Интересно, что украинские должностные лица указывают о возможности использовать ядерные объекты и средства не только для ударов по России, но и в качестве оборонительных рубежей.

В апреле руководитель национального украинского атомного агентства «Энергоатом» Пётр Котин сообщил в интервью, что рассматривается вариант усиления оборонных способностей оставшихся под контролем Киева АЭС за счет противотанковых средств и систем ПВО. Первоочередные мероприятия компания готова была выполнить за свой счет.

О том, что эта идея не просто не исчезла, а была поддержана руководством Украины, Котин дополнительно сообщил 8 июня. К этому времени мысль о вооружении АЭС эволюционировала в создание на базе атомных электростанций полноценных укрепрайонов.

К большому счастью для всего человечества и, прежде всего, европейской части Евразии, таких укрепрайонов у Украины технически может быть не более трёх – на базе Ровенской, Хмельницкой и Южно-Украинской АЭС. Или четырех, если в качестве укрепрайона будет оборудован ещё и Чернобыль. Запорожская АЭС находится под контролем ВС РФ, и по этой причине привлечена к обороне Украиной быть не может.

За три с половиной месяца СВО Киев подтвердил отсутствие рефлексии по поводу потери промышленного потенциала и гуманитарных катастроф. Например, в Николаеве уже несколько недель отсутствует полноценное водоснабжение, и жители выживают на привозной воде как могут.

Превращенный нацистами в полосу обеспечения Мариуполь, ядром которой стал производственный комплекс «Азовстали», показал неплохую на общем фоне украинских успехов результативность, на полтора месяца отвлекая союзные силы от донецкой группировки ВФУ.

Нельзя исключать, что подобный опыт в Киеве захотят повторить.

АЭС действительно будет удобным оборонительным рубежом против противника, который не заинтересован в создании обширной зоны радиоактивного заражения. Разместив на Южно-Украинской АЭС в Николаевской области системы ПВО, вроде С-300, Украина получит возможность хоть и на пределе дистанций, но воздействовать на союзную авиацию над Николаевом и даже Херсоном. Превращение Южно-Украинской АЭС в стартовую позицию для «Точек-У», американских HIMARS или британских M270 создаст для союзных сил специфическую задачу.

Получив возможность нанесения безнаказанных ударов по союзным силам и освобожденным городам, имея «живой щит» на порядок большего размера за счет потенциального радиоактивного заражения, ВФУ действительно смогут получить локальную и антигуманную по своей сути, но инициативу.

Союзным силам придется реагировать. Нужно будет провести демилитаризацию АЭС так, чтобы не создать рисков для самой энергостанции, для чего потребуется либо работа спецназа в глубоком тылу противника, либо крайне высокоточные удары дозированной мощности.

Исходя из опыта последних трех с половиной месяцев, можно не сомневаться в том, что ВФУ постараются разместить вооружения в максимально критических для работы АЭС точках, чтобы побочный ущерб от возможных ударов союзных сил был велик, насколько возможно.

Учитывая склонность Киева к организации масштабных провокаций с жертвами среди мирного населения (Буча, Краматорск), совершенно не исключен вариант, при котором авария на «милитаризованной» АЭС с радиоактивными последствиями возникнет, даже если по ней не будет нанесено ни одного удара.

«Ядерная Украина» равно «начало Третьей мировой»

Наиболее вероятным «спонсором» нуклеаризации Киева может быть Лондон. Заинтересованность Лондона в наличии у Киева ядерного оружия подтвердил в беседе с пранкерами Алексеем Столяровым и Владимиром Кузнецовым министр обороны Британии Бен Уоллес. Собеседников он считал премьер-министром Украины Денисом Шмыгалем и поэтому говорил достаточно откровенно.

Тем не менее, вероятность возникновения у Украины ядерного оружия с подачи Запада выглядит заметно меньшей, чем шанс на реализацию идеи укрепрайонов с опорой на АЭС.

