На фоне ущерба от санкций зерно, особенно пшеница, превратилось в бесценный источник иностранной валюты. Теперь Россия медленно продвигается по Евразии, Африке и Латинской Америке в качестве лидера сельскохозяйственного экспорта, постепенно сокращая нефтяную зависимость, создавая новые рынки и добиваясь новых международных дипломатических успехов. Некоторые даже предвидят, что российское зерно станет для Кремля новой нефтью — товаром, с чьей помощью одни страны можно будет удерживать в зависимости, а перед другими распахивать двери.

Сделка России по сокращению добычи нефти с ОПЕК в 2016 году была в значительной степени компромиссом с Саудовской Аравией — фактической главой нефтяного картеля. По словам финансового аналитика TS Lombard Мадины Хрусталевой, Эр-Рияд добивался стабильных цен на нефть в желательном для себя ценовом диапазоне, и Москва пошла ему навстречу, сократив добычу и увеличив затраты на нефть больше, чем ей бы хотелось. «Россия пошла на компромисс, но взамен Саудовская Аравия открыла свой огромный рынок для куриного мяса и зерна».

Кроме того, в последнее время Эр-Рияд открылся для российского экспорта высококачественной пшеницы. По данным «Русагротранса», ведущего российского железнодорожного перевозчика зерна, на Россию приходится 10% зернового импорта Саудовской Аравии, в основном ячменя.

После прибыльного лоббирования новых рынков, особенно в Азии, крупными клиентами стали Китай и Вьетнам. В 2020 году Россия утроила свой экспорт говядины и удвоила экспорт свинины в тоннах и долларовом эквиваленте. Половина мяса ушла в Китай, который за последний год открыл свой рынок для российских производителей говядины. Вьетнам же начал импортировать российскую свинину в конце 2019 года и сейчас числится вторым по величине ее клиентом в мире.

По словам специалистов, экспорт зерна и мяса укрепил присутствие России в развивающихся странах, особенно в соседних, или закрытых настолько, что логистика уже не помеха. По подсчетам ООН, к 2050 году миру придется нарастить производство еды на 40% просто для того, чтобы накормить население земного шара, которое, по подсчетам, вырастет в течение следующих 30 лет на 2 миллиарда человек.

«Мы идем к росту и определенным успехам в пищевой промышленности, — уверен член совета директоров „Русагротранса" Олег Рогачев. — Это выгодно из-за геополитического положения».

«Большинство наших потребителей, которым не хватает продуктов питания, находятся у нас практически под боком, — поясняет он. — Они очень близки: это вся Африка, Ближний Восток, страны Азиатско-Тихоокеанского региона, Дальний Восток. Самый короткий и простой способ удовлетворить их потребности — это поставки из России».

Не только нефть и автоматы Калашникова

Но так было не всегда. Российское производство сырой нефти удовлетворяет мировой спрос на 10%, и в 90-е, после распада Советского Союза, она тратила свои нефтяные доходы на импорт продуктов, просто чтобы прокормиться.

Однако сейчас Россия практически самодостаточна во всем — от зерна до сыра. И, по данным «Русагротранса», на нее приходится треть импорта пшеницы на Ближний Восток и в Африку, 10% импорта в Азию и пятая часть мирового рынка пшеницы.

Производство сельскохозяйственной продукции в стране выросло с 1991 года почти на 50%. За последние 12 месяцев экспорт вырос более чем втрое и превысил 30 миллиардов долларов, что на одну пятую выше, чем в 2019 году. Важнейшая статья сельскохозяйственного экспорта — это зерно, причем ключевые клиенты здесь — Египет и Турция.

Теперь министру сельского хозяйства Дмитрию Патрушеву, сыну верного путинского союзника и секретаря Совета безопасности Николая Патрушева, поручено к 2024 году нарастить экспорт сельхозпродукции еще на 50%. Для этого производство зерна к 2025 году придется увеличить до 140 миллионов тонн.

