За последние 5 лет на освоение Арктики (включая Охотское море) «Роснефть» и «Газпром» выделили около 10 млрд. долларов, при этом не менее 70% было выплачено зарубежным компаниям за поставки оборудования и предоставление услуг. Например, иностранным подрядчикам предназначалось порядка 80% от суммарных инвестиций, связанных с открытием месторождения «Победа», которые составили почти 800 млн. долл.
Только одна скважина на структуре “Университетская” потребовала создания мощной системы судового обеспечения: в Карском море работали спасательные и транспортные суда, ледоколы, плавучие гостиницы. Можно представить себе, какая развитая инфраструктура понадобится здесь в ближайшие годы, когда число поисковых скважин увеличится, а затем начнется коммерческая добыча арктической нефти. И какие существенные потери понесут норвежцы в том случае, если окажутся в стороне от масштабных проектов по освоению российского шельфа.
Если бы не началась санкционная война, развитие российской арктической зоны могло стать одним из самых ярких примеров мировой кооперации. Ведь даже несмотря на планы по локализации оборудования и технологий — доля зарубежных сервисных компаний в освоении шельфа оставалась бы высокой (по некоторым прогнозам, к 2030 году она должна была составить 50%). Таким образом, половина общих инвестиций в Арктику (от 400 до 600 млрд. долларов до 2030 года) могла бы быть направлена иностранным (в первую очередь, норвежским) компаниям (от 200 до 300 млрд. долларов соответственно). «Мы не хотим уходить, - говорят представители Rem Offshore. - Уйти с российского шельфа – это все равно, что объявить себя банкротом».
Специалисты убеждены, что при реализации сценария «ограниченного развития» (то есть в том случае, если западные страны не откажутся от запрета на сотрудничество с российскими компаниями, приступившими к освоению Арктического шельфа) доля иностранных подрядчиков составит лишь 20 % (от 80 до 120 млрд. долларов). А значит, иностранные нефтесервисные компании и поставщики оборудования (в первую очередь, норвежские, если речь идет о шельфовых проектах в Арктике), до 2030 года недосчитаются, как минимум, 120 – 180 млрд. долларов.
Кроме того, они потеряют уникальную нишу на вновь формирующемся рынке услуг, связанных с освоением Арктического шельфа, а также упустят возможность получить опыт работы в знаковых проектах, которые уже сейчас многие называют «новой страницей в истории мировой нефтедобычи».
По мнению ряда экспертов, со временем норвежцы еще будут кусать локти, что не заняли более жесткую позицию по вопросу об антироссийских санкциях. Ведь для небольшой скандинавской страны предложение стать ключевым игроком, который занимается обеспечением российских шельфовых проектов – шанс, который потом уже вряд ли представится.
Тем более, что в самой России сейчас все чаще говорят о появлении национальной нефтесервисной компании, способной восполнить дефицит нефтепромысловых услуг и усилить конкуренцию. Что же касается судов обеспечения, только во вторник на заседании правительства РФ обсуждалось «ускоренное развитие» отечественного судостроения, в том числе проекты, необходимые для обеспечения работ на континентальном шельфе.
Вполне естественно, что в последние годы такие высокотехнологичные услуги, как исследование скважин и сейсморазведка на шельфе оказывались, преимущественно, иностранными компаниями. Теперь Россия планирует обратиться к норвежскому опыту по созданию национального «инкубатора для развития сервисной индустрии». Государство собирается вкладывать значительные средства в НИОКР, развивать инновационные проекты, и, самое главное, предоставлять преимущества отечественным нефтесервисным компаниям.
Стоит отметить, что в течение 2005-2012 гг. суммарный объём рынка нефтегазосервисных услуг в денежном выражении, даже, несмотря на кризис 2008-2009 гг., постоянно рос. За семь лет этот показатель увеличился на 122%, с 232,8 млрд рублей в 2005 году до 516,2 млрд рублей в 2012 году.
Совсем не очевидно, что сценарий создания государственной нефтесервисной компании на базе «Росгеологии» будет оптимальным для остальных участников рынка. И нельзя исключать другой сценарий, при котором «инкубатор» сервисной индустрии будет создан на базе региональных центров. Например, в Сахалинской области накоплен значительный опыт проведения геологоразведочных работ и освоения шельфовых месторождений. Таким образом, Сахалинская область идеальный полигон для создания инкубатора. Накопленный опыт, региональные кадры, перспективы развития позволяют сформировать условия для развития нефтесервиса.
Еще один региональный центр, который мог бы стать центром нефтесервиса – это Тюмень. Здесь функционирует Центр экспертной поддержки технического развития ОАО «НК «Роснефть», осуществляющий оптимизацию технологических решений для улучшения процессов и технический аудит качества нефтесервисных подрядчиков и супервайзинга (речь идет, например, об оптимизации технологических решений для улучшения процесса проведения гидроразрыва пласта и обработки призабойной зоны за счет внедрения новых продуктов), оценку эффективности проектов и экспертную поддержку при внедрении пилотных проектов (в полевых условиях), а также инженерное сопровождение сложных работ на месторождениях.