Тайно передать ядерное оружие практически невозможно, а факт такой поставки будет означать фактический слом сохранившейся к настоящему моменту системы ядерного нераспространения. Если ядерное оружие получает находящаяся в состоянии военного конфликта Украина, то почему, к примеру, нельзя «собственными силами» создать ядерный боезаряд Ирану, Турции, Саудовской Аравии и любой другой стране мира?

Те страны, которые не имеют собственной ядерной программы, тоже окажутся в положении вполне легитимных просителей ЯО. Например, его наличие может послужить гарантией суверенитета Венесуэлы или Сирии. Закрыть «ящик Пандоры» в случае передачи ЯО Украине будет невероятно трудно, а вернуть распространенность ядерного оружия к прежнему уровню вряд ли возможно в принципе.

Очевидно, что поставка ядерного оружия Киеву не приведет к тому, что это оружие будет лежать на складе в качестве гарантии чего-либо. Ядерный боезаряд наверняка будет использован, единственным вопросом будет место и способ его применения.

Поскольку России будет бессмысленно наносить симметричный удар по Киеву, который в данном случае будет не более, чем посредником, то вступившая в силу отечественная доктрина в части применения ЯО будет направлена против пресловутых «центров принятия решений». Которыми, в данном случае, окажутся Лондон или Вашингтон. В результате, передача Украине ядерного оружия автоматически приведет к Третьей мировой войне, которая будет к тому же ядерной.

Безусловно, есть вероятность уничтожения переданного боезаряда по пути от польской границы по украинской территории. Но даже до практического применения оказавшийся на Украине ядерный заряд будет достаточным casus belli в отношении того, кто его предоставит.

Не на последнем месте будет стоять вопрос – какое именно ЯО могла бы теоретически получить Украина. Исходя из текущего состояния украинской армии, скорее всего речь идет о наземных ракетных установках, которые могут оснащаться специальной боевой частью.

М142 HIMARS пока что не обозначался как носитель ракет со специальной боевой частью, но такая возможность есть у M270 MLRS. Среди прочего, они могут запускать оперативно-тактические ракеты ATACMS, с боевой частью в виде боевого блока Мк4 в виде термоядерной боеголовки W76 мощностью в 100 кТ.

Важная деталь: по известным данным, морская система «Трайдент» с конца 90-х годов стала единственной оружейной системой, имеющейся в составе британских ядерных сил. А значит, наиболее вероятным поставщиком ЯО для Киева в Варшаве и на Украине видят США.

Западные элиты в последнее время демонстрируют исключительные способности в сфере принятия максимально деструктивных решений. Но в данном случае речь идет не столько об оценке конструктивности поступка, сколько об инстинкте самосохранения.

Передача Киеву ядерного оружия, в том числе тактического, сопряжена с большим количеством логистических и юридических трудностей и гарантированно приведет к максимальному ухудшению мировой безопасности, какое только можно представить.

Ситуация будет намного драматичнее, чем Карибский кризис, где между Кубой и США – и, соответственно, Турцией и стратегическими объектами СССР – всё же было некоторое расстояние. В случае появления на территории Украины ядерного оружия Россия будет вынуждена реагировать максимально быстро и жестко, причем украинская сторона будет лишь второстепенной целью.

В данный момент, вероятность передачи Киеву ЯО выглядит как минимальная. Чего нельзя сказать о попытках превратить в крепости атомные станции на территории Украины. В рамках той логики, которой руководствуется киевский необандеровский режим, такое решение можно считать весьма ожидаемым.

Перед командой Рейгана возникла дилемма: для победы над СССР необходимо в короткий срок сконцентрировать огромное (подавляющее) количество ресурсов. Но всё, чем располагает Запад, уже распределено. Можно получить дополнительный ресурс, понизив уровень жизни своего населения. Но это недопустимо: серьёзное падение уровня жизни американцы своему президенту не простят.

Что делать?

На этот вызов был найден оригинальный ответ: взять взаймы у будущих поколений. Причём не у будущих поколений американцев, а у тех самых стран третьего мира, за которые шла борьба.

Американцы традиционно стремились оплачивать свои победы за счёт побеждённых. Когда дошла очередь до СССР, его бывшие граждане почувствовали это на себе. Пока же платить должны были объекты советско-американской борьбы.