Однако ожидается, что временные экспортные квоты на зерно из-за нехватки рабочей силы и неблагоприятных природных условий снизят в 2021 году объем производства до 127 миллионов тонн, — это говорит лишь о том, насколько тяжело будет достичь цели 2025 года.

Еда уже служила России дипломатическим инструментом в отношениях с соседями. Когда Турция в 2015 году сбила российский истребитель, Россия запретила импорт турецкой сельхозпродукции. Импорт возобновился лишь через два года, при этом и Турция стала крупнейшим импортером российской пшеницы в 2019 году, — ранее она согласилась на транзит российского газа в Европу после отказа Болгарии. В обмен на валовые закупки российской пшеницы Ираном Россия согласилась принимать и продвигать иранскую нефть в рамках программы «нефть в обмен на товары» до возобновления санкций США против Тегерана в конце 2018 года.

По словам аналитиков, с появлением этих разовых проектов изменились масштабы и амбиции бизнеса. В Китае, куда Москва развернулась с тех пор, как ее отношения с Западом резко ухудшились, и куда она запустила крупный газопровод, Россия видит гигантский рынок сбыта, учитывая его население, географическую близость и рост инфраструктуры наряду с собственными железными дорогами на восток. Однако на данный момент доля России на китайском рынке остается невелика из-за требований Китая к [качеству] зерна, к тому же импорт пшеницы в 2020 году снизился.

«Разумеется, мы всегда рассчитываем на Китай. Это наш главный сосед и главный торговый партнер, в том числе в сельском хозяйстве. Это самый интересный рынок, который мы хотим завоевать. За него соперничают все крупные производители», — говорит Снитко из Газпромбанка. Так, серьезными соперниками на китайском рынке стали Австралия и Украина.

В своей рыночной политике Россия пытается разом обеспечить себе будущие рынки и расширить охват за рубежом. На данном этапе, считает Хрусталева, первое важнее. «Для России в нынешней экономической ситуации важно получить доступ к внешним рынкам, а не пытаться добиться чего-то в международной политике с помощью поставок пшеницы», — говорит она.

Некоторые наблюдатели считают, что доходы от зерна компенсируют часть убытков от падения производства нефти. Однако на сельское хозяйство в настоящее время приходится всего 4% российского ВВП против 15% на нефть и газ, по официальной российской статистике.

Выручка от продажи нефти и газа составляет практически треть государственного бюджета, однако текущие колебания цен сильно ударили по России и различным производителям. Глобальные торговые войны и растущие требования к переходу на зеленую энергетику вынудили Москву пересмотреть свои варианты снижения зависимости от ископаемого топлива. В этом контексте новым средством дипломатии стала еда.

Москва видит спрос на пищевой импорт в Африке и Юго-Восточной Азии, где к 2050 году разместится большинство из 2 миллиардов новых жителей земли.

«Россия, — говорит Андрей Гурьев, глава совета директоров „Фосагро", одного из крупнейших производителей удобрений в России и Европе — имеет все возможности для удовлетворения этого спроса. У России есть земля, вода, порты, железные дороги. Ни у одной другой страны такого большого потенциала нет», — говорит он.

«Даже если мы можем проиграть соперничество в сфере ракет и спутников, наша сельскохозяйственная продукция будет пользоваться спросом во всем мире, — говорит он. — Россия — это не только нефть и автоматы Калашникова. А еще и плодородная земля, голубая вода и чистые продукты».

«В Кремле что-то поменялось»

Долгосрочный потенциал привлекает инвесторов. Джим Роджерс (Jim Rogers), который вместе с Джорджем Соросом стал соучредителем Quantum Fund, а теперь считается специалистом по России и Китаю, вложился в российские удобрения и сельское хозяйство через «Фосагро» и считает, что успех этого сектора только начинается.

«Мои инвестиции здесь прибыльны, но не настолько, как могли бы, — говорит он. — Если вы взглянете на карту, то увидите, что российское сельское хозяйство может лидировать во всем мире. У России есть все необходимое, чтобы снова стать величайшей аграрной державой или, безусловно, одной из них».

