ДОНБАСС. ДОРОГАМИ ВОЙНЫ...
Неделю назад, я прогуливался по Петербургу в компании девятилетнего сына. Обсуждали милые глупости, вроде стратегии и тактики детской компьютерной игры «Майнкрафт». На Невском кипела жизнь. Гуляли благополучные, нарядные люди. – Папа, зачем ты едешь в Донецк? – спросил сын, и его лицо, вдруг, стало по-взрослому серьезным. Вопрос застал врасплох, и я принялся мямлить про профессиональный долг и миссию журналиста, пока не сбился на успокоительную чушь о том, что война почти закончилась, и в основном, я буду проводить время в русском городе Ростов. Даже показал из интернета фотографии, похожие на виды родного для нас Киева. Разумеется, у меня был готов совсем другой, ответ. Не детский. Но, этот ответ был слишком жестоким. Ведь речь идет о стране, где мы прожил почти всю жизнь, и о людях с которыми нам доводилось ходить по одним улицам, и даже дружить. Когда-нибудь, когда сын вырастет, я отвечу на его вопрос. Если, разумеется, представится такая возможность.
Неизбежность гражданской войны на Украине была очевидной задолго до Евромайдана. Я с ужасом глядел на бессмысленные протесты, понимая что ничего кроме войны ждать не следует. Защитники городских древностей, единого налога для малого бизнеса, украинского языка – все эти люди сознательно, или бессознательно готовили кровопролитие. Поднимали градус социальной агрессии. Я пытался говорить об этом с друзьями, писать в киевских СМИ. Но, в ответ слышал лишь насмешки и обвинения в сумасшествии. Эта гражданская позиция часто стоила работы. И мне, и даже редакторам, из интереса, или по недосмотру решившим эту позицию опубликовать.
Начиная с избирательной кампании 2004г, общество готовили к войне. Угрозы обнести Донбасс колючей проволокой, закатать его в асфальт, изображение населения донбасского региона как рабов, голосующих по приказу рабовладельца – все это сеяло вражду, расчеловечивало будущего врага. В ход пускались дезинформация в СМИ, платные активисты, фальшивые персонажи из соцсетей. Они создавали фиктивную реальность, где царила ненависть, а главным действующим лицом стал политизированный негодяй, вроде нациствующего футбольного хулигана. Ему было дозволено все – от нападения на милицию, до убийства судей. Просто потому, что он выкрикивал лозунги, которые почему-то, вдруг, признали правильными и патриотичными.
Пропаганда ненависти в украинских СМИ, при всех проевропейских устремлениях Украины, достигла воистину африканского размаха. Как в Руанде, где зверства одной из этнонациональных общин в отношении соседей были также спровоцированы политикой местных медиа. Присутствовал в конфликте и брюссельский фактор. О вступлении в Евросоюз и даже подписании договора о ЗСТ речи не шло. Зато главным действующим лицом в разжигании конфликта был признан бельгийский радиоведущий Жорж Руджу. Именно он стравивал племена, выступая с призывами к массовым убийствам . Идеи Руджу воплощал в жизнь украинский "мясник" – наемник , в прошлом сержант ВС Украины, одессит Юрий Синежук, стоявший во главе эскадронов смерти, врывавшихся в дома "неправильных" граждан Руанды и проводивших там "люстрацию по-бандеровски". Синежук разыскивается до сих пор. Личности и жизненные пути украинских наемников попроще, остались неизвестными. Возможно, некоторые из них до сих пор проживают на Украине. Не знаю, участвовали ли эти люди в организации Майдана и Одесской Хатыни, участвуют ли они в АТО, но их методы определенно оказались востребованы в современной Украине.
Масштаб геноцида собственного народа на Донбассе, разумеется, пока еще далек от африканского. В Руанде было убито порядка полумиллиона человек. На Донбассе счет жертв идет на десятки тысяч, но конца войны не видно. В ходе гражданской войны в Югославии погибло 200 тысяч человек – в течение почти десяти лет, и с учетом интервенции НАТО. Но, никто из осужденных в качестве организаторов геноцида граждан бывшей Югославии, не отдавал приказов о бомбардировке мирных городов авиацией, тяжелой артиллерией, и тем более баллистическими ракетами. Более того, обвинения в подобных преступлениях, даже не нашедшие подтверждения, стоили жизни ливийскому лидеру Мамару Кадафи. Между тем, украинские власти действуют открыто, а западные СМИ, еще вчера кричавшие о преступлениях против человечности правительств Кадафи или Милошевича, в спокойном тоне пишут о применении Киевом запрещенных кассетных бомб. Они, разумеется, осуждают. Но ни выводов, ни призывов привлечь к международным трибуналам украинских лидеров, это осуждение не влечет.
Но самое страшное – это отсутствие какого-либо осуждения со стороны украинского общества. - Нет на Донбассе никакой войны – говорит уткнувшийся в телевизор киевский обыватель - все это антитеррористическая операция по уничтожению сепаратистов. Или, как любят выражаться в Киеве, «сепараторов». А те, кто этих сепаратистов поддерживает - тоже совершают преступления против территориальной целостности Украины. А значит тоже заслуживают наказания. Задуматься о том, что антитеррористическая операция ведется с применением вооружений, используемых для полномасштабной войны, ему в голову не приходит.
Как не приходит в голову и то, что слово «террорист» - не синоним слова «сепаратист». И применимо оно скорее к тем, кто с оружием в руках свергал законную власть. А отнюдь не тем, кто отказался подчиниться власти вооруженного громилы в маске. Даже те, кто еще вчера осуждал переворот, вдруг сменили позицию на диаметрально противоположную. Вероятно, ими движет страх – страх оказаться изгоями, потерять социальное положение, работу, бизнес, гражданские права, а возможно и жизнь. Мы хотим просто жить – говорят они – мы не хотим, чтобы война пришла в наш дом. И никакие жертвы из числа участников АТО не способны убедить их в том, что война пришла в их дом намного раньше. Еще тогда, когда реальные террористы вывели на киевскую площадь своих сторонников с целью захвата власти путем насилия и террора.
Продолжая прогулку, я не мог забыть наш разговор, и все думал о том насколько стыдно называть себя украинцем. Даже гражданином Украины. Даже доставать украинский паспорт. Что на земле не существует места страшнее Украины. А еще о том, что лично для меня, как отца, важно чтобы люди, которые сегодня, воюют за независимость Донбасса, победили. Что воюют они не только против нацистской Украины, а прежде всего против черствости и безразличия остального мира. Потому что иначе, когда мой сын станет взрослым, может наступить момент когда будет стыдно называть себя человеком.
– Какое видео с Донбасса ты хочешь увидеть ?– спросил я сына по дороге домой.
- Я хочу чтобы ты спустился в шахту, и снял как там все устроено. И как люди добывают уголь. И этот ответ убедил меня в том, что у человечества все-таки еще есть шанс остаться людьми. И вероятно, все-таки есть будущее.
(продолжение следует)