Так возник эффект «рейганомики». Рейгановская инновация была проста, как всё гениальное, и смертельно эффективна. Упрощенно, пользуясь тем, что доллар являлся не только внутренней валютой США, но и мировой резервной валютой, а также валютой торговых расчётов, американцы начали при помощи ФРС вливать в экономику массы кредитных долларов.

Для американских промышленников кредиты стали предельно дёшевы (за счёт относительно низкой процентной ставки), и они получили конкурентные преимущества над всеми своими оппонентами.

В то время, как СССР вкладывал в третий мир заработанные рубли, отрывая их от своих нужд, США просто печатали нужное количество долларов. Мировой рынок поглощал всю дополнительную эмиссию (доллар складировался в резервах третьих стран), инфляция в США держалась на околонулевом уровне.

Деньги лились рекой, не зарабатывал только ленивый. Для американцев наступил «золотой век».

У СССР такой неисчерпаемой кубышки не было. Да и население было настолько бедным, что куда-то ещё понижать уровень жизни было не особенно возможно. Поэтому конкуренция с Америкой за третий мир, которую Союз до этого момента тяжело, но уверенно выигрывал, вдруг, в считанные годы, была проиграна вчистую.

Контролируя же глобальную сырьевую базу, американцы без особых проблем устроили игру цен, максимально обесценив советский экспорт, за счёт которого финансировался критический импорт — в том числе продовольственный.

СССР оказался в положении бегуна, который потратил все силы, чтобы опередить противника, и вдруг недалеко от финиша ему сообщают, что финиш теперь там, где был старт, а его сопернику (который и так к старту ближе) разрешено накачаться допингом до предела.

Политбюро не нашло ответа на этот вызов. Задуманная реформа системы быстро скатилась в простое копирование западных структур и институтов. Но смена флагов и названий не давала главного — доступа к долларовому станку. Поэтому и СССР на заключительном этапе, и вышедшие из него страны беднели тем сильнее, чем больше вписывались в западную систему.

Единственным слабым местом «рейганомики» была её контрпродуктивность уже в среднесрочной перспективе. Это было эффективное оружие на короткий промежуток времени. Не сломайся СССР психологически, продержись он ещё десяток лет, и американские преимущества начали бы неизбежно превращаться в американские же недостатки.

Но Рейгану повезло, СССР сломался, победа в Холодной войне осталась за США. «Рейганомику» необходимо было срочно сворачивать, пока она не начала работать против США.

Этим планировал заняться Буш-старший. Именно поэтому он выступал против распада СССР. Ему нужен был механизм контроля Москвы. Союзные республики, резко усилившие свою самостоятельность и более требовательные в отношении центра, были идеальным решением.

Российский ресурс и без того активно тратился на национальные окраины. Теперь же полусамостоятельные суверенизировавшиеся республики должны были поглощать намного больше, чтобы компенсировать экономию Москвы на содержании распавшегося соцлагеря и утраченного третьего мира.

Однако Буш-старший столкнулся с новой американской элитой, оформившиеся на бешеных деньгах «рейганомики». За рейгановскую восьмилетку сложились целые финансово-политические кланы, благополучие, влияние и власть которых зиждились на доступе к дешёвым деньгам.

Этих денег требовалось им всё больше и больше, учётная ставка должна была быть всё ниже и ниже (чтобы не тратиться на обслуживание кредитов), а затем и вовсе уйти в отрицательные величины, профанируя само понятие банковской деятельности.

«Зарабатывая» на перекачивании печатаемых ФРС денег в беспроигрышные биржевые спекуляции больше, чем наркобароны, эти кланы моментально оказались достаточно сильны, чтобы не пустить Буша на второй срок и сделать «рейганомику» вечным двигателем заката Америки.

Заработал механизм, требующий постоянного увеличения денежной массы в геометрической прогрессии. Для поглощения такого количества долларов уже не хватало всех возможностей глобальной экономики.

Здоровые силы в России, Китае, ЕС увидели системный кризис, приближающийся с неотвратимостью курьерского поезда, и попытались его остановить, предложив США массу компромиссных вариантов, при реализации которых они сохраняли бы своё влияние, но отказались бы от варварского использования печатного станка.

Однако проще уговорить наркобарона начать праведную жизнь, чем снять финансиста с иглы бесплатных денег, рождающихся их воздуха. Бешеные триллионы всегда найдут тех, кто готов за них убивать людей не тысячами и миллионами, а государствами и цивилизациями.

ЕС сломался почти сразу, так как был одним из бенефициаров американской системы, а европейские элиты были тесно интегрированы с американскими. Россия и Китай двадцать лет боролись с американским гегемонизмом уговорами и уступками, пытаясь убедить США не действовать во вред себе самим и всему человечеству.

Но хозяева бешеных денег в Вашингтоне закусили удила. Они настолько поверили во всемогущество доллара, что не сочли нужным с кем-то о чём-то договариваться. Подавление несогласных стало единственным механизмом американской внешней политики.

Когда в Вашингтоне поняли, что Москва и Пекин не согнутся, а будут сопротивляться до конца, было принято решение об их финансово-экономическом удушении. США свято верили, что доллар значит больше, чем приобретаемые за него ресурсы.

И действительно, на каком-то этапе ориентированная на США глобальная финансовая система могла по щелчку пальцев президента США сломать любой национальный финансовый механизм, погрузив вполне благополучную страну в пучину кризиса.

Поэтому дедолларизация российской и китайской экономик, их финансовая суверенизация проходили очень медленно, незаметно и под гром вполне лояльных доллару заявлений.

Когда в Вашингтоне опомнились, было уже поздно. Финансово-экономический слом России и Китая был уже невозможен. А открытую горячую войну ядерному потенциалу России и демографическому потенциалу Китая США неизбежно проигрывали.

К этому моменту начал возвращаться запущенный бумеранг «рейганомики». Традиционная накачка внутреннего рынка деньгами («количественные смягчения») перестала работать как для США, так и для ЕС. Искусственное затягивание срока жизни биржевых пузырей превратило их в финансово-экономические ядерные бомбы, готовые разнести США вернее, чем реальное оружие потенциальных военных противников.

В этот момент американские элиты приняли решение играть до конца, надеясь, что западные экономики при игре в долгую окажутся выносливее российской и китайской. Это была последняя ошибка.

Раздутые сфера услуг и финансовый сектор в реальном мире неизбежно проигрывали промышленности и сельскому хозяйству. С чем США очень быстро столкнулись.

Тогда был вытащен из запасников «последний довод» — война. Война должна была вестись в традиционно для США формате. Россия и Китай должны были воевать с мощными проамериканскими коалициями, а США должны были ждать, когда их ресурсная база иссякнет, произойдёт надрыв и останется последним толчком отправить обоих мощных противников в небытие. Но и этот вариант не сложился.

В 2022 году выяснилось, что Россия может вести войну достаточно высокой интенсивности — и на её внутреннем положении и на экономике это практически не сказывается.

США пытаются сыграть в дальнейшее расширение конфликта. Но такой вариант пугает уже Европу, которая должна стать следующей за Украиной жертвой американских амбиций. Кроме того, европейцы боятся неконтролируемого перерастания конфликта в мировой ядерный.

Таким образом, в своей неудержимой тяге к бесплатным триллионам неоамериканские элиты разрушили американский мир, оставленный им Рейганом. Они подорвали единство как Запада в целом, так и своей собственной страны в частности.

Время и ресурсы, требовавшиеся для пострейгановской реформы и обустройства новой глобальной системы, бездарно потрачены на военно-политические авантюры. Хорошего выхода из кризиса для США не осталось. Америке предстоит пережить финансово-экономический идеальный шторм и утрату политического авторитета и влияния.

Даже ядерная кнопка больше не является альтернативой поражению. Её использование просто увеличит ущерб нанесённый цивилизации и сделает невозможным восстановление из пепла самих США. Через одно-два столетия зализавшее раны человечество вернётся в Северную Америку, чтобы навсегда установить опеку над местными дикарями.

В лучшем случае опеку установят без войны и разрушений.