Роджерс говорит, что вложиться в Россию его побудила смена позиции руководства. «Это не разовая акция. Что-то в Кремле поменялось за последнее десятилетие, и это не из-за одного человека, слишком большая перемена», — говорит он.

Отдельную выгоду Россия извлекла из того, что финансовый кризис и неблагоприятные погодные условия испортили жизнь ее ключевым соперникам. Для американских производителей зерна в США 2019 год стал одним из худших в истории из-за низкой рентабельности и торговой битвы с Китаем: ряд фирм, некогда получавших государственную помощь, обанкротились, а доходы упали. По данным Министерства сельского хозяйства США, особенно пострадало производство пшеницы. Лесные пожары в Австралии привели к недородам, и ожидается, что за ближайший год экспорт пшеницы упадет еще на 17%.

В России же перемена климата открывает новые рубежи для сельского хозяйства с таянием вечной мерзлоты на севере. В какой-то степени это компенсирует засухи на юге страны.

«В России есть разные климатические зоны, и если в Поволжье наступит засуха, урожай будет в Сибири, а если что-то случится на юге, то, наоборот, компенсирует Поволжье и центральные регионы, — говорит Рогачев из „Русагротранса". — Невозможно, чтобы от наводнений или засухи разом пострадали все регионы».

Еще Россия уделяет пристальное внимание чистоте производства и перешла на удобрения без металлов вообще или с низким их содержанием, поскольку постоянные потребители щепетильны в этом отношении. По словам производителей и аналитиков, удобрения в России производятся из самых чистых пород без содержания кадмия.

Инвесторов вроде Роджерса и местных бизнесменов российское сельское хозяйство привлекает своими масштабами, многочисленными климатическими зонами, существующей инфраструктурой и возможностью увеличить урожайность за счет технологических усовершенствований и лучших удобрений.

«У России самый большой потенциал. У России есть все возможности», — говорит Роджерс.

«Америка не может взять и изобрести новые земли, американские фермеры уже и так используют столько удобрений, что аж из ушей лезет, Америка уже механизирована по максимуму, дальше некуда», — говорит Роджерс. «Канада тоже узнала о сельском хозяйстве все, что могла. А Аргентина не такая большая. В российском же сельском хозяйстве гораздо больше возможностей роста», — говорит он.

Перспективы выгодных инвестиций не прошли мимо российских миллиардеров: многие уже обзавелись землей и занимаются экспортом сельскохозяйственной продукции. Владимир Евтушенков, основной акционер конгломерата «Система», имеет долю в «Степном агрохолдинге» — одном из крупнейших экспортеров зерна в стране, чья доля на рынке составляет почти 3%.

Олег Дерипаска, один из богатейших людей России, владеет одним из крупнейших агрохолдингов страны — «Кубанью». США ввели против Дерипаски санкции, и на него давят, чтобы он передал управление своим ключевым предприятием «Русал», ведущим производителем алюминия в стране. Евтушенков находится в американском списке бизнесменов из путинского круга, и ему тоже могут грозить санкции.

Но даже Дерипаска — а он считается путинским союзником — играет важную роль в сельскохозяйственном секторе во многом из-за чрезмерных процентных ставок для фермеров. И чтобы реализовать свои амбиции, России придется сделать производства эффективнее, укрепить инфраструктуру и пустить в ход денежно-кредитные инструменты, говорят специалисты.

Второй по величине кредитор страны, ВТБ, обязался реформировать этот бизнес и превратиться в важнейшего игрока на зерновом рынке. Банк вложил свыше 2 миллиардов долларов в зерновое предприятие после ряда громких приобретений.

«Мы находимся внизу цепочки эффективности, — говорит руководитель управления операций на глобальных товарно-сырьевых рынках „ВТБ Капитал" Атанас Джумалиев. — Рынок производных финансовых инструментов сельского хозяйства США составляет около 1 триллиона долларов, и в нем больше игроков, в том числе финансовых инвесторов. Это придало импульс развитию отрасли и технологий. В России на создание такого рынка уйдут годы».

Ссылка