200 тысяч скважин, имеющих промышленное значение. И попытка установить допустимые объемы добычи для каждой скважины и обеспечить их соблюдение стала бы очень сложной задачей, и это подвергло бы непростым испытаниям компьютерные системы RRC и ограниченный штат сотрудников. Эту ситуацию усугубит и то, что в настоящее время персонал Комиссии RRC в своей деятельности ограничен теми же правилами, предполагающими соблюдение социального дистанцирования, которые действуют в отношении большинства других американцев. Поэтому даже если три уполномоченных и проголосовали бы за то, чтобы перейти к ограничению объемов добычи, выполнение этой задачи было бы технически сложным, и на это ушло бы несколько месяцев.

Кроме того, пришлось бы решать бюджетные проблемы. Комиссия RRC финансируется главным образом за счет выдачи разрешений и поступления других сборов, выплачиваемых предприятиями регулируемой ею отрасли. Стремительное сокращение числа буровых установок и разрешений на строительство скважин означает, что в настоящее время бюджет комиссии подвергается негативному воздействию. Несомненно, с подобными проблемами сегодня сталкиваются и органы, регулирующие деятельность предприятий нефтегазового сектора в других штатах.

Все это вместе взятое означает, что русские правы, выражая сомнения по поводу того, что США возьмут на себя какие-то постоянные обязательства контролировать свою добычу нефти. Хотя такой исход и возможен, странам, которые соберутся в четверг на экстренную видеоконференцию, было бы разумно исходить из того, что они действуют по своей собственной инициативе и с учетом собственных потребностей.

После революции и Гражданcкой войны Россия была превращена в пустыню с горами ржавых паровозов, с отсутствием дорог и предприятий. Но народ, исхлёстанный саблями, израненный, продолжавший стенать и выть по убиенным, вышел на новую — великую советскую стройку. Начал немедленно, без огромных вознаграждений, почти впроголодь, возводить грандиозные плотины, заводы, университеты, научные центры. Именно тогда, в конце 20-х годов ХХ века, появились научные направления и великие учёные, которые боролись все эти годы со страшными болезнями, со смертью, с тяжёлыми социальными недугами.

Полагаю, что народ, пережив эту трагедию, перебушевав, поредев, выйдет на вековечную русскую стройку и опять начнёт возводить великие университеты, научные лаборатории, новые заводы, больницы, новую медицину и новые города. В России почти не осталось заводов. Есть множество мелких предприятий частного бизнеса: ресторанного, гостиничного, мелко-торгового, — который даёт стране доходы. Но не на этом бизнесе построена великая Мировая и Русская цивилизация. И в этом урок сегодняшних дней.

После воссоединения с Крымом Путин пережил период творческой остановки. Казалось, что его покидают силы, иссякает его энергия. Многие говорили о том, что он должен уйти, должен поставить на своё место более молодого, яростного человека. И мне кажется, что Путин в последующие за эпидемией дни должен воскреснуть как настоящий новый русский правитель. Повинуясь логике своего поведения, он должен завершить то огромное дело, которое начал в 2000 году, укрепив государство, оснастив его вооружением, дав ему свет алтарей, вернув народу ощущение Победы.

Он должен будет завершить своё правление преобразованием внутренней жизни России. Начать великое русское очищение, великие русские труды — и тем самым закончить своё правление полновесной, гармоничной, грандиозной победой русского дела, русского начала.

Элита, которая после 1991 года разрушила грандиозную Советскую цивилизацию, никуда не делась, она всё ещё здесь. Иные заперлись в своих рублёвских дворцах, поставив у входа автоматчиков. Другие разбежались на отдалённые острова. Третьи спасают свои банковские вклады. Эта элита ответственна за уничтожение великого советского вирусологического центра, который славился своими удивительными исследованиям, своей коллекцией штаммов. Эта коллекция была уничтожена и разграблена почти сразу после воцарения гайдаровских политиков. Кто были эти люди? Кто давал приказ на закрытие этих лабораторий, на уход и отъезд русских вирусологов за границу? Кто те люди, которые несколько лет назад затеяли чудовищную оптимизацию нашей медицины и втрое сократили число больниц по всей России, отчего сегодня в больницах не хватает коек, нет места для заболевших, число которых нарастает, и пик ещё впереди? Не исключаю, что на станциях метро, куда во время войны москвичи прятались от бомбардировок, будут расставлены койки, и туда станут помещать больных этим страшным недугом.

Элита должна уйти, уступить место новой элите, рождённой в мучительных трудах по возрождению Родины.
Это возрождение будет проходить в мобилизационном режиме. Это не будет трудовая вольница — это будет жёсткий организм созидания. И люди, которые не справляются с этой ролью, отойдут на второй план. А те, неведомые, сидящие сегодня в своих домах и квартирах на карантинах, возглавят эту стройку. Выдержав это испытание, они превратятся в новых народных лидеров: в великих конструкторов, в управителей производства, в создателей новых систем.

Будущее скрыто туманом. В этом тумане много слёз, много горя, много истерики. Но это время Русской Мечты, которая грезит о могучем, благом, целостном, великом, богоподобном государстве. Здесь ей место. Эта мечта достигается с помощью великих русских кодов: героизма, терпения, самоотверженности, стремления к возрождению, способности действовать сообща, упования на русское чудо, упования на Россию, которая является для каждого из нас святыней, является чудотворной иконой.

На дворе — эпидемия, страхи, на дворе — либеральная критика правителей, на дворе — действия государственной власти: подчас противоречивые и неполные. Но власть остаётся. У власти есть свои центры, штабы, есть политический лидер. И любой камень, который сегодня брошен в него, это камень в нас с вами. Пусть эти камни не долетят, пусть они сваливаются в груду где-нибудь у стен Кремля.

И после эпидемии на этой груде камней мы посадим наши цветы, мы заложим наши сады.