В понедельник в Коммерсанте вышел комментарий, который с высокой долей вероятности отражает настроения российского правящего класса. Там содержатся тезисы о том, что спасать Беларусь будет только Россия, и что у Лукашенко нет выхода, кроме как самому просить о интеграции. Тон мягкий, мол сейчас не до политики и нового союза, нужно будет подождать, но это неизбежно.

В ТГ-среде это выглядит куда более отчетливо. Тезис о недееспособности белорусского президента, а значит и белорусского государства, уже месяц разгоняется про российскому Телеграму. Квинтэссенцией можно назвать пост перебежчика из системной оппозиции в обслугу системы (вспоминается Пелевинское про клоунов и пидорасов)  Антона Красовского, в котором изящным приемом он использует чужое горе, чтобы через личные претензии к Лукашенко заявить, что Беларуси как государства не должно существовать.  В таком духе высказываются каналы условного Кириенко, Ковальчука и Громова. Когда это происходит синхронно, явный повод задуматься.

Эти же тезисы просачивается и в федеральную прессу. Вот, например, хороший материал от Ленты об идиотской ситуации, которая у нас сложилась в борьбе коронавирусом. Написано аккуратно, без агрессии, чтобы не спугнуть клиента.

Всегда стоит помнить о важной особенности российского государства, которая заключается в примате внешней политики над экономикой. Переводя на человеческий, вместо того чтобы угомониться и начать решать проблемы своего нищающего населения, РФ продолжает играть в мирового/континентального гегемона. Обвал цен на нефть в 2014 и последующий многомиллиардный урон от санкций не остановил агрессию против Украины. Даже когда экономика РФ вошла в крутое пике, на поддержку только политических сил в Украине выделялось по разным данным около 300 миллионов $ в год. Это не считая содержания сепаратистских анклавов и ведения боевых действий на Донбассе и в Сирии.

Так что надеяться, что запас прочности иссякнет до президентских "выборов", бессмысленно. Даже если предположить, что в России проедят резервные полтриллиона долларов за полгода, в нефтяной автократии в любых условиях найдут сравнительно небольшие  50-100 миллионов $ на политическую кампанию.

И еще важный момент. В Москве без работы сидит свора голодных политтехнологов, и лязгает зубами в ожидании новых подрядов. Президентские выборы в разгар экономического кризиса – благодатнейшая почва для мелких жуликов, мнящих себя демиургами. Искушение "покачать", пусть даже в инициативном порядке, будет слишком велико. И не думаю, что на Старой площади им будут препятствовать. В случае провала всегда можно сказать "это не наш проект, они сами туда влезли". В случае успеха – "это мы, все так и задумывалось".

В чем главная беда для нас? Что кризисная ситуация инспирирована не внешними силами (Кремлем или Вашингтонским обкомом), не коронавирусом (экономика дышала на ладан и без него), а мудрым и эффективным правлением сами знаете кого. Эпидемия  обнажила уязвимые места в системе и добавила поводов для гнева простым людям. И именно управление недовольством масс станет ключевой задачей для всех политических акторов летом-осенью 2020 года. Об этом в следующих частях.

Здесь еще одна деталь. Вспомните чехарду, когда Минобразования вначале объявил о досрочном начале каникул, а потом резко отменил свое решение.  Это очень хорошо запомнят педагоги, а ведь именно они составляют костяк избирательных комиссий. И то, что их жизнью рисковали ради сохранения реноме первого лица, наверняка аукнется при подсчете голосов. Система фальсификаций может дать сбой.

Списать все на коронавирус, Россию или Запад уже не получится. Слишком резко президент противопоставил себя как соседним странам, так и жителям Беларуси. Объект общего недовольства будет очевиден. Далее по законам жанра должен идти прогноз, как недовольные белорусы выйдут на улицу и кого-то снесут. Но нет.)

Массовое политическое движение (подобное Майдану) у нас по ряду причин невозможно. Процитирую философа Эрика Хоффера, какие условия для этого необходимы. Его книгу о массовых движениях очень рекомендую.

"Люди должны быть крайне неудовлетворенными, не очень бедными и иметь такое чувство, что, обладая могучей доктриной, непогрешимым вождем или новыми методами, они получают доступ к источнику всесокрушающей силы. Одновременно они должны иметь преувеличенное представление о возможностях и перспективах будущего. И наконец, они должны быть совершенно несведущими в трудностях, связанных с их предприятием".

Попробуем перенести это на белорусские реалии. Да, у нас предостаточно недовольных и не до конца бедных. Но практика показывает, что недовольство у нас не ведет к формированию политического движения: для этого требуется ощущение собственной силы нации и ожидание, что активные действия что-то изменят. Кроме того, нет объединяющей доктрины, и есть избыток печального опыта. Также пребывание в изоляции ведет скорее к всеобщей апатии, чем к массовой агрессии. (если есть социология и соображения, опровергающая эти выкладки, прошу поделиться).

При этом сбережений у простых людей хватит на пару месяцев, за это время многие лишатся работы, как в частном, так и в госсекторе. Перед гражданами встанет вопрос банального выживания. И если массовое движение исключается, то тогда недовольство будет прорываться очагами. Примерные сюжеты — выход разорившихся частников и их сотрудников с требованием господдержки; рабочие предприятий, которым выплатили копеечное пособие за месяцы простоя; злые медики, рисковавшие жизнью и не получившие обещанную прибавку.

Маловероятно, что эти выступления для власти будут нести физическую угрозу — штурмовать околотки и выносить оружейки не в наших традициях. Да и силовики не подают признаков боевой слабости. Но моральный урон власти будет колоссальным, и монолит вертикали может пойти трещинами.

И здесь в игру вступят политики-детонаторы, политики-имитаторы и политтехнологическое жульё, которые попытаются оседлать протест и направить его как таран, каждый со своими целями. К чему это приведет, а также о проблеме кремлевского кандидата — в следующей